Рысюхин, что там у вас налито? (СИ) - "Котус" - Страница 34

— То какой-то директор школы, пусть и для магов, а то наш граф Соснович, ему, почитай, почти весь район принадлежит!

— Кроме земель баронов и казённых — почти так и есть. Кайрины тоже не одной педагогикой живут, причём на землях их рода штук пять наших районов поместить можно, и это только суша и только на севере.

Пустой спор начинал набирать обороты, пока дед не дал мне мысленный подзатыльник.

— Погоди, бабуля. Идти надо?

— Надо, конечно! Таким людям не отказывают!

«Вообще-то — отказывают, и даже и не таким» — подумал я про себя. В слух же сказал иное:

— Тем более, что я сам просил об этой встрече. Пошить костюм успеем? Нет. Что-то ещё сделать сможем, даже если окажется, что нужно? Нет. Ну так и зачем бегать по дому? Чтоб прийти к графу вспотевшим и вонючим⁈

— Нет, конечно! Как ты такое вообще выдумать мог!

— Ну вот и всё, значит, и нечего суетиться.

— Ай, делай, как знаешь — ты же у нас большой, глава рода, жениться собрался. Только потом, опозорившись, к кому плакаться придёшь?

Оставив таким образом последнее слово за собой, бабуля удалилась. Ну и ладно. А вот и мобилет в кармане ожил, кто там? Моя Машуленция! Вот и занятие на вечер. Помимо прочего — ну не одним же мурлыканием мы с ней занимаемся по телефону, в самом-то деле! — рассказала и об интригах, кипящих в среде будущих участников выступления.

— Погоди, вроде же было сказано, что если вдруг — вылетят сразу две пары и без восполнения?

— Так они теперь очерёдность выхода делят! Кто первой парой идёт, пусть даже все на сцену разом выходят, всё равно есть 'первая пара, по которой все ровняются, так вот, им, как правило, при удачном выступлении от хозяина бала какой-то сувенир достаётся памятный. Это почти как кабинетный подарок, прости за сравнение, но просто местного значения. Вот за это место чуть было не развернулось настоящее скрытое побоище!

— Мне кажется, обоих ректоров и профессора это достало ещё на стадии отбора. На что вообще самоубийцы рассчитывали⁈

— Как есть самоубийцы! Профессор рявкнул, что они все клинические идиоты, в медицинском смысле, так что это даже не оскорбление, а максимум — разглашение врачебной тайны, если думают, что первой парой могут пойти хоть кто-то, кроме хореографов наших. Точнее, нашей и вашего. А возможные интриги по поводу второго и прочих мест удавил в зародыше, просто поставив всех парней по росту.

Маша захихикала:

— Теперь эти «шевелители ногами» тщательно выдумывают, о чём бы ещё им пособачиться и в чём, помимо танца, посоревноваться. Во придурки, что наши, что ваши!

Разговор с моей любимой, к сожалению, не мог длиться слишком долго, и после короткого, всего лишь пятнадцатиминутного рассказа о том, куда именно и как я мысленно целую её на прощание вызов пришлось завершать. Остаток вечера, чтобы успокоиться во всех смыслах, посвятил утащенной из библиотеки книжке с наиболее многообещающим названием.

Утром, дав указания Семёнычу отмыть грузовик — просто струёй воды под давлением, не извращаясь с тряпками, мылом и прочим, а потом ничего не трогать самому и другим не давать, отправился к ожидающей меня наёмной пролётке, чтобы на ней проехать аж целых семьсот метров до городской резиденции графа. С другой стороны, будь тут расстояние хоть семьдесят метров, всё равно пришлось бы ехать, потому как иначе — «невместно»! Интересно, что меня ждёт на этой аудиенции?

[1] Позвал дед внуков. Вытянул прутик из веника, говорит: «Сломайте». Те сломали. «А теперь сломайте весь веник». Сломали внуки веник, метлу, лопату и новое топорище, но так и не поняли, зачем их дед позвал. А дед сидел и ругался: «Выросли дебилы здоровенные. Такую притчу испортили!»

Глава 18

Пригласил меня граф Соснович, понятное дело, не к себе домой, и тем более не к завтраку, а в один из своих кабинетов — тот, что в городской управе, а есть ещё в леспромхозе и, вроде как, в конторе, что на складе при товарной станции.

В приёмную вошёл за пять минут до назначенного времени — с учётом всех обстоятельств подгадать было совсем не сложно. Секретарь — граф, похоже, не поддался на новую моду усаживать в прихожей своего кабинета эмансипированных, а порой и предельно эмансипированных, барышень, посмотрел на меня, вопросительно приподняв бровь. Суровый дядька — лет сорока пяти на вид, причём вид такой, что топор лесоруба в его руке смотрелся бы куда органичнее, чем ручка-самописка.

— Рысюхин, Юрий Викентьевич. Назначено на десять ровно.

Секретарь взглянул в лежащий перед ним раскрытый журнал и кивнул утвердительно, после чего добавил:

— Его милость граф задерживается, придётся немного подождать.

Взгляд служителя приёмной скользнул по мне, ненадолго задержавшись на груди. Лёгкая ирония в глазах, появившаяся было при виде медали, сразу исчезла, как только он разглядел вместо ожидаемого, похоже, бантика жезлы. А вот жетон на часовой цепочке он не опознал, ну, или не придал значения. Ладно, ждать, так ждать — надеюсь, не долго. Жаль, не взял с собой никаких других бумаг — можно было провести время с пользой. Заскучать, правда, мне в любом случае не грозит — у меня есть дед, с которым всегда можно как минимум поговорить, а то и «мультики» посмотреть.

Поболтали с дедом о плане работ над двумя оставшимися под переделку автомобилями, обсудили ещё раз некоторые детали оборудования кабины моего «микроавтобуса» — а графа всё нет. Уже, между прочим, двенадцать минут одиннадцатого. Пряча в кармашек часы, которые достал машинально для проверки времени, я поймал взгляд, который задержал на них секретарь. Ага, теперь он понял, что за жетончик у меня возле медали висит, проникся, судя по выражению лица. С другой стороны — что мне за дело до его отношения? Однако, академическая вежливость — четверть часа, а как оно в отношении графов дело обстоит? В десять двадцать, когда я уже думал, как бы повежливее перенести встречу, дверь распахнулась, и в приёмную стремительно вошёл граф. Злой, как тварь изнаночная, и с «фонарём» под глазом. Хм, думаю, одно с другим явно связано.

— Бардак, сплошной бардак кругом! — обратился он к своему, вскочившему при появлении шефа, секретарю. — Одна улица перекопана, кстати, вызови-ка мне Шишкина на после обеда, чтобы я немного успокоился, а то удавлю гада, вторую неделю раскопки свои ведёт. На другой — затор, телеги сцепились. И ещё эти гвозди на всех дорогах! Опять колесо пропорол и, вот, об стойку…

Тут он заметил меня.

— Господин Юрий Рысюхин, если не ошибаюсь? Прошу прощения, дайте мне ещё пять минут, привести себя в порядок.

Пять — не пять, но минут через семь-восемь секретарь, видимо, получил какой-то сигнал от хозяина и пригласил меня в кабинет. Этого времени магу природы хватило, чтобы свести с лица гематому, хоть, повторюсь, это не школа Жизни, но себя «подлатать» может и друид. Что, вообще-то, породило немало шуточек на тему их «деревянности» и не только, но сейчас речь не об этом.

— Доброго дня, Ваше сиятельство!

— Доброго, если бы ещё на дорогах было поменьше потерянных гвоздей и прочего старого железа.

— Если позволите, милостивый государь…

— Извините, что перебиваю, но давайте без этого вот всего, без витиеватостей. Мне ещё сегодня в Дворянское собрание ехать, там на неделю вперёд наслушаюсь и наговорюсь. Плюс временя для светской части уже потеряно. Без чинов, в общем.

— Как скажете, Евгений Борисович. По железу на дорогах — можно повесить перед грузовиком, или даже за телегой электромагнит с широким полюсным наконечником, так, чтобы он опускался к самой дороге, до высоты в пару сантиметров. И поездить малой скоростью туда-сюда по улицам и дорогам.

— Может сработать. А почему именно электромагнит, чем постоянный плох?

— Проще отдирать от него прилипшее железо — достаточно подстелить брезент и выключить ток. Ну, и всякого рода рельсы, декоративные ограды и прочие такого рода объекты ловить, удовольствие сильно ниже среднего, я думаю. Поставить обычный конвертер магии в электричество — и вперёд.