Обратный отсчет - Бейли Саманта - Страница 38

Черный седан Мартинес и белый «Мерседес» Джессики ждут меня возле моего дома. Они обе стоят на тротуаре и беседуют. Одна высокая и стройная, вторая — приземистая. Когда я подхожу к ним, они прекращают разговор.

Джессика приглаживает темные волосы.

— Я оповестила детектива обо всех уликах, которые вам удалось добыть.

Лицо Мартинес ничего не выражает. Верит ли она хоть чему-то? Будет ли на самом деле расследовать новые обстоятельства?

Без всяких предисловий Мартинес достает из кармана желтый бланк и выставляет его вперед.

Я вижу слова «Ордер на обыск».

Мне хочется вырвать у нее бумагу. Опять я словно превратилась в чью-то марионетку.

«Будь сильной, — говорю я себе, — будь храброй».

Мартинес позволяет мне самой принести ей компьютер и телефон. На ней латексные перчатки. Она аккуратно запечатывает мою собственность в пластиковые пакеты.

— Детектив Мартинес, я правда думаю, что мы с Куинн в опасности. И Бен тоже.

Она похлопывает по пакетам для улик:

— Социопаты очень хорошо умеют врать. Но их ошибка в том, что они считают себя лучше других. Вот почему их разоблачают.

И она уходит, унося с собой единственное, что связывает меня и Бена. Я потираю живот, который свело спазмом. Джессика сильно напряжена.

— А что, если она найдет что-нибудь? — спрашиваю я.

— Если тебе нечего скрывать, то и волноваться не о чем, верно? — отвечает она вопросом на вопрос, и он мне не нравится.

— Это не закончится, пока я не узнаю, каким образом связана с Николь.

— Вообще-то в данный момент это не самое важное. Надо очистить тебя от подозрений в причастности к смерти Николь, — Джессика трогает меня за руку. — Иногда мы не можем получить все ответы, которые нам нужны. Ты это знаешь.

Она сжимает мою руку, потом садится в свой «Мерседес» и уезжает. Я сажусь на поребрик. Мне приходит в голову, что единственный человек, с которым мне хотелось бы поговорить обо всем, — это «лучшая подруга» Николь, Тесса Уард. Уж кто-кто, а она должна знать о жизни Николь все. Возможно, у нее есть те ответы, которые требуются мне, чтобы доказать свою невиновность.

Так что мне нужно найти ее.

Я иду в ближайший магазин связи, покупаю самый дешевый телефон и прошу кассира посмотреть адрес офиса «Дыхание». Потом посылаю свой новый номер Джессике и Бену. Я запомнила его телефон. Джессика отвечает, что получила мое сообщение, а Бен молчит.

Через двадцать минут приезжаю на угол Вест-Армитидж-авеню и улицы Холстед, где находятся магазин и штаб-квартира «Дыхания», и нахожу местечко для парковки.

Мне страшно встречаться с подругой Николь. «Ты сделаешь это ради Куинн. И ради себя», — шепчу я самой себе.

Со вспотевшими ладонями я направляюсь к красивому зданию на Вест-Армитидж и толкаю дверь «Дыхания». И тут моя отвага куда-то улетучивается. Я в магазине, который создала Николь, я ближе к ней, чем когда-либо. Я хватаюсь за вешалку с одеждой, чтобы не упасть.

Стены магазина оформлены узорами из морской пены, в воздухе разлит легкий приятный аромат эфирных масел. Здесь полно покупателей и много продавцов. Входа в офис отсюда не видно. Я снова выхожу на улицу и, пройдя несколько шагов, оказываюсь возле четырехэтажного здания со стеклянными балюстрадами. Внутри бамбуковые полы, сверкающие на солнце, охранник возле стойки, я уверена, что есть и камеры.

— Я пришла на встречу с Тессой Уард, — говорю я как можно увереннее.

— Ваше имя, мэм?

«Сейчас или никогда!»

— Морган Кинкейд.

Позвонив куда-то, охранник произносит:

— Следуйте за мной!

И мы заходим в лифт. Он нажимает карточкой-ключом на кнопку четвертого этажа. Вот я и внутри.

Двери лифта раздвигаются, и я вхожу в элегантную приемную. На голубых стенах висят фотографии мужчин и женщин, занимающихся йогой на песчаных пляжах, на фоне оранжевых закатов. У меня мелькает мысль, что хорошо бы рядом со мной сейчас был Бен.

Через минуту ко мне подходит женщина со светлыми волосами и заплаканными красными глазами. Она очень низенькая — едва достает мне до плеча. На ней сарафан в цветочек. Я пожимаю протянутую руку, мягкую и холодную.

— Я Тесса Уард.

— Спасибо, что согласились встретиться. Я… Я не… — я запинаюсь, сбитая столку ее спокойствием.

— Пойдемте в мой кабинет, — говорит Тесса.

Я иду за ней, невольно сутулясь, чтобы не возвышаться над ее миниатюрной фигуркой. Она показывает на два оранжевых кресла в комнате, где висит спортивная одежда, а на полках стоят бутылочки с маслами и тюбики с кремом.

Я сажусь и смотрю ей в глаза, ища в них гнев или ненависть, но их нет, хотя ее горе очевидно — под глазами залегли тени.

Вонзив ногти в кожу на шее, я говорю:

— Простите, что я вот так без предупреждения… Вижу, вы уже знаете, кто я.

— Женщина, которая была на платформе, — произносит она.

Я опускаю глаза.

— Да. Это я. Послушайте, я совсем не знала Николь. И мне странно, что я здесь, но у меня есть вопросы. Николь была очень напугана тогда, перед тем как прыгнула. Очень, очень напугана.

Я осторожно смотрю в бирюзовые глаза Тессы, надеясь увидеть в них правду.

Она не отвечает на мое бормотание. Вместо этого она спрашивает:

— Не хотите ли чаю? У нас есть очень хороший травяной чай, я составила его для Николь, когда ей было плохо. На рынок он еще не вышел. Но мы сегодня решили, что, когда мы начнем продажи, назовем его «Николь».

Это ее лучшая подруга, и я вижу, что она тяжело переживает утрату. Мне хочется плакать, но я сдерживаюсь.

— Замечательно, — говорю я. — Я сейчас не хочу чаю, но спасибо, что предложили. Мне очень жаль, что так случилось с Николь.

С этого и надо было начинать.

— Спасибо, Морган. Она была мне как родная. Не могу поверить, что ее нет.

Тесса дотрагивается до своего стеклянного стола.

— Скажите мне вот что. Если вы с ней были не знакомы, почему она захотела оставить вам Куинн?

Значит, ей известно о завещании. В вопросе нет злобы, но он все равно задевает меня.

— Честно говоря, и не представляю себе.

Она теребит кончик своей длинной косы.

— Я знаю, кто вы, как и любой, кто следит за новостями. Но Николь никогда о вас не упоминала. Тем не менее она предпочла вас мне. Это ясно.

Но почему же Николь не выбрала эту женщину? Да, Тесса молода, ей, похоже, еще нет тридцати, но думаю, что она готова к материнству. Я смотрю на часы цвета лайма с лотосом на циферблате. Время уходит. Куинн все еще с Грегом и с Мелиссой.

— Простите… Но как вы думаете, почему Николь выбрала меня? — спрашиваю я.

Мне тут же становится стыдно за такую прямолинейность.

— Она знала, что я не хочу иметь детей, — объясняет она, вздохнув.

Входит женщина, приносит бумаги, потом выходит. Постоянно звонит телефон, люди ходят туда-сюда мимо кабинета, но все внимание Тессы сконцентрировано на мне.

— Николь приклеила к моей сумке записку с именем, перед тем как передать мне Куинн. Перед тем, как умереть.

— С каким именем?

— Аманда.

— Да, — кивает Тесса, — так звали девочку, которая умерла, когда Николь за ней присматривала. Она однажды рассказала мне об этом и никогда больше не упоминала. А мне надо было заставить ее говорить. Я должна была понять, что у нее уже не послеродовая депрессия, — ее руки начинают дрожать, и она кладет их на колени.

— Я кое-что выяснила об ассистентке Грега, Мелиссе Дженкинс. Она водит темно-синий «Приус». Я думала, что это она пытается меня сбить, но мой адвокат установила, что машина не ее. Но все-таки, вероятно, она замешана во всем этом. Вы знаете ее?

Тесса смотрит на меня с удивлением.

— Николь думала, что у Грега с ней роман. Но, честно говоря, я не была уверена, что ей не померещилось, — она хмурится. — Я живу на Норд Вайн, неподалеку от штаб-квартиры, и люблю ходить домой пешком, особенно летом. Недавно кто-то на синей машине, в темных очках, ехал за мной. Может быть, и Мелисса. Но с какой стати ей следить за мной?