Покемон. Реальный мир (СИ) - "Fiks" - Страница 3

* * *

Где-то, неизвестно где.

Боль. Как же больно. Почему? Я должен был умереть. Я точно умирал, я помню. Боль, головокружение, тошнота. Смятение, непонимание, страх, смирение. Так почему я все еще жив. Почему мне все еще больно. Будто плаваю в кислоте.

* * *

Почему я не теряю сознание. Почему боль не кончается. Сколько прошло? Я не знаю. Часы, дни или годы? Не понимаю.

* * *

Я привык. Привык к боли. Да, мое тело все еще будто сгорает заживо. Все еще бьёт судорогой. Все еще ничего не вижу, не слышу, не понимаю. Где я? Понемногу я начал ощущать что-то кроме боли. Сначала я понял, что я падаю. Все это время я падал. Я не могу двигать конечностями, не ориентируюсь в пространстве, не понимаю: где верх, а где низ, но ощущение что я падаю не пропадает. После, помимо дикого жжения на коже, я начал ощущать холод. Будто голый стоишь посреди метели.

Я не знаю почему я до сих пор не сошел с ума. Уже много-много раз я вспоминал всю свою жизнь. Приют. Насмешки из-за рыжих волос. Первые драки. Подстава. Тогда один из старших переборщил с «запугиванием», и практически убил ребенка. Свалил все на меня, ведь я «задира», ведь я постоянно «провоцирую» драки. Ну да, провоцирую. Хожу вот мимо, весь такой красноголовый. Не важно. Первые проблемы с законом. Побег из приюта. Да-а-а, тогда я испугался, что у меня будут серьезные проблемы. Когда констебль зашел в приют, я думал, что мое сердце остановится. Я сбежал до того, как он обратил на меня внимание.

Жалею ли я об этом побеге? Думаю, нет, все-же именно так началась моя самостоятельная жизнь. Да, было тяжело, именно тогда я начал путь криминала. По началу я не воровал. Я пытался найти подработки, пытался просить милостыню, даже церковь посещал. С подработок начали выгонять, когда началась волна краж. Я не имел к ней никакого отношения, но владельцы лавок и закусочных, где я обычно убирался, мыл посуду, таскал ящики и прочее, решили не рисковать. Милостыню никто не даст, скорее уж ботинком по зубам, если будешь слишком настырным. И, как удивительно, церковь тоже не помогла «У нас и так полно голодных ртов, просто позови констебля», услышал я тогда по ту сторону двери. Когда я осознал, что еще пару дней поиска еды на помойках, и я просто не смогу самостоятельно передвигаться, я стал пытаться воровать еду. Слава богу никто не избивал меня до переломов, когда я попадался на краже. Хотя однажды я был близок к смерти, но тогда меня спасли. Повезло. Мне помогли. Обычная уличная шпана, что также, как и я пытаются выживать в этом городе. Только их много. А я один. Они отбили меня у толстяка, который поймал меня на краже. Тогда я присоединился к ним.

Мы были беспризорниками, и просто хотели выжить на улицах Лондона. До сих пор помню вонь нашей «базы», расположенной близ городской свалки. Там меня научили многому. Как двигаться так, чтобы на тебя не обращали внимания. Кому нужен хромой, кашляющий, болезный подросток? Мало-ли что от него можно подцепить. Да, помню были неравнодушные, пытавшиеся подойти и помочь, но вонь после посещения мною нашей базы отваживала их надежней любых возможных вирусов. Как взламывать допотопные замки, как раздобыть еды, как понять кто перед тобой: зажиточный богач, которому срать на потерю кошелька, или жадный сноб, который не стерпит оскорбления в виде кражи и потратит в десятки раз больше, лишь-бы найти вора, как общаться с «авторитетами», а точнее, как не получить пулю в лоб, если вдруг ко мне обратятся.

Славное было время. Тогда же я и получил шанс. Шанс перестать ночевать на свалке, шанс стать кем-то. Помню, как пришел солидный мужик в шляпе и костюме, человек одного из «авторитетов». Пустяковое дело. Прийти ночью в порт, вскрыть ящик, забрать одну единственную коробку, принести в указанное место. Было просто. Было БЫ просто, если бы не засада на месте назначения. Выучили меня славно, дело провернул быстро, а потому было время на разведку конечной территории, и если бы не выработанная годами паранойя, то свобода моя там бы и окончилась. А то и не только свобода.

Коробку скрыл в одном из личных тайников, вернулся на базу. Доложил своим старшим, те сказали ждать. И действительно, пришел другой дядя от того-же «авторитета». Груз должен был доставить другой человек, категории куда выше, чем обычный уличный беспризорник. Однако крыса решил сдать груз властям, подставив «авторитета», а я — расходник. По начальному его плану, меня должны были замести прямо в порту, получив наводку на нужный контейнер. Однако он подстраховался, на случай если у меня все-же получится вынести груз. Новый посредник, разобравшись в ситуации, забрал коробку и ушел. Понимая, на сколько я был близок к завершению свой жизни, я думал выйти из дела. Собрать все свои накопления и покинуть город. Однако, посредник, который вновь вернулся спустя пару дней, разубедил меня. Он пришел забрать меня. Сказал, что «авторитет» благодарен за мою осторожность, пусть о нем я думал в последнюю очередь. Что даже добыть саму коробку — было делом уровня явно выше уличной шпаны. Меня «приглашают» на «собеседование». Естественно отказ не принимался. Так я вошел в более высокую лигу.

Обучение владению оружием, как холодным, так и огнестрелом, постановка речи, обучение полноценному взлому, не только допотопных навесных замков, но и полноценных квартирных и сейфовых. Много нового я узнал, многому научился. Перевозки оружия, наркоты, войны банд. Время я проводил крайне динамично. Первое убийство. Было тяжело, но сильно я не горевал. Либо он меня, либо я его. Точнее их, редко какие перестрелки проходили один на один. Тогда я же встретил ее. Свою первую и последнюю любовь, что была дочкой одного из аристократов, с которым работала наша банда. Элайза Майлз. Низенькая блондинка, с первого взгляда на которую меня будто прошибло молнией. Надменная, холодная, высокомерная. Одним взглядом показывает, что пора бы мне вернуться на свалку.

Я добился ее. Банальная история спасения. Господи, как же это было глупо. Я услышал разговор своего босса по телефону. Я услышал, что ее похитили, чтобы надавить на ее отца. Ха, он даже место озвучил. Дурак. Да, я дурак. Рванул сразу как все осознал. Только после мне было очевидно, что это было озвучено для меня. Босс хотел своего человека, возле дочки аристо. Да и реакцию мою он просчитал. Влюбилась ли она в меня, после спасения? Ни разу. Но начала смотреть как на человека. Ее отец запросил меня как охрану в его особняк. Естественно, как одного из многочисленных охранников. Не знаю зачем это было ему. Может в благодарность за спасения дочки, решил вытащить меня из банды, дать пожить «красиво». Может по каким-либо иным соображениям, но общался с Элайзой я почти каждый день. А дальше дело техники. Я добился ее.

Ее отец, кстати, был одним из немногих аристократов, кого можно было-бы назвать адекватным. Как никак Элайза, по факту, бастард. Он узнал о ней только спустя пару лет после ее рождения. Когда умерла ее мать, по завещанию, она должна была быть представлена ее отцу. Да, ее мать скрывала от нее тот факт, что ее отец — богатый лондонский аристократ. А с ним она и подавно не могла связаться — простая владелица кафе в Амстердаме не может иметь подобных связей.

Свадьба. На заработанные деньги открыл легальный бизнес — оружейное дело. Используя связи с аристо, смог получить контракт с государством. Для проектирования оружия, я собирал талантливых инженеров по всей Англии. Да и сам чему-то научился. Развитие фирмы. Расширение. Привлечение новых кадров, уже со всего мира, разработка новейшего вооружения. Жизнь наладилась. Постепенно мое дело обретало мировое имя. Семейная жизнь также не стояла на месте. Первая беременность, рождение наследника. Да-а-а, счастливые были времена. Жаль, что длились не так долго, как хотелось-бы.

Резкая боль в глазах прервала цепочку воспоминаний.

К боли по всему телу я уже привык, и кажется даже не чувствую ее. Чувствую дикий холод, который заменил собою боль. Жаль, что тело не немеет от ТАКОГО холода. Этот холод вызван явно чем-то потусторонним, я чувствую его не столько телом, сколько чем-то внутри меня. Может ли быть, что именно так ощущается душа? Да уж, чтобы со мной не происходило, я рад что процесс хотя-бы не стоит на месте. Это дает надежду, что рано или поздно все закончится.