Иудейская война - Флавий Иосиф - Страница 49

Глава тринадцатая

1. Как Нерон{55}‚ упоенный счастьем и богатством‚ употреблял во зло свое высокое положение; как он по очереди лишил жизни своего брата‚жену и мать; как его изуверство обратилось затем против благороднейших мужей; и как он‚ наконец‚ в своем безумии подвизался на сцене и в театре – обо всем этом‚ как о вещах‚ всем известных‚ я не стану [167] распространяться и перейду к событиям‚ которые в его царствование происходили в Иудее.

2. Нерон даровал Малую Армению Аристобулу‚ сыну Ирода{56}‚ к царству же Агриппы он прибавил еще четыре города с их окрестностями; Абелу и Юлиаду в Перее‚ Тарихею и Тивериаду в Галилее. Наместничество над остальной Иудеей он вверил Феликсу Последний схватил живыми разбойничьего атамана Элеазара‚ разорявшего страну в течение двадцати лет‚ и многих из его сообщников и послал в Рим. Огромная масса разбойников была им распята; много других лиц‚замешанных в соучастии‚ было предано разным другим казням.

3. Когда страна была таким образом очищена‚ в Иерусалиме образовалась другая шайка разбойников‚ получивших название сикариев{57}. Они убивали людей среди белого дня и в самом городе‚ преимущественно в праздничные дни они смешивались с толпой и скрытыми под платьем кинжалами закалывали своих врагов; как только жертвы падали‚ убийцы наравне с другими начинали возмущаться происходившим и благодаря такому притворству оставались скрытыми. Первым‚ который таким образом был заколот‚ был первосвященник Ионатан. Вслед за ним многие другие погибали ежедневно; паника‚ воцарившаяся в городе‚ была еще ужаснее‚ чем сами несчастные случаи‚ ибо всякий‚ как в сражении‚ ожидал своей смерти с каждой минутой. Уже издали остерегались врага‚ не верили даже и друзьям‚когда те приближались‚ и‚ однако‚ при всей этой подозрительности и осмотрительности‚ убийства по-прежнему продолжали совершаться. Так велика была ловкость и сила притворства тайных убийц.

4. В одно время с ними появилась другая клика злодеев‚ которые‚ будучи хотя чище на руки‚отличались зато более гнусными замыслами‚ чем сикарии‚ и не менее последних способствовали несчастью города. Это были обманщики и прельстители‚ которые под видом божественного вдохновения стремились к перевороту и мятежам‚ туманили народ безумными представлениями‚ манили его за собой в пустыни‚ чтобы там показать ему чудесные знамения его освобождения. Феликс усмотрел в этом семя восстания и выслал против них тяжеловооруженных всадников и пехоту‚ которые убивали их массами.

5. Еще более злым бичом для иудеев был лжепророк из Египта. В Иудею прибыл какой-то обманщик‚ который выдал себя за пророка‚ и действительно прослыл за небесного посланника. Он собрал вокруг себя около 30 000 заблужденных{58}‚ выступил с ними из пустыни на так называемую [168] Елеонскую гору‚ откуда он намеревался насильно вторгнуться в Иерусалим‚ овладеть римским гарнизоном и властвовать над народом с помощью телохранителей‚ окружавших его{59}. Феликс‚ однако‚ предупредил осуществление этого плана‚ выступив навстречу ему во главе римских тяжеловооруженных всадников; весь народ также принял участие в обороне. Дело дошло до сражения; египтянин бежал только с немногими своими приближенными‚ большая же часть его приверженцев пала или была взята в плен; остатки их рассеялись‚ и каждый старался укрыться на своей родине.

6. Едва потушена была эта вспышка‚ как появилась другая‚ точно в больном организме воспаление переходит с одной части на другую. Обманщики и разбойники соединились на общее дело. Многих они склонили к отпадению‚ воодушевляя их на войну за освобождение‚ другим же‚подчинявшимся римскому владычеству‚ они грозили смертью‚ заявляя открыто‚ что те‚ которые добровольно предпочитают рабство‚ должны быть принуждены к свободе. Разделившись на группы‚ они рассеялись по всей стране‚ грабили дома облеченных властью лиц‚ а их самих убивали и сжигали целые деревни. Вся Иудея была полна их насилий‚ и с каждым днем эта война разгоралась все сильнее.

7. Столкновение иного характера возникло в Кесарии между сирийским населением этого города и проживавшими там иудеями. Последние утверждали‚ что город принадлежит им‚ так как его построил иудей‚ а именно царь Ирод. Те же признавали‚ что основателем его был иудей‚ но настаивали на том‚ что город все-таки принадлежит эллинам‚ ибо‚ говорили они‚ если бы Ирод предназначил его для иудеев‚ то он не воздвигал бы здесь храмов и статуй. На этой почве возникли распри‚ которые мало-помалу перешли в вооруженные столкновения; каждый день смельчаки с той и другой стороны вступали в бой друг с другом. Старейшины из иудеев не были больше в состоянии обуздать горячие головы своей общины; эллинам же‚ с другой стороны‚ казалось стыдом отступать перед смелостью иудеев. Богатством и мужественной силой иудеи превосходили своих врагов; но за эллинами был тот перевес‚ что на их стороне были солдаты‚ так как большая часть квартировавшего в городе римского гарнизона состояла из сирийцев‚ которые всегда были готовы помочь своим соплеменникам. Административные власти старались прекратить беспорядки‚ арестовывали в каждом отдельном случае наиболее ретивых бойцов обеих партий и наказывали их плетьми и цепями; но участь арестованных не устрашала и не усмиряла оставшихся на свободе‚ а вызывала‚ [169] напротив‚ еще большее ожесточение и большее возбуждение страстей. Когда однажды иудеи одержали победу‚ на площадь явился Феликс и с угрозами приказал им отступить; когда же те не повиновались‚ он напустил на них солдат‚ которые убили многих и разграбили их имущество. Когда же после этого борьба все-таки не прекратилась‚ Феликс отобрал по нескольку влиятельнейших лиц с обеих сторон и отправил их в качестве послов к Нерону для того‚ чтобы они лично перед императором оспаривали свои права.

Глава четырнадцатая

1. Фест‚ вступив в управление после Феликса{60}‚ выступил немедленно против опустошителей страны; большинство разбойников было схвачено и немало из них казнено. Преемник же его Альбин{61} вел правление совсем в другом духе‚ чем первый. Не было того злодейства‚ которого он бы не совершил. Мало того‚ что он похищал общественные кассы‚ массу частных лиц лишил состояния и весь народ отягощал непосильными налогами‚ но он за выкуп возвращал свободу преступникам‚ схваченным или их непосредственным начальством или предшествовавшими правителями и содержащимся в заключении как разбойники. Только тот‚ который не мог платить‚ оставался в тюрьме. При нем опять в Иерусалиме подняли голову сторонники переворота. Богатые посредством подкупа заручились содействием Альбина настолько‚ что они‚ не встречая препятствий с его стороны‚ могли безбоязненно возбуждать мятеж; и та часть народа‚ которой не нравилось спокойствие‚ примкнула к тем‚ которые действовали заодно с Альбином. Каждый из этих злодеев окружал себя своей собственной кликой‚ а над всеми‚ точно разбойничий атаман или тиран‚ царил Альбин‚ использовавший своих сообщников на ограбление благонамеренных граждан. Дошло до того‚ что ограбленные‚ вместо того чтобы громко вопиять‚ как естественно должно было быть в таких случаях‚ вынуждены были молчать; те же‚ которые еще не пострадали‚ из боязни перед подобными насилиями даже льстили тем‚ которые должны были бы подлежать заслуженной [170] каре. Вообще никто не смел произнести свободное слово – люди имели над собой не одного‚ а целую орду тиранов. Тогда уже было брошено семя вскоре наступившего разрушения города.