Полёт не туда. Книга вторая - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 8

Ну, тут уж ничего не поделаешь. По крайней мере, его теперь спонтанно не долбит током, как в несчастливом детстве, когда я не был в состоянии удерживать даже ровное течение энергии при минимальной интенсивности внутреннего потока.

– Мийяяяу! – презрительно сказало мне животное, спрыгивая с рук подходящей ко мне Митсуруги. И куда-то убежало.

– Если ты меня еще раз свяжешь, я внесу твое имя в списки охотников на гоблинов! – сердито сказала мне волшебница, уперев руки в боки. Угроза была серьезной. Город периодически запускал в ближайшие джунгли с десяток отрядов Бессов, регулировавших численность гоблинов, которых другие племена выдавливали к городу. И хотя бы раз в год находился неудачник, которого больше никто не видел после смерти в диких и влажных зарослях. Всему виной были условия возрождения, которое поднимало умершего в радиусе тридцати-сорока километров от места смерти. Игры в такой пинг-понг по джунглям могли закончиться смертью в океане, что было равноценно переходу от маленького пинг-понга к очень большому. Такие неудачники использовали Зов к Матери, чтобы избежать череды смертей, но как минимум терпели достаточно, чтобы успеть заработать неслабые расстройства психики. И их возврат в родные пенаты Нищего Города становился очень большим вопросом.

– Ну Ай-тян, – примирительно развел я руками, – ты же не оставила мне выбора, когда нализавшись до потери пульса полезла забирать мою честь.

– Было бы что забирать! – рявкнула она, возведя очи горе. – Как будто я не знаю, в каком борделе у тебя уже скидка, неверный козёл!

Гм, кто меня спалил? Из-за угла раздался злорадный мяв. Точно, как же я не подумал. По коту же ясно видно, когда я занимаюсь тренировками.

– Я всё понял! – виновато брякнул я, не особо думая, о чем говорю, – Извини, больше не буду!

– Этих извинений недостаточно! – напирала на меня японка, – Придумывай что-нибудь такое, чтобы я тебя простила!

– Хорошо, – потеряно сказал я и выложил свой единственный неоткрытый козырь, – В следующий раз я не буду сопротивляться…

Этого она явно не ожидала.

– Чччто? Ддурак! – задушено пискнула она и забегала глазами. Если б на ее руках был кот, того бы сейчас смяло нафиг.

Волшебница ретировалась с внушающей уважение скоростью. Ну да, она знает мою плохую привычку не врать, точнее – соблюдать данное слово. Если я сказал, что больше не буду ходить в бордель, то значит не буду как минимум до того дня, пока это ее касается. Если сказал, что не буду сопротивляться, то на самом деле, о ужас, не буду. И ей теперь с этим жить. А как она думала? Ай имеет полное юридическое право записать меня в охотники на гоблинов, правда, благодаря паре моментов я уж точно не исчезну в никуда. Пара определенных и очень дорогих зелий и напарница привязывают меня к Вавилону при попытках Зова к Матери. Но угроза за подмоченную репутацию, да и то, лишь на моих глазах и не в первый раз, была чересчур жестковата. Я лишь поднял ставки.

Я сел на траву рядом с входом на Арену Тщеславия и закурил трубку. Погода была настолько замечательной, а солнце так пригревало, что даже Кот решился развалиться на траве всего в каких-то трех метрах от меня. Эх, тяжела мужская доля.

Не успел я сделать и трех затяжек, как из-за угла решительным шагом вылетела моя архимагиня, уже без следа смущения на лице. За ней следовали два здоровенных ламия с хвостами черного цвета и алебардами наперевес. Стража Совета? С чего бы? Это "жжж" неспроста.

– Архимага Митсуруги Ай и ее спутника, монаха по имени Соломон, Совет Города Вавилон приглашает на аудиенцию, которая состоится незамедлительно по их прибытию. – спокойно проговорил один из хвостатых гигантов. И уточнил, – Мы будем вас сопровождать. Незамедлительно.

В переводе с юридического это почти означало следование под конвоем, что было странно. Наше гражданство и деятельность были настолько прозрачны, насколько это было возможно. Видимо, что-то срочное и важное.

Зал Совета почти примыкал к Вавилонской Башне и сильно напоминал Дом Матери. В гигантской полусфере было место и под амфитеатр общих слушаний, способный вместить под тысячу разумных и под десятки отдельных кабинетов, служб и палат. Бессы, кроме членов гильдии Основателей "Энигма", бывали здесь крайне редко. Сами Бессы-Основатели, закладывавшие город наравне с тремя Младшими народами, большой численностью похвастаться никогда не могли и не хотели. В члены "Энигмы" изредка попадали бессмертные, но только готовые всецело разделить интересы по развитию города и могущие предложить вниманию Основателей достаточные…основания. Власть, силу, богатство, связи, знания – и только ради престижа.

В одном из кабинетов Зала нас дожидалась вся верхушка города. Ни с одним присутствующим лично не был знаком ни я, ни Митсуруги, что в принципе было логично. Девиз города "Не нарушай законы и тебя не побеспокоят" был неписанным правилом, которое большинство жителей города давно считало за догму.

Небольшая группа разумных, занявших места за внушительным столом из полированного камня, внимательно уставилась на нас. Конвой уже исчез. Слово взял смуглокожий Бесс с небольшой аккуратной бородкой, сильно напоминающий одеждой и повадками небезызвестного мне с прошлой жизни Капитана Джека Воробья. Он радушно раскинул руки и с белозубой улыбкой начал:

– Дорогие друзья! Я очень рад, что вы откликнулись на наше приглашение! Прошу прощения за его некоторую настойчивость…

– Джеккил, заткнись. – внезапно прервало его маленькое коричневое существо, аккуратно листавшее толстую папку. Жаз'Ваттар, глава службы безопасности Вавилона и "черный" гремлин на полную ставку. Единственный, кого боятся все в Вавилоне без исключения, потому как это суровое существо отвечало за то, с чем не могла справиться Система – его служба любила и умела "ронять" шпионов других государств над Черным Входом. Такой грозной славы и авторитета было вполне достаточно, чтобы Джеккил Хайд, Бессмертный бард "Энигмы", спокойно сел на своё место. Плюс, конечно же, скидка "черным" гремлинам за характер. От любого другого разумного могущественный Бесс бы подобного не потерпел даже с учетом того, что занимал дипломатический пост.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – неизвестный мне могучий виндхальф простёр свою длинную серебристую руку, указывая, где удобнее занять места. Мы сели.

Коричневый гремлин поднял на меня взгляд своих больших желтых глаз, поверх очков.

– Что вам известно о аваластах? – внезапно спросил он.

Мы с Митсуруги дружно дали ему понять, что это слово вспышек в памяти не вызывает. Гремлин тяжело вздохнул и махнул лапой вежливому виндхальфу. "Браммиронг. Виндхальф, Воевода. 72 уровень". Ну да, стальными в зале были только Бессы, все остальные серебро. За исключением Ай, естественно.

– Когда какой-либо клан эльфов или их группу изгоняют из Леса, где они ранее жили, один из вариантов для продолжения существования этой группы является выращивание аваласта, монах. – Браммиронг пощелкал пальцами, пытаясь найти нужные слова на русском, – Аваласт это эрзац-Лес. Достаточно, чтобы жить, размножаться и чувствовать себя приемлемо. Но совсем не тот уровень комфорта, магии и защищенности, как в настоящем Лесу. Зато выращивается где угодно.