Год 1976, Незаметный разворот - Михайловский Александр - Страница 17

– Э-э-э, товарищи, – сказал Устинов, – первой на ум приходит артиллерия. На складах хранения имеются по нескольку тысяч единиц 57-мм противотанковых пушек ЗиС-2, 76-мм пушек ЗиС-3, 85-мм пушек Д-44 и Д-48, 100-мм корпусных пушек БС-3, 122-мм гаубиц М-30, 152-мм гаубиц Д-1, а также 122 и 152-мм пушек-гаубиц А-19 и МЛ-20. Также на хранении имеются минометы калибров 82, 120 и 160 миллиметров. Точнее я смогу сказать после того, как на мобилизационных складах министерства обороны пройдет инвентаризация и я получу самые актуальные данные по поводу того, сколько из этих орудий еще годны в дело.

– В советских условиях, – жестко сказал я, – потребность в инвентаризации означает, что начальство не владеет вопросом даже в общих чертах. Должен заметить, что при товарище Сталине за такое расстреливали.

– Да, товарищ Серегин, – подтвердил Вождь, – расстреливали. И поделом. Я вижу, что за последние двадцать лет своей жизни товарищ Устинов разучился работать самым правильным образом, когда он был готов дать нам ответ на любой интересующий вопрос в тот же момент. Если товарищ Устинов лучший кадр того времени, то каковы же тогда худшие?

– Лучше не спрашивайте, товарищ Сталин, – махнул я рукой, – чтобы убрать витающий там повсюду запах тления, нашему общему другу понадобятся просто нечеловеческие усилия.

– Но я не являюсь министром обороны, в сфере ответственности которого находятся склады мобхранения, – возмущенно заявил Устинов, – я всего лишь секретарь ЦК по промышленности[7]. Своим вопросом я владею в достаточной мере, и могу сказать, что советские заводы работают с полным напряжением сил, и вряд смогут произвести хоть какую-нибудь сверхплановую продукцию…

– Если партия и правительство потребуют, – начальственным басом неожиданно рявкнул Дорогой Леонид Ильич, – то вы у меня будете работать в три смены, как в войну, и давать столько сверхплановой продукции, сколько будет нужно для сражающейся Красной Армии! Хоть государства у нас разные, но Родина, несмотря на это, все же одна на всех, и биться за нее следует самым настоящим образом – хоть в сорок первом, хоть в семьдесят шестом году, а не отговариваться объективными трудностями и всякими неприятными случайностями! Если чего-то нужного на складах нет, необходимо это нужное произвести и поставить Красной Армии. А то, понимаешь, расслабились, пока я болел, привыкли чувствовать себя главными жеребцами на конюшне. Ну ничего, я вас всех в трусах по подоконникам застрою и научу любить Родину самым настоящим образом!

Эта внезапная вспышка начальственного гнева ошеломила членов советской делегации из семьдесят шестого года, однако товарищ Сталин лишь усмехнулся в усы. Да уж, с таким Леонидом Брежневым дело иметь можно…

– В первую очередь, – сказал он, – Красная Армия сейчас нуждается в простой в управлении, надежной и мощной автомобильной и гусеничной технике, способной в плохих погодных условиях буксировать по бездорожью нашу тяжелую артиллерию, а также осуществлять другие транспортные потребности. Сами пушки тоже, конечно, лишними не будут, но средства буксировки важнее всего. Также на линии фронта остро требуются мобильные и простые в использовании средства противотанковой и противовоздушной обороны. Товарищ Серегин своими средствами изрядно подсократил германские танковые войска и авиацию, но, независимо от этого, Красная Армия должна иметь собственные средства для противостояния ударным элементам германской военной машины.

– Значит так, товарищ Устинов, – сказал я, – что касается противотанковой обороны, то, помимо пушек ЗиС-2 и ЗиС-3, пригодных для буксировки доступной гужевой тягой, на складах хранения в семьдесят шестом году должны иметься значительные запасы ручных противотанковых гранатометов РПГ-2. Там, у вас, бронепробиваемость в двести миллиметров при стометровой дальности – совсем ни о чем, а тут эти гранатометы поделаются ужасом панцерваффе. В качестве компактного и надежного средства ПВО, которое, если что, может пострелять и по танкам, можно взять «рогатку», сиречь ЗУ-23-2, использующую боеприпасы от авиационной пушки ВЯ. Можно передать Красной Армии и некоторое количество ПЗРК Стрела-2, да только массовым это оружие на поле боя быть не может. Также для формирования танковых бригад нового типа было бы невредно передать некоторое количество все еще имеющихся на хранении Т-34-85 и Т-44. Что касается авиации, то самолеты, в отличие от бронетехники и артиллерии, на хранении под открытым небом, увы, долго не живут. Весь послевоенный задел поршневой авиации, скорее всего, за тридцать лет полностью сгнил и ушел на слом. И, как мне подсказывают, из реактивных самолетов летчики сорок первого года относительно несложно смогут переучиться только на МиГ-15, МиГ-17 и Ил-28.

– Некоторое количество истребителей Миг-17 и даже МиГ-15 в строевых частях еще имеется, – подтвердил Устинов, приободрившись. – Бомбардировщики Ил-28 сняты с вооружения и в основном используются в качестве натурных мишеней при тренировках ракетчиков ПВО, в составе летных училищ и как буксировщики конусов при воздушных стрельбах. Тут, прежде чем говорить точно, тоже предварительно следует посчитать, что и откуда можно взять. Задачу мы поняли, и в недельный срок представим товарищу Брежневу сводную ведомость, какое устаревшее для нашего времени вооружение мы можем поставить Красной Армии в сорок первом году без ущерба для собственной боеспособности, с разбивкой на три категории, от первой (прямо сейчас в бой) до третьей (нуждается в заводском ремонте).

– Очень хорошо, Дмитрий Федорович, – кивнул «просто Лёня», – вот теперь я узнаю в вас прежнего товарища Устинова, который с легкостью брался за исполнение любого дела и не знал слова «невозможно». Но я хочу сказать еще об одном аспекте нашего взаимодействия с Советским Союзом сорок первого года. Среди солдат и офицеров строевых частей Красной Армии, а также среди военнослужащих запаса младших возрастов необходимо провести набор добровольцев, вроде того, какой товарищ Сталин делал для отправки контингентов на Гражданскую войну в Испании. Чует мое сердце, что тихо все это дело в итоге не кончится, и кадровый состав с боевым опытом Советской армии в наше время тоже не помещает.

– Что верно, то верно, – хмыкнула Кобра, – едва только до пиндосов дойдет слух о пришествии в ваш мир нашего Бати со всей королевской ратью, они, несмотря на поражение во Вьетнаме, забегают у себя в Вашингтоне ошпаренными тараканами. В связи со всеми этими соображениями, я предложила бы перебазировать «Неумолимый» на то же место, но не в сорок первый, а в семьдесят шестой год…

– А мне кажется, Кобра, что такое решение преждевременно, – сказал я. – Ведь хочется же там, в мире семьдесят шестого года, проделать все тихо и незаметно, будто все случилось как бы само собой. И ветра не было, а Америка загнулась, и разогнуться никак не может. Но в то же время я не могу и не признать правоту товарища Брежнева. Костяк бойцов и командиров с боевым опытом не повредит ни одной армии, а таких людей в связи со старением ветеранов в рядах Советской армии к настоящему моменту почти не осталось. Из этого и будем исходить на начальном этапе операции.

– А у меня вот какой вопрос, – произнес Громыко. – Как я понимаю, товарищ Суслов к исполнению своих обязанностей больше не вернется. Так кто же теперь будет заведовать всей советской идеологией и председательствовать на Секретариате ЦК в случае отсутствия товарища Брежнева?

– Вы и будете, – ответил я, – как член ЦК Партии с дореволюционным стажем, вношу предложение о назначении товарища Громыко на должность секретаря ЦК по идеологии. Я знаю, что этот человек так неуступчив переговорах с нашими за западными партнерами потому, что в такие моменты он слышит в ушах бесплотный голос погибших на войне бойцов и командиров: «Не отдавай это им, Андрей Андреевич, ведь оно не твое, а наше, оплаченное кровью и самой жизнью!». Я считаю, что в настоящий момент это свойство – главное для нашего идеолога, а там мы с Леонидом Ильичом и Иосифом Виссарионовичем разберемся с сутью вопроса и дадим стране тот самый единственно верный идеологический рецепт. А если не справимся мы, то на помощь придут два товарища Ленина и все-таки решат вопрос с социалистическим светлым будущим.