Связь без брака – 3. Время разбрасывать камни - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 5

– Не знаю, Сергей Ильич. Видимо, всё узнаем при прилёте.

В самолёте после прочтения всеми газет воцарилось лёгкое уныние, видимо, вспомнили, с каким разгромным общекомандным счётом по медалям нас победили США. За это нам обещали, обязательно последуют оргвыводы. Смешно говорить, по лёгкой атлетике мы завоевали только семь золотых медалей, а американцы тринадцать. В два раза больше! Царившее уныние продолжилось даже тогда, когда самолёт наконец сел в аэропорту Домодедово и мы увидели огромное скопление людей, встречающих спортсменов. Но сначала – паспортный контроль и таможня.

Глаза встречающих нас таможенников горели не менее предвкушающим огнём, чем у тех, кто ожидал на улице. Они вытряхивали все сумки, все вещи, роясь во всём, что было аккуратно сложено и упаковано. Что-то тут же изымалось под недовольные крики хозяев, но большую часть спортсменов отпускали с миром, закрывая глаза на количество ввозимых вещей. Настала и моя очередь.

– Предъявите все свои вещи, пожалуйста, – сказал мне таможенник, когда я поставил свою сумку к нему на стол.

– Это все мои вещи, товарищ, – ответил я, держа под мышкой пластинку.

– Как все? – он удивлённо посмотрел на спортивные вещи внутри сумки и одинокий джинсовый костюм. – Товарищ, вы ведь понимаете, что сейчас не время шутить?

– Я не шучу, – спокойно ответил я, – это и правда все мои вещи.

Он растерялся и, повернувшись, ушёл в служебное помещение, выйдя оттуда уже с двумя людьми с большими знаками различия на таможенной форме. Они удивлённо поковырялись в пропахших потом футболках, вонючих шиповках и обратили внимание на пластинку.

– Это что?

– Пластинка, – я взял её в руки и, размотав газету, показал двойной альбом.

Таможенники переглянулись и нехотя сказали:

– Проходите, товарищ.

Мне поставили в паспорт штамп о прибытии, и я попал в зону, где мигали множественные фотоаппаратные вспышки, а также слышались восхищённые возгласы фанатов. Никаких автобусов на родине не было предусмотрено, каждый должен был добираться теперь сам.

Мне стало так обидно, что я расстегнул куртку, спрятал под неё три свои награды, висящие на шее, и застегнул молнию, подняв воротник. Обойдя основную толпу, не обратившую на меня никакого внимания, я увидел стоящего неподалёку встречающего меня вора.

– Подвезти, Иван? – поздоровался со мной Вазген.

– Почему нет, – пожал я плечами и пошёл за ним.

Мы сели в бежевую «Волгу» с молчаливым водителем за рулём и поехали из аэропорта. Как только мы выехали на основную дорогу, я тут же снял часы с руки и отдал ему. Он их надел.

– Долг закрыт, можешь передать это Игорю сам, – прокомментировал он, сам внимательно рассматривая часы.

Я лишь пожал плечами, мне было всё равно, какие у них взаимоотношения, я это делал только с одной целью – сблизиться через Игоря с его семьёй.

– Покажешь? – неожиданно сказал он, показав пальцем на мою шею. – Никогда не видел.

Расстегнув куртку, я показал ему медали. Он осторожно потрогал золотые, восхищённо покачав головой, сказал:

– Как-то несправедливо всё это.

– А где она, справедливость? – я откинулся на сиденье. – Нет её.

Он расстроенно поцокал языком, но не стал ничего больше говорить. Мы доехали до базы ЦСКА, и он протянул руку, которую я снова проигнорировал.

Он хмыкнул и убрал её.

– До встречи, Иван.

– Лучше всё же прощайте, Вазген.

Он широко улыбнулся.

– Ты так же говорил в прошлый раз, а судьба снова свела нас. Её не обманешь.

Пожав плечами, я пошёл на КПП, расстёгивая куртку и попадая в руки караульных, которые, восхищённо охая и ахая, стали рассматривать медали и поздравлять меня с победами. С трудом вырвавшись от них и отказавшись от чая, я прошёл в свою комнату, которой не мешала уборка, и, бросив сумку на пол, упал на кровать. В голове ещё стоял гул винтов самолёта. К сожалению, отдохнуть мне не дали.

Глава 3

– Ваня! – раздался громкий голос, и дверь открыли без стука.

– Товарищ Белый, – скривился я, словно съел лимон, – я только приехал.

– Я знаю, мы тебя в аэропорту видели, – улыбнулся он, – не стали пугать того, кто тебя ещё встречал, так что поднимайся, надевай медали и поехали.

– Куда? – насторожился я.

– Знакомиться, – хмыкнул он.

– А можно мне хотя бы душ принять и переодеться?

– Ваня, ты эти свои девчачьи замашки мне тут брось, – он дал мне шутливую затрещину, – поехали, этот человек не будет ждать.

– У меня же нет здесь прослушки? – поинтересовался я у него, словно между прочим.

Комитетчик нахмурился.

– Хочешь что-то сказать? Тогда лучше на улице.

– Ваш ответ, товарищ Белый, ну вообще меня не успокоил, – вздохнул я, надевая обратно медали и застёгивая куртку.

Мы вышли из общежития и пошли по стадиону к КПП.

– Прежде чем разговаривать с товарищами из Первого главного управления, – тихо сказал я ему по ходу, – хочу, чтобы вы знали. Нашего агента пасли американцы, причём, похоже, точно зная день, когда мы должны были с ним встретиться.

Лицо комитетчика резко обострилось, скулы стали явно видны.

– Думаешь, либо предательство, либо были предупреждены? – наконец сказал он.

Я достал записную книжку, которую забрал у наблюдателей, и передал ему.

– Допросить их я побоялся, поэтому пришлось обыскать квартиру. С самим агентом я не встретился, информацию не передал и не забрал, соответственно, я не знал, есть за ним ещё наблюдение или нет. Рисковать не хотелось.

– Всё правильно, Ваня, сделал, – он открыл книжечку, полистал её и убрал себе в карман, – как-то это странно, конечно. Первое управление само настаивает на необходимости использовать тебя для передачи информации, ампулу с цианидом дают, а агент оказывается проваленным. Сам или не сам, не столь важно. Скандал мог разгореться знатный, если бы тебя с ним сфотографировали вместе, а его потом задержали за шпионаж. Или же попытались тебя арестовать, а ты раскусил бы ампулу и самоустранился.

– Ну и, если уж говорить про все странности, – я решил рассказать ему и про моё испытание, – помните, я вам говорил, что меня избивали в подвале? Это были два человека в масках, не Данил, с которым я познакомился позже.

Он остановился и внимательно на меня посмотрел.

– Раньше об этом боялся говорить, поскольку не доверял?

– А кому у нас вообще можно верить, товарищ Белый? – ответил я вопросом на вопрос.

Он хмыкнул.

– Знаешь что, съезжу-ка я к Юрию Владимировичу один, поделюсь с ним твоими сомнениями, а ты пока никуда не выходи с базы, особенно не садись в машину с людьми из Первого.

– Хорошо, тогда буду ждать вашего решения. А почему, кстати, вы часы не проверили и дали мне их спокойно привезти?

– За это не волнуйся, мексиканцы по нашей просьбе их проверили, – отмахнулся он, – просто часы по заоблачной стоимости. Не наше это дело, их же не вывозили из страны.

– Да, если уж речь зашла про твои приключения, за что ты мексиканских бандитов покрошил? – продолжил он.

– Каких бандитов, товарищ Белый? – попытался закосить я под дурачка.

– Вань, мы только что говорили с тобой о доверии, – напомнил мне он.

– Ладно, в общем, они похитили младшего брата одной из девушек-хостес, которая должна была навредить советской делегации, а я с ней хорошо общался, и она мне всё рассказала, ну а дальше пришлось принять меры, чтобы никто не пострадал.

– А кто второй был с тобой? – он внимательно посмотрел на меня. – Любитель удавок.

– Товарищ Белый, считайте, что никого больше не было, – твёрдо сказал я полунамёком, – я был один.

– Ты дал ему слово?

Я пожал плечами.

– Сказал вам всё, что могу.

– Нехорошо, конечно, Ваня, хранить секреты от своих товарищей, но так даже проще. Тебе для сведения, для всех – эту операцию провёл Денис, мы его наградим и отправим куда подальше, чтобы научился думать головой.