Три минуты с реальностью - Флейшгауэр Вольфрам - Страница 4

«О. Была ли она влюблена, я утверждать не берусь. Я бы сказал так: в интересующий нас период Альсина имел на нее огромное влияние. И поскольку я знаю, что моя дочь обладает очень сильным характером и железной волей, можно предположить, что такое положение вещей объясняется чем-то вроде влюбленности. Но это временно.

В. Вот как? Почему вы так думаете?

О. Да, о балете вы действительно почти ничего не знаете. И о балеринах тоже.

В. Абсолютно ничего. Но я всегда готов узнать что-нибудь новое.

О. Девочке, которая хочет стать настоящей балериной, сделать в балете карьеру, категорически запрещается очень многое, на самом деле ей разрешается только одно: заниматься балетом. И почти ничего, кроме этого. А в той стадии, которой на сегодняшний день достигла моя дочь, совсем ничего. И никто не знает этого лучше, чем она сама. Тут и говорить не о чем. Поэтому я не склонен переоценивать ее дружбу с Альсиной. Флирт, не более.

В. Флирт? Ваша дочь тоже так считает?

О. Да называйте как угодно. Я лично не воспринимал бы эту историю слишком серьезно…

В. И поэтому вы пригласили Альсину на ужин.

О. Это была идея жены.

В. К тому моменту Альсина находился в Германии два с половиной месяца. Через две недели его виза заканчивалась, и он должен был возвращаться в Аргентину. Обратный билет был заказан на двадцать шестое ноября. Как относилась ваша дочь к его предстоящему отъезду? Она ведь провела с ним почти два месяца, не так ли? Как вы сами сказали, Альсина помог ей выбраться из кризиса, и они очень сблизились. Он, так сказать, жил у нее. А вы говорите, флирт. Зачем тогда приглашать его на ужин? Вашей дочери было все равно, собирается ли он возвращаться в Буэнос-Айрес? Может, он хотел остаться? Или, возможно, она собиралась отправиться вместе с ним?»

«О. Мне ничего не известно о его планах. Не понимаю, к чему вы ведете?

В. Господин Баттин, я ищу возможный мотив. Видите ли, я полицейский и обязан разобраться в этом деле. Вы говорите, что Альсина, по вашему мнению, сумасшедший. Вполне возможно. Но поступки сумасшедших тоже имеют мотивы, пусть и далекие от реальности. Действий без мотивов не бывает. В крайнем случае мотив возникает спонтанно исключительно в голове преступника, моментально побуждая того к действию, после осуществления которого тут же сходит на нет. Таков механизм типичного поведения людей, которых мы называем сумасшедшими. В данном случае Альсина действовал отнюдь не спонтанно. Его преступление представляется хорошо продуманным.

О. Вот как?

В. Несомненно. После вашего совместного ужина Альсина заказал обратный билет в Буэнос-Айрес на ближайшую среду, двадцать четвертое ноября. Значит, к тому моменту, когда ваша дочь отправилась в Брауншвейг, он как минимум неделю знал, что, вернувшись, она его не застанет – он уже будет на пути домой. Однако ваша дочь ничего об этом не знала, верно? Ей он ничего о своих планах не сообщил.

О. Нет, не знала. Что доказывает, насколько он ненормальный.

В. Ужин в кругу семьи состоялся в среду, семнадцатого ноября. По вашим словам, Альсина от вас отправился на репетицию, которая продолжалась до позднего вечера. На следующий день – еще одна репетиция. Конечно, я почти ничего не понимаю в танцах, но мне кажется, репетиция накануне премьеры должна быть довольно напряженной. Однако днем Альсина сам едет в туристическую фирму – через весь город в Шарлоттенбург 7, – чтобы перенести вылет на двадцать четвертое. Почему не позвонить по телефону? Он достаточно хорошо говорит по-немецки.

О. Откуда мне знать?

В. Я объясню. Потому что необходимо доплатить. А почему приходится доплачивать? Потому что до вылета осталось мало времени. Он собирался лететь в пятницу, двадцать шестого. Но ему вдруг зачем-то понадобилось улететь непременно на два дня раньше. Зачем? К тому же с этого момента он и в самом деле ведет себя странно. Как вы думаете, что еще мы узнали в туристической фирме?»

«О. Я вас внимательно слушаю.

В. Пятнадцатого ноября господин Альсина пытался отодвинуть свой отлет на несколько недель. Сотрудница запомнила его, потому что изо всех сил старалась согласовать срок окончания визы с вылетом. Но ничего не вышло, потому что, начиная с середины ноября, самолеты на Буэнос-Айрес летают не так часто. Получается, что в понедельник, пятнадцатого, он еще хотел продлить свое пребывание в Германии на несколько недель. А уже через два дня, в четверг, на следующий день после вашего совместного ужина, решил вдруг, наоборот, на два дня его сократить и даже готов ради этого доплатить довольно большую сумму, – поскольку место осталось только в бизнес-классе. Теперь предположим, что Альсина знал о планах вашей дочери отправиться в Брауншвейг – я почти в этом не сомневаюсь, – тогда его настойчивость выглядит и вовсе подозрительной. Идеальная возможность запереть вас в ее квартире. Если бы я мог поговорить с вашей дочерью, я бы, конечно, спросил, не убеждал ли он ее уехать, не ставя вас в известность. Подходящую причину всегда можно придумать. В конце концов, вряд ли балерине следует заниматься перетаскиванием вещей.

О. У вас богатая фантазия, ничего не скажешь…

В. Профессия такая. Итак, вечером во вторник у него была единственная возможность заманить вас в ловушку. Хотя вопрос: «Зачем?» – по-прежнему остается открытым. Но вот «как» – постепенно проясняется. По неизвестной причине в четверг, восемнадцатого ноября, Альсина принимает решение запереть отца своей подруги в ее квартире, привязать к стулу, не произнося при этом ни слова, затем бросить без всякой помощи в ситуации, представляющей опасность для его жизни, и исчезнуть, не дав никаких объяснений. За день до этого, семнадцатого, господин Альсина впервые в жизни увидел этого самого отца своей подруги. Простите, эта загадка очень меня занимает.

О. Хочу заметить, что мы с вами вернулись к исходному пункту нашего разговора, но я на вас не в обиде. Существуют только два разумных объяснения.

В. Каких же?

О. Либо Альсина сумасшедший, либо он меня с кем-то спутал.

В. Дочь с вами согласна?

О. Моя дочь пережила сильное эмоциональное потрясение. Сомневаюсь, что она сохранила способность ясно мыслить.

В. Вам что-нибудь известно о досадном эпизоде во время воскресного представления?»