Жандарм 5 (СИ) - Семин Никита - Страница 28

— Ваш коньяк, — подал мне вторую рюмку буфетчик.

— Благодарю.

Сейчас я этой стопке был рад в разы больше, чем первой. И тут же ее опрокинул, после чего забрал остальной заказ и двинулся к столику с мальчишками и Олей.

Лиду тем временем приводили в чувство. Среди гостей театра нашелся мужчина, представившийся врачом. Он тут же затребовал, чтобы люди отошли, а то девушке не хватает воздуха. Достал откуда то баночку с неизвестной жидкостью и, открыв ее, поводил у Лиды перед носом. Неужели нашатырь с собой носит?

— Что это? — донесся до меня удивленный и подозрительный вопрос парня, который первым бросился к Лиде.

— Медицинский спирт, — коротко ответил врач.

Лида наконец пришла в себя и медленно села. Над ней тут же «заквохтал» тот парень, а она, не обращая на него внимания, стала осматривать зал. И естественно вскоре снова увидела меня.

— ТЫ! — разнесся ее громкий крик, перепугав почтенных дам и заставив вздрогнуть стоящих рядом людей. — Ты же погиб! Я читала про тебя в статье! Почему ты не сказал, что выжил⁈

О, сколько экспрессии! Да еще и эта требовательность, словно я ей чем-то обязан. Не обратив внимания на ее спич, я пододвинул тарелку с пирогами поближе к мальчишкам. А то они рты поразевали и совсем про перекус забыли.

Но Лида сдаваться не собиралась. Вскочив на ноги, она отмахнулась от парня и пошла напролом ко мне. А когда я был вынужден повернуться к ней, ведь негоже игнорировать человека подошедшего и смотрящего прямо на тебя — прямое оскорбление, то тут же получил пощечину.

— Наглец! — глаза Лиды пылали от возмущения и праведного гнева. — Я переживала! Плакала по тебе, а ты — даже весточки не написал, что жив!

Я аж растерялся от такого наезда. А обо всем, что было раньше, она уже забыла? Что сама же меня бросила и укатила во Францию? И я теперь еще и оправдываться должен?

Когда она не дождалась от меня никакой реакции и попробовала залепить вторую пощечину, я уже пришел в себя и перехватил ее руку.

— Сударыня, — процедил я. — Я вам ничем не обязан. Не портите мне отдых.

От моих слов Лида растерялась. Но что-то ответить ей не дал сигнал звонка об окончании антракта. Я тут же встал из-за стола и, махнув рукой мальчишкам, двинулся в зал. Те перечить не стали, лишь с любопытством пару раз оглянулись на Воронцову. Однако чую — вопросами меня они еще забросают.

Слава богу, что по окончании спектакля, когда мы вышли в вестибюль за одеждой, я снова не встретился с Лидой. Уж не знаю, осталась ли она досматривать представление или ушла. Главное — не стала искать новой встречи. И на том спасибо.

Но, как и ожидал, мальчишки не преминули начать мой «допрос» о Лиде. Даже не дождались, когда мы домой вернемся, черти!

— Григорий Мстиславович, а что за девушка в театре была? Которая вас оскорбить пыталась? — первым как обычно начал Сашка.

— Не важно.

— Вы ее знаете? — не унимался тот.

— К сожалению, да. И закончим на этом.

— Но она ведь вам пощечину дала! Будто вы ее жених или любимый. У всех на виду! И вы вот так забудете это?

— Она — княгиня, — процедил я, сдерживая подкатывающее раздражение от неприятного разговора. — Да, поступила она некультурно. Но у нее и так репутация такая… — и я махнул рукой. — Короче, ей подобную выходку простят. А вот если я начал бы в ответ ей хамить и дерзить — меня бы уже «не поняли». Да и видел того молодого человека, который около нее вился?

— Еще бы не увидеть, — рассмеялся Сашка. — У него так рожа скривилась, когда она к вам пошла, словно сразу горсть муравьев зажевал. Перекосило его знатно.

— Не удивлюсь, если он в нее влюблен. И судя по его одежде — он дворянин. Наверняка бы на дуэль стал нарываться. И пусть я не боюсь дуэлей, но драться ради нее? — и я покачал головой, показывая, какая это глупость.

Хорошо хоть Оля промолчала и ничего не сказала.

— Она красивая, — вдруг невпопад сказал Сенька и тут же покраснел.

То ли от собственного признания, то ли от смущения.

— А ты сам-то себе девочку не присмотрел? — решил я перевести тему и с ухмылкой глянул на Сашку.

— Не родилась еще такая, — фыркнул тот, но украдкой глянул в сторону Ольги.

Похоже его влюбленность еще не прошла.

Разговор о Лиде утих, зато мальчишки переключились на обсуждение спектакля. Сашка смаковал момент с поцелуем и как будет хвастаться в школе, что и сам видел постановку. Сенька больше переживал за судьбу сестер и грустную концовку. Но оба сходились в одном — нужно будет посетить театр снова.

Вернувшись домой, почти сразу братья уснули. Все же впечатлений они набрались немало, да и время было вечернее. А мы с Олей пошли на кухню перекусить.

Наложив мне каши с мясом, девушка на минуту ушла, а вернулась уже с бутылкой водки. Молча налила в две рюмки и одну пододвинула ко мне. Я с благодарностью посмотрел на Олю и тут же замахнул стопку. После чего принялся с аппетитом за кашу.

Употребив еще одну стопку после еды, мы с девушкой пошли спать. Она все также молчала. Причем не угнетающе, а как-то… с поддержкой что ли? Мол — все понимаю, не лезу, если надо — выслушаю. Засыпая, у меня промелькнула мысль: как жаль, что Оля не дворянка. Вот кто бы женой стала отличной. Но увы, я сейчас глава рода и должен думать не только о себе. На мне еще и Катя. Ее замуж пристроить надо. А если я женюсь на Оле, то это будет мезальянс и удар по репутации рода. Что сильно осложнит сестренке выбор мужа.

Еще раз мысленно вздохнув, прижал к себе покрепче девушку и уснул.

— Лида, кто этот человек? — подскочил к Воронцовой Павел Пожарский.

Парень был встревожен. Лида давно ему нравилась. Настолько, что он был даже готов войти в ее род консортом. Тем более что в своем роду он был лишь вторым сыном и отец был не против такого брака. А уж когда глава рода сообщил Павлу, что договоренность о браке почти достигнута, парень был на седьмом небе от счастья. Да и Лида хоть поначалу и отнеслась к нему с прохладой, но откровенной враждебности не проявляла. Павел решил разбить остатки «льда» свиданиями и ухаживанием за девушкой. Этот поход в театр был частью его плана по сближению с девушкой. А то какая жизнь в браке, если жена тебя откровенно ненавидит? Даже легкая прохладца от Лиды для Павла была болезненна. А тут — такое!

— Я должна с ним поговорить, — словно не слыша Павла, сказала Лида, смотря в спину уходящему мужчине.

Павел заметил, что тот был не один, а с женщиной и двумя детьми. Это его весьма обнадежило. Значит, не конкурент за сердце его любимой. Может просто друг бывший, что поступил так по-хамски.

— Поговоришь, — стал ее успокаивать Пожарский. — Но не здесь. Думаю, вам стоит пообщаться в менее людном месте.

После его слов Лида будто очнулась и поняла, что на нее все смотрят.

— Да, ты прав, Паша. Проводи меня домой, пожалуйста. Я уже видела эту постановку.

Спорить парень не стал и довез Воронцову до их поместья на своем личном автомобиле, который был его гордостью — подарок отца за отличное окончание финансового императорского училища.

Первым, кого встретила девушка зайдя домой, оказался ее отец. На него то и пал ее сдерживаемый до этого гнев.

— Ты знал, что Гриша жив⁈

— Что? Ты о ком? — не понял девушку Сергей Михайлович.

— О Бологовском! Ты знал? Только не ври!

Нахмурившись, мужчина прошел в зал, куда вынужденно пошла за ним и Лида, сел в кресло и раскурил сигару. Лишь после этого ответил.

— Жив. И что? Он тебе написал?

— В том то и дело, что нет! — в сердцах воскликнула та. — Если бы я случайно его не встретила, то до сих пор считала его мертвым! Почему ты мне не рассказал? — обвинительно ткнула она пальцем отца.

— А что бы это изменило? И где ты его встретила? — удивился Сергей Михайлович. — Он здесь?

— В театре, куда меня Паша повел, — передернула плечиками Лида. — А что изменило? Да хотя бы то, что я места себе не находила! Ты ведь знаешь, что у нас были отношения!