Дело о серебряном копье (СИ) - Куницына Лариса - Страница 29

— И почему я раньше не слышал эту историю? — пробормотал Марк, заглянув в тайник, а потом, наклонившись, под каменное покрывало с живыми цветами.

— Потому что это женский секрет! — воскликнула Флоретта, удивлённая его недогадливостью. — Если мужчины узнают о нём, какой смысл будет в тайниках?

— Видишь, я ничего от тебя не скрываю! — заметила Мадлен, обхватив мужа за талию. — Ты теперь в любой момент можешь проверить тайник и убедиться, что я не прячу там письма от поклонников!

— Я это ценю, — заверил он. — И ты сама сразу нашла этот тайник?

— Я увидела такую скульптуру в покоях королевы Элеоноры, а Иоланда Делвин-Элидир показала мне, как открыть этот ящичек. Скрытый рычаг всегда находится возле левой руки и спрятан под каким-нибудь предметом, который святая держит в своих руках.

— И в этом тайнике ничего не было?

— Там были письма. Пожелтевшая от времени бумага, поблёкшие чернила, потерявшая свой цвет лента... Я не стала их читать, сразу же бросила в огонь.

— Правда? — Марк недоверчиво взглянул на жену.

— Конечно! Если какая-то графиня де Лорм спрятала их здесь, значит, она не хотела, чтоб они попали в чужие руки. Я проявила уважение к её чувствам и сделала так, чтоб никто и никогда не узнал о скрытых в них секретах. Разве я не права?

— Конечно, права! — улыбнулся он, обняв её за плечи. — Не пора ли ужинать, дорогая?

— Пора! — воскликнула она и, отцепившись от него, умчалась раздавать слугам распоряжения.

Марк рассмеялся, глядя ей вслед.

— Она всегда была такая, — кивнула Флоретта. — И бросалась исполнять матушкины указания ещё до того, как та их давала.

Последняя строка

На следующий день Марк проснулся рано. На улице уже было светло, и ему следовало прибыть во дворец к тому времени, как король закончит свой завтрак и выслушает доклад главы канцелярии о назначенных на этот день важных делах и протокольных встречах. То, что королевский совет собирался в столь ранний час, означало, что король считает тему для обсуждения важной, но при этом не хочет изменять своё ранее составленное расписание.

Надев дорогой камзол из бархата малахитового цвета с златоткаными вставками и водрузив на грудь две драгоценные цепи: графскую и баронскую, он вызвал оруженосцев, которым объявил, что сегодня его будет сопровождать Эдам, в то время как Шарль останется дома и будет охранять госпожу и детей. После этого он проследовал через только начавшую оживать Королевскую площадь и вошёл под сень дворца. Пройдя мимо привратника и стражников, он поднялся в центральные залы и вскоре вошёл в большой красивый зал, где за длинный стол уже рассаживались члены совета. Поприветствовав их, он направился к своему креслу. Вскоре появился магистр ордена святой Лурдес и, приветливо кивнув ему, прошествовал на своё место.

Взглянув во главу стола, Марк привычно отметил, что там уже давно нет возвышения, на котором стоял малый трон, установленный по приказу короля Ричарда. Жоан, как и его кузен Арман, сидел за тем же столом, что и его сподвижники, разве что спинку его кресла украшала резная корона.

Заседание немного затянулось. Кавалер Мартен был красноречив и старался рассказать как можно больше о планах своего ордена. В какой-то момент в зале появились его рыцари, нагруженные стопками папок, которые быстро разошлись по столу, чтоб члены совета могли ознакомиться с расчётами и пояснениями, написанными красивым строгим почерком. Потом столь же красноречиво и страстно выступил главный казначей, обосновывая совершенную невозможность выделить из казны деньги до конца года, когда будут определены прибыли от золотой монополии, рудников и находящихся в королевской собственности сельскохозяйственных угодий. Следом говорили королевский прево барон Адемар, советник маркиз Делвин-Элидир и коннетабль королевства барон Аллар. Они поддержали орден святой Лурдес, однако, согласились с казначейством в той части, что нужно оценить представленные магистром расчёты и изыскать возможность выделения средств не в ущерб другим статьям расходов. В какой-то момент Марк поймал на себе задумчивый взгляд короля, и, поскольку у него не было возражений и вопросов к магистру ордена, он лишь предложил дать членам совета время на ознакомление с расчётами и подготовку своих предложений.

Король согласился и закончил заседание, после чего тут же поспешил на встречу с магистратом города и старейшинами ремесленных цехов, ожидавшими аудиенции в зале приемов. Взяв лежавшую перед ним папку, Марк вслед за другими сановниками покинул зал и направился в Серую башню.

В полной задумчивости он шёл по нарядным, ярко освещённым залам королевского дворца, рассеянно кивая в ответ на летевшие со всех сторон приветствия придворных. Никто не смел задержать его и отвлечь от размышлений, потому он даже удивился, вдруг почувствовав на сгибе локтя цепкие пальцы. Повернувшись, он увидел тонкую руку похожую на птичью лапку, а подняв глаза, встретил взгляд других глаз, синих и полных игривой радости. Стоявшая перед ним маленькая худая женщина была наряжена в платье из золотисто-коричневого бархата, её седеющие светлые волосы были уложены короной, которую венчала небольшая диадема со вставками из красной и синей шпинели. На слегка морщинистом, но всё ещё румяном личике читалась столь искренняя радость встречи, что он невольно улыбнулся.

— Кларинда! Вы ли это? — воскликнул он. — Я не видел вас так давно!

— Но узнал сразу же! — рассмеялась она звонким серебристым смехом.

Он помнил её яркой весёлой красавицей, слегка распущенной и настолько смелой, что она решилась высказать леди Евлалии всё, что о ней думала. Он был при том скандале и помнил пунцовые пятна на лице грозной повелительницы женской половины дворца. Кларинду выгнали, ему было жаль её, но недолго, потому что у него было достаточно других дел. И с тех пор он её не видел.

— С вас сняли запрет на присутствие во дворце? — спросил он.

— О, если бы! — она пожала худенькими плечиками. — Эта мегера Евлалия всё также ненавидит меня, как, впрочем, и я её! Если б меня допустили сюда, я бы через день снова назвала её ведьмой и меня вывели бы под конвоем! Я пробралась сюда благодаря тебе, мой прекрасный друг! Мне давно хотелось узнать, как живёт без меня королевский двор! Проводятся ли как прежде аукционы невинности пажей, соблазняет ли кто-нибудь очаровательных оруженосцев, устраиваются ли лотереи, где призом является свидание с самой красивой фрейлиной?

— Если всё это и имеет место, то в глубокой тайне, ведь здесь больше нет отважной Кларинды! — рассмеялся он.

— А мой дорогой сообщник Марк стал слишком чопорным и серьёзным! Впрочем, и я уж не та! С тех пор я трижды успела сходить замуж, одного супруга похоронила, с двумя развелась. Но и свобода для меня уже не так желанна, я чаще думаю о душе и о том, что ждёт меня впереди, когда я покину этот бренный мир. Потому я чаще посещаю храмы, нежели салоны и пиры.

— Вы ещё достаточно молоды и хороши собой! — запротестовал Марк. — К чему такие мрачные мысли?

— Ничто так не старит, как уход близких людей, — печально проговорила она. — Недавно умерла моя близкая подруга, которую я знала с детства, баронесса де Морель. Да ты знаешь! Собственно, из-за этого я здесь! Она как-то передала мне письмо и велела в случае её смерти отдать тому, кто будет проводить расследование. Я была удивлена, но спорить не стала. А недавно узнала, что её убили. Я была так расстроена, что не сразу вспомнила об этом письме, а, вспомнив, поехала в полицию магистрата. Меня провели к какому-то перепуганному карлику, который бормотал что-то о том, что дело закрыто, а потом посоветовал найти тебя, поскольку ты ведёшь частное расследование. Я заехала к тебе утром, чтоб посмотреть твой дом. Там очень красиво и у тебя очаровательная супруга. Она сказала, что ты ушёл во дворец, и я подумала: а почему бы и нет? Этот цепной дракон фон Вебер не желал меня впускать, но я сказала, что хочу передать тебе нечто важное. Услышав твоё имя, он смягчился и, с тревогой озираясь по сторонам, позволил пройти, но умолял не заходить на женскую половину и уйти до обеда, когда эта фурия Евлалия выползает из своих покоев. Так что твоё имя открыло мне вход, как некогда перед сэром Персивалем распахнулись двери замка прекрасной Эринии!