Пожиратели миров. 4 том (СИ) - Кири Кирико - Страница 12

— Понятно… — протянула Марианетта. — Собственно, я рада, что успела тебя нагнать до того, как ты улетишь. У меня не было времени поговорить с тобой в этой всей суматохе и…

И к моему удивлению она поклонилась. Аристократы редко кланяются, да и если это делают, то совсем чуть-чуть, чтобы не принизить самих себя. А Марианетта поклонилась прямо параллельно земле.

— Спасибо большое тебе, Грант, — произнесла она в землю. — Я не смогу передать словами, что ты сделал. Мой сын значит для меня абсолютно всё.

— Я просто нашёл его.

— Не просто, совсем не просто, — выпрямилась она. — Ты вернул мне моё маленькое солнце, мою кровь и смысл всей моей жизни, смысл существования для каждой матери. То самое важное и заветное, о чём я даже уже никогда не мечтала. Ты даже не представляешь, что это такое, увидеть ребёнка, которого ты давно считала погибшим. У меня… у меня снова появился смысл жизни, появилось, ради чего продолжать просыпаться каждое утро, — на одном дыхании произнесла всё это Марианетта. — Я… я многое могу тебе сказать, но достаточно того, что ты вернул мне семью, которой я лишилась. А это стоит абсолютно всего.

— Я рад, что смог помочь, — ответил я спокойно.

— Я тоже. Я рада, что мы с тобой встретились, Грант. Что тогда ты пришёл ко мне арендовать эти несчастные ангары. Ты изменил всё в моей жизни до самых её мелочей. Благодаря тебе моя семья ожила и пробрела будущее. И… я не знаю, как тебя отблагодарить за это, разве что ты бы мог стать частью моей семьи.

— Вы уже, кажется, предлагали это.

— Нет-нет, стать членом моей семьи, Грант, — улыбнулась Марианетта. — Я… могла бы усыновить тебя? Тогда бы ты был одним из нас, аристократом, и никто бы не посмел больше взглянуть на тебя криво. Был бы Грантом Барбинери.

— Грант Барбинери? Звучит странно.

— А по мне звучит очень даже мелодично, — хихикнула она. — Я могу вписать тебя в нашу семью посредством усыновления. Следующим главой, правда, станет мой сын, но… тебе и так это не нужно, учитывая, как много ты делаешь, и как много от тебя всё зависит.

— А другие? Разве они не делали всё для вас?

— Другие — это другие. Но ты, Гранд… ты для меня родной человек. Мой Грант. И это не изменит твоя фамилия в паспорте.

Марианетта сделала несколько шагов вперёд, после чего обвила руками за шею и обняла. Обняла так, что я осознал, насколько женщина крепкая и сильная. Желай того, смогла бы мне и шею свернуть. И тем не менее это было приятно.

Она чуть-чуть отстранилась, после поцеловала меня сначала в одну щёку, потом в другую, после уткнувшись мне в лицо носом.

— Ты мой хороший, спасибо тебе… — прошептала она. — Ты моё второе маленькое чудо в жизни.

— Я… рад.

— Ты всегда рад, — рассмеялась она, отстранившись, после чего с заботой вытерла мне щеку от своих слёз. — Кстати, а что за девушка, которую ты привёл ко мне?

— Она помогла выйти на похитителей. И ей теперь нужна работа. Это Триана. Как мне сказали, она очень умная девушка. Одна из умнейших в детдоме. Думаю, что ей может найтись место в вашем…

— В нашем, Грант, — сразу поправила она меня.

— В доме, — закончил я, так и не сказав, мой он или её. — Если обучить, из неё могла бы выйти помощница или секретарша. Она достаточно смышлёная, ей найдётся место среди людей семьи.

— Я поговорю с ней. Думаю, мы найдём место для умной девушки. У нас как раз не хватает тех, кто умел бы думать, — кивнула Марианетта, после чего вновь обняла меня. — Береги себя. После случившегося у нас могут появиться проблемы.

— Буду.

— Тогда счастливого, — «чмок в щёку», — полёта, — «чмок в другую щёку».

— Спасибо.

И честно признаться, мне было приятно получить признание от неё. А то я уже было начал думать, что все про меня на фоне случившегося забыли.

Глава 86

Мыслей об учёбе не было от слова совсем. Куда больше меня занимали мысли о том, что нужно сделать. Планов было достаточно много.

— Грант? Гра-ант! — я отвлёкся на голос учительницы по литературе, который уже стоял передо мной. Остальные ученики смотрели на меня и беззлобно посмеивались. — Ты сегодня спишь?

— Никак нет, — выпрямился я.

— Раз тебе настолько интересно, что я не могу тебя дозваться, может скажешь, почему в главе семнадцать так подробно описывает стул главного героя.

Я уже был опытным в подобном деле. Единственное, что я уяснил на уроках литературы — ни слова о логике.

— Символ жизни, — ляпнул я наугад.

— Жизни? — удивилась учительница

— Стул символизирует жизнь главного героя. Герой же имеет своё предназначение в жизни? Стул тоже имеет своё предназначение в этой жизни. Грубо говоря, сравнение более простого с чем-то более простым.

— М-м-м… интересный взгляд. Что ж, тоже имеет место быть, — кивнула она и пошла дальше между рядами.

За подобный ответ меня в Империи инквизиция отправила бы на пытки по подозрению в ереси, а после на казнь. Думаю, окажись она в этом городе, учительница литературы стала бы первой в очереди, кого они бы допросили с пристрастием.

Хотя и учительница была неплохим человеком. Я бы сказал, добрым и отзывчивым, который не раз шёл мне навстречу, иногда завышая оценки, чтобы не портить табель, просто немного странной, со своими немного странными взглядами на жизни. Признаться честно, мне было бы жаль отправить её на допрос в инквизицию.

Но мои мысли быстро ушли в сторону предстоящих планов.

После уроков, когда остальные собирались куда-то идти развлекаться, мне едва удалось от них отвязаться, сославшись на важные дела. И первым делом я оправился решать вопрос по поводу предприятий, которые принадлежали Барбинери. Нам нужны были деньги, и бизнес был одним из основных источников дохода.

Список оказался большим, по нему я представлял, почему Барбинери могли себе позволить жить в диких землях, держа под рукой личную гвардию, которая, на секунду, была что-то около ста двадцати человек одарёнными. Это был и ответ, почему они так долго могли сопротивляться давлению, пока всё не перешло в активную фазу.

Я связался с адвокатом Галешопом, который должен был смыслить в подобных делах. И его ответы оказались неутешительными.

— Нет, я понял тебя, Грант, — ответил он по телефону. — Ещё в прошлый раз. Только есть небольшие затыки, скажи так.

— Затыки?

— Проблемы. Видишь ли, да, семья Барбинери потеряла их во время войны. Возникают логичные вопросы о легальности. Думаю, обратись они сразу после этого отсудить всё обратно, и сто процентов выиграли, но время прошло. Те уже перешли под официальное владение нескольких семей и дома, и отбить их обратно будет проблематично.

— Но вы сами сказали, что это было не совсем законно.

— Да, сказал. Но времени прошло семь лет, и Барбинери ни сном ни духом не дали знать, что это их бизнес. А там всё схвачено по сто раз с юридической стороны, что это принадлежит им.

— И никак их не отбить?

— Отбить? Нет, отбить-то можно, войной, например, но Барбинери, уж извини меня, смогут потянуть это?

— Сомневаюсь.

— Вот и я тоже. Тебе нужна какая-то поддержка. Те, кто вступятся за Барбинери и будут отстаивать их сторону. Кто-нибудь из влиятельных семей или домов, которые подтвердят, что да, это принадлежало именно им, и что всё потеряли во время не такой уж и законной войны. Тогда суд уже внимательнее разберётся, что там да как, а пока это тухлое дело.

— Влиятельный дом? — задумчиво пробормотал я. — А Фон-Ларьер считаются влиятельным домом?

— Ну как бы да, — засмеялся тот. — Да только им плевать на всех, если речь не заходит о деньгах. И я не слышал, чтобы они были дружны с Барбинери.

— Ну это я узнаю. Пока готовьте дело, я свяжусь с вами позже. Все счета отправляйте на семью Барбинери.

— Конечно, так и сделаю. Приятно иметь с тобой дело.

— Мне тоже.

В этом мире правят деньги — я это понял почти сразу. Будь готов заплатить сразу и по-честному, и каждый будет рад с тобой иметь дело. Карай за обман без промедления, и все будут с тобой честны.