Служу Советскому Союзу 4 (СИ) - Высоцкий Василий - Страница 3

Глава 2

Загадка старая, ещё нашими прадедами придумана. А может и прабабками...

Да, если чуточку подумать, то можно логически догадаться. Однако, когда на кону маячит победа, то тут не до логики. Горячая голова не будет думать в правильном направлении. Она сразу же даст первое, что придет на ум.

Обсуждение за столами могло дать фору ещё не появившейся игре «Что? Где? Когда?». Ребята вполне серьезно обсуждали природные явления, физические изменения с человеком и почему-то Мону Лизу.

Саму загадку загадал мне на занятиях по дзюдо сам Володя Путин, так что я был уверен в исходе интеллектуальных соревнований.

Подсуживание? Ну уж нет. Тактика, которая должна принести победу тем, кто и так её заслужил. А заодно возможность макнуть носом в лужу того, кто слишком много себе позволяет!

У меня не было никакой предвзятости к Гребенщикову. Даже в моём времени было по хрен на его творчество. Но вот то, что он пытался украсть победу у победителей – это говорило явно не в его пользу. А ещё и мою компетентность поставил под сомнение. Что же, получи, фашист, гранату!

– А что за ответ? – шепнула Тамара украдкой.

– Как? Ты не знаешь? Блин, Тамара, человечество уже вовсю направило свои взоры в космос, уже слетали несколько раз на Луну, а ты не знаешь о той, кто жизнь отдает за любовь? – шепнул я в ответ.

– Издеваешься? Я вот тоже могу загадку загадать такую, что ты ни за что не разгадаешь. Например, что ты варишь, но не ешь, что жуёшь, но не проглатываешь?

– Это ты про лавровый лист? – с невинным видом спросил я.

– Вот же ты… Ладно, минута прошла, – хмыкнула Тамара.

Действительно, секундная стрелка закончила свой бег, и я повернулся к столам.

– Ну что же, время подошло к концу. Какая команда готова дать свой ответ?

– Мы всегда готовы! Мы же комсомол, как-никак! – развязно поднял палец Гребенщиков.

Этим жестом принято подзывать официантов в ресторанах. Я прямо-таки напрягся, ожидая, что он сейчас протяжно произнесет фамильярное: «Эй, бедола-а-ага! Водочки нам принеси!»

Но нет, такого он себе не позволил, зато с усмешкой произнес, когда всё внимание перешло на него:

– Это бабочка! Она всегда летит на огонёк, думая, что он горит лишь для неё. И сгорает в пламенном танце огня! Это и есть истинное выражение настоящей любви!

Секундная пауза, а потом раздались аплодисменты. Гребенщиков встал и картинно раскланялся. Ну да, красиво обрисовал. Вот только неверно.

– А каков ответ будет у команды юрфака? – спросил я, чуть повернувшись к другой команде.

– Нашим ответом будет… Ромашка, – мягко улыбнулся Володя Путин. – Она дарит свою жизнь, чтобы влюбленная девушка могла узнать, как к ней относится загаданный парень. Девушка рвет лепестки и загадывает на каждый лепесток заветные слова. Даже присказка такая есть. Любит — не любит, плюнет — поцелует, к сердцу прижмет — к черту пошлет… Последний лепесток и будет пророческим ответом.

И на этот ответ тоже раздались аплодисменты. Да ещё более бурные, чем на первый ответ. Почти все девушки так гадали, да и парни порой нет-нет, да и оборвут ромашке все лепесточки. Конечно, ни один молодой человек в этом не признается, но мы-то с вами знаем правду…

– Пфф, устроили здесь ромашка… любит-не любит! – тут же прокричал известную фразу из «Джентльменов удачи» Гребенщиков. – Это всё плоско и из области суеверий!

Ответом ему был дружный смех. Все взоры обратились на меня. Люди ждали ответа.

– Ребята, и на сей раз победу одержал юридический факультет. Ответом на эту загадку была ромашка! – сказал я громко. – Поздравляем победителей!

– Да это он специально подсуживает! – снова подкинулся Гребенщиков. – На самом деле это бабочка! По всем поэтическим канонам – она! А ромашка… Фу-у-у! Деревенское посконное убожество! Это вообще никуда не годится! У Орлова просто нет поэтического вкуса!

– Борис, умей проигрывать! Тебе в будущем это пригодится! – хмыкнул я в ответ. – И поэтов я люблю, и вкус у меня присутствует, хоть я это и не выпячиваю когда нужно и не нужно.

– Пригодится? Проигрывать? Да ты в своём уме? – тут же набычился он. – А насчет вкуса… Скажи, что ты ещё и на гитаре умеешь играть? Ещё и петь могёшь?

Умница Тамара поняла, что спор о судействе переходит в более спокойное русло поэтических разборок и тут же подхватила зацепку:

– А в самом деле! Ребята, давайте попросим нашего уважаемого ведущего сыграть на гитаре и спеть? Я вижу, что ВИА «Веселые голоса» уже отдохнули и рвутся на сцену, так может для разогрева Миша Орлов сыграет нам одну из песен, а мы послушаем? Ну что же, про-сим! Про-сим! Про-сим!

Возникшая неловкая пауза осталась позади. Студенты тут же переключились на новую забаву – посмотреть на то, как может опозориться ведущий. Ну да, люди вечно хотят хлеба и зрелищ. И если я сейчас лоханусь, то это будет моим позором. А если выдержу и покажу себя с хорошей стороны, то уже Гребенщиков будет вынужден держать лицо и показывать, что всё так и задумывалось.

Я поднял руку, привлекая внимание:

– Друзья! Мне брошен вызов. Новогоднее сомнение в моём невероятном таланте и необыкновенной скромности! (в зале раздался дружный смех) Что же, я отвечу на это песней. Товарищ Королёв, можно воспользоваться гитарой вашей группы?

Вокалист группы «Весёлые голоса» махнул рукой в ответ. Ему тоже стал интересен наш спор. Гитарист из группы поднёс мне свою гитару:

– Аккуратнее с ней, товарищ ведущий. Она много где со мной побывала.

– Я буду с ней как с родной, – подмигнул я в ответ.

Гребенщиков с ухмылкой смотрел на то, как я сел на стул и провел по струнам пальцами. После раздавшегося перебора его ухмылка померкла. Ну да, по повадкам гитариста можно сразу понять – опытный он или только «Кузнечика» может сыграть.

У меня возникла мысль о шалости. Если в моём времени «Аквариум» и Гребенщикова знали в основном только по одной песне, которая им даже не принадлежала, то почему бы её и не сыграть прямо сейчас? Тем более, что в семьдесят четвертом она уже начнет гулять по стране.

– Эта музыка была написана нашим соотечественником, ленинградцем, композитором, который ради того, чтобы она прорвалась к слушателю, был вынужден прибегнуть к мистификации с отсылом к эпохе Ренессанса. Не так давно умерший Владимир Вавилов был очень скромным человеком, его музыка знакома нам по картинам «Союзмультфильма», но нигде не было поставлено его фамилии… А текст песни написал другой ленинградец, Анри Волхонский. Он только услышал музыку и его это так захватило, что не смог удержаться…

Да, я не сказал, что Анри Волхонский в это время уже выехал в Израиль. Но этого и не надо было говорить, чтобы комсорг не замахал руками и не потребовал от меня слезть со сцены. Я кивнул, дождался полной тишины, а после начал струнный перебор. Гитара зазвучала так нежно и ласково, словно в руках оказалась лютня. Музыка начала своё волшебство…

И вот вокруг уже был не актовый зал университета, а зал дворца. Передо мной растворились молодые люди в мешковатых костюмах и девушки в воздушных платьях, а возникли графья, лорды, высший цвет дворянства. Сейчас проходит бал, а я тот самый менестрель, что песней способен очищать души и сердца.

– Над небом голубым, есть город золотой, с прозрачными воротами и яркою стеной…

Песня полилась над притихшими студентами. Она прошлась по душам и мыслям. Я видел это в загоревшихся глазах. Меня слушали внимательно, не перебивали, затаив дыхание. В этих людях ещё не начал активно ворочаться червячок цинизма и равнодушия. Они могли внимать и с радостью принимали всё новое и необычное.

Уже когда последний аккорд прозвучал в тишине, то раздались несмелые хлопки. Через секунду эти хлопки перешли в «бурные, непрекращающиеся аплодисменты». Путин показал поднятый вверх палец и тоже захлопал. Как и любой автор-исполнитель, очень ревнивый к чужой славе, Гребенщиков презрительно сморщил нос и отвернулся. Я же с улыбкой раскланялся и вернул гитару владельцу.