Измена в подарок (СИ) - Исай Ася - Страница 14

Не знаю, сколько времени провожу, уткнувшись лицом в подушку, но, когда выныриваю во внешний мир, пол больше не украшает кровавое безобразие, исчез запах роз и бардак, устроенный Костей на кухонном островке. Марк опять колдует над своими зельями и, когда замечает на себе мой взгляд, приносит кружечку чего-то бруснично-малинового. Забота и внимание согревают не меньше чая. Тепло разливается не только по телу, но и в душе. А ещё становится невыносимо стыдно за всё, что он увидел.

— Прости, за эту сцену. Я не…

— Мирра, не нужно оправдываться. Ты не виновата в том, что он идиот. Независимо от того, что между вами произошло, так вести себя с женщиной, тем более которую сам выбрал, неприемлемо.

Не знаю, что ему ответить, и просто прячусь за кружкой. Прав. Во всём прав. Только как я не замечала все эти годы такое отношение?

Марк приносит градусник и измеряет мне температуру.

— Тридцать шесть и восемь. Ты как себя чувствуешь? Хочешь проветримся? — протягивает мне руку в приглашающем жесте, и я не могу ему отказать.

Десять минут на сборы, из которых семь уходит на то, что я зависаю у открытого крана с холодной водой. Просто дышу. Просто пытаюсь расслабить, успокоить тело и смыть мой привычный уже макияж — опухшие веки и пятна от слёз.

Оставшиеся три минуты — на то, чтобы одеться и прыгнуть в машину Марка. Мы мчимся по набережной. На улице ярко светит солнце и, несмотря на недавно сошедший снег, очень тепло. Открываю окно, вдыхая соль и йод. Ловлю руками мягкие потоки воздуха. Белая полоска кожи на пальце приковывает взгляд. Я очень редко снимала кольцо.

На свадьбе, во время выездной регистрации мы должны были читать клятвы друг другу. Но как только ведущий выдал мне микрофон и произнесла первые слова, расплакалась. Эмоции переполняли и просились на выход. Говорить, особенно во всеуслышание, было невозможно. Гости шептались, не понимая, что происходит, а нам было всё равно. Мы просто обнялись и тихо шептали на ухо друг другу самые важные слова. Не думаю, что тогда это было неправдой. Просто где-то после мы разминулись, потерялись… А найти он меня так и не пробовал.

Марк паркует машину на смотровой. Бескрайнее, уходящее за горизонт море сегодня спокойно. Переливаясь тысячами оттенков синего и голубого, оно ластится к берегу с тихим ш-шух-шух.

Мы стоим на самой вершине горы, и вид открывается умопомрачительный. Маленькая уютная бухта с пустым причалом и пляжами, посёлок, расчерченный дорогами улиц и заставленный уютными домиками. В детстве я проводила здесь каждое лето. Самое счастливое и беззаботное время. Не замечаю, что замерзаю, но Марк молча отдаёт свою толстовку пыльно-оливкового цвета. Я в ней практически тону, рукава свисают, но в них удобно прятать пальцы. Он уходит в машину, оставляя меня одну.

Весь кошмар, происходящий в моей жизни, настолько не вписывался в это место, что я отпускала его вместе с ветром. Он треплет волосы, выгоняет слёзы из уголков глаз. И я кричу изо всех сил. Всё до последней капли вкладываю в крик и отпускаю. По-настоящему отпускаю Костю, назначая его прошлым.

Ещё немного дышу и возвращаюсь в машину. После шума ветра и моря в машине оглушающе тихо. Марк молча тянется на заднее сидение и достает такую же корзиночку, как приносил сегодня утром. Это было всего несколько часов назад, а ощущение будто прошла целая жизнь.

Под тонкой кружевной салфеткой скрываются крупные сочные ягодки. Они пахнут солнцем и счастьем.

— Откуда? — спрашиваю и, не уточняя мытая ли клубника, откусываю первую.

Я думала это будет обычная зимняя импортная ягода со вкусом травы. Но нежная мякоть взрывается неожиданно сладким соком.

— У меня свои теплицы. Первый ранний урожай собрали. Как тебе?

— Она на вкус как настоящее лето, — восторженно хриплю и, подхватывая за хвостик, беру следующую.

— Как и ты. Вроде бы нежная, как весна, но горячая и сладкая, как лето.

Пока я краснею и задыхаюсь от этого комплимента, Марк наклоняется и нежно касается губами, не углубляя поцелуй.

26. Поцелуи и не только

Никогда не любила целоваться.

История этой нелюбви началась в детском саду с самого первого поцелуя в моей жизни. Мы с мальчиком по имени Рома дерзко сбежали с сон-часа и спрятались в раздевалке. Сам поцелуй не запомнился, а вот то, как воспитательница нас поймала и отругала при всей группе, оставило сильный след. Мама, пришедшая за мной в конце дня, краснея выслушала часовую лекцию о том, какая её дочь распущенная и это в пять лет, что же будет дальше?!

В школе было что-то невнятно-слюнявое, что абсолютно никакой радости и восторгов не приносило. Все подружки завидовали самому наличию парня, а не его умениям. В выпускных классах было пободрее, но тогда же случилась первая драма.

В универе поначалу было не до этого. Маленькому интроверту пришлось налаживать отношения с коллективом, вливаться в новый ритм учёбы, привыкать к самостоятельной жизни в большом городе. Счастье, что у меня была Машка, за которую я всегда держалась.

Потом были свидания, недолгие отношения, но никто из этих парней не уделял должного внимания поцелуям.

А потом случился Костя. Его прикосновения губами были не обещанием, а уже огнём. Опасным, жарким, пожирающим всё на своём пути. Не оставалось никаких границ и рамок. Весь мир исчезал. Хотелось всех, даже самых запретных удовольствий. Лишь бы с ним. Гореть кожа к коже и тонуть в черноте глаз, забывая себя.

Марк целует, касаясь легко, почти невесомо. Его солёные от морского ветра губы усиливают мой клубничный вкус. Усталость не даёт до конца разобраться в том, что я сейчас чувствую.

“Вижу” только разбегающиеся мурашки от прикосновения к уголку губ.

Только тихую нежность, когда разъединяются губы, мы прислоняемся лбами и просто дышим друг другом.

Только неожиданное тепло в районе солнечного сплетения, когда он проводит кончиками пальцев от виска вниз к подбородку, большим пальцем очерчивая контур лица.

Только заботу, когда касается губами лба, проверяя температуру.

— Негорячая. Ты как себя чувствуешь? Съездим пообедаем или отвезти домой отдыхать? — говорит, пристёгивая меня ремнём безопасности.

Волшебство момента не тает, даже когда он отрывается, заводит машину и выруливает со стоянки к спуску по крутому серпантину.

— Домой, — есть совсем не хочется, а вот усталость после всех пережитых и выпущенных на волю эмоций накрывает.

— Только давай сначала заедем поближе поздороваться, — добавляю, немного помедлив, и показываю Марку пальцем на вид из окна, где игривое море уходит далеко-далеко за горизонт.

Он кивает, молча улыбается и, изредка поглядывая на меня, спокойно ведёт машину. Очень спокойно. Я бы уже вся издёргалась на узкой, даже не двух-, а полутора полосной дороге. Страх увидеть встречную машину или случайно не вписаться в поворот выворачивает внутренности даже на пассажирском сидении. А Марк ничего. Сидит спокойно, одной рукой выкручивая руль.