Спецхран (СИ) - Прягин Владимир - Страница 20

Смутная идея забрезжила в голове, но Алексей не стал высказывать её сразу. Сначала дочитал репортаж. Корреспондент подробно остановился и на другом матче, в котором Голландия обыграла Италию. Анна всё это время молчала, терпеливо ждала.

— Короче, смотри, — заговорил он. — Кое-что есть, пойдём по порядку. Вчера ты сказала — тебе нужен дополнительный импульс, чтобы вернуться к себе даже без планшета. А ближе к вечеру нам на глаза попались качели, помнишь?

— Ну да. Во дворе каком-то стояли.

— Теперь представь, что кто-то на них качается. — Он проиллюстрировал жестом, как это происходит. — Из одной крайней точки сиденье, набрав инерцию, улетает в другую. В противоположную, на другой стороне. А нижнюю точку проскакивает, не останавливаясь. Картинка вроде знакомая, очевидная, но…

— Продолжай, я слушаю.

— Возьмём две крайние точки — справа вверху и слева. Пусть это будут наши с тобой позиции в будущем. Твой две тысячи восьмой год и мой, на двух разных ветках. А нижняя центральная точка — семьдесят восьмой, где мы сейчас торчим.

— Кажется, понимаю, к чему ты клонишь…

— Взлететь из нижней точки сразу в верхнюю крайнюю не получится без раскачки. Или без волшебного гаджета. Но если стартовать не из нижней, а из противоположной крайней — другое дело. В общем, я предлагаю так. Сначала мы с тобой вместе едем ко мне, в моё будущее. Надеюсь, смогу тебя туда дотащить. Мой-то микрочип, по идее, функционирует. По сравнению с твоим планшетом он примитивнее, а грубая техника ломается реже. И вот оттуда уже ты сможешь, набрав инерцию, улететь в другую крайнюю точку. В свой альтернативный две тысячи восьмой год. В теории — всё логично выглядит, разве нет?

Она медленно кивнула:

— В теории-то — да, но…

— В статье я зацепился за фразу насчёт того, что «футбол был встречным». Это как качели — туда-сюда. Ещё в репортаже была ремарка, что «голландцам не приходилось искать друг друга». Командная работа подчёркивается. И дальше, когда уже про другую игру, вот такая была цитата, зачитываю: «Голландцев было столько же, сколько и итальянцев, но казалось, что их вдвое больше». Удвоение, понимаешь? Не поодиночке надо, а вместе… Нет, я согласен — всё это притянуто за уши. Эти фразы при желании можно истолковать как угодно. Но мы-то про личные ассоциации говорим. И вот когда лично я прочитал статью, всё в голове сложилось…

Он развёл руками — добавить нечего, дескать, умные идеи закончились. Анна долго молчала, хмурясь, потом призналась:

— Некая логика в этом есть, хоть и довольно спорная. Тем более что сама я ничего лучше предложить не могу. Но выглядит как полнейшая авантюра…

— На том стоим. Позавчера утром я понятия не имел, что можно прыгать во времени. Но пообщался с богатым дяденькой, сел на электричку — и вуаля. Альтернативные ветки, злые дружинники из параллельных реальностей, длинноногие лаборантки из неведомых институтов. Спонтанность рулит, короче.

— То есть предлагаешь прямо сейчас сесть на электричку и ехать? Туда, на твою ветку?

— Ага. Раз нет других вариантов.

Анна поёжилась, словно они стояли не под горячим июньским солнцем, а под осенним дождём:

— Ты прав, надо рисковать. Хотя страшновато. У вас там даже Союза нет…

— Заглянешь в капитализм.

Он взял её за руку и повёл на перрон.

Глава 11

— Повезло, что сегодня не будний день, — сказал Алексей. — А то попали бы с тобой в самую давку.

Электричка на Кисловодск ещё не пришла, и они приостановились, оглядывая на прощание вокзал. В некотором отдалении стоял пассажирский поезд — уже давно, судя по всему, и пассажиры, выбравшись из вагонов, маялись от безделья.

Анна вздохнула:

— Досадно, что я почти никакой конкретики не собрала о том, что здесь назревает. Придётся в общих чертах рассказывать в институте.

— Ты ж не в командировке, а случайно сюда попала.

— Ну, всё равно.

— У тебя в организме передоз добросовестности.

Она слегка улыбнулась, но было ясно, что его неуклюжий юмор не особенно помогает ей преодолеть мандраж.

— А если серьёзно, — продолжил он, — меня удивляет вот что. Вчера с противоположного края города вокзал нам казался выцветшим. Но сейчас все цвета нормальные.

— Вот поэтому я и предположила — процесс настолько масштабный, что вблизи даже не сразу заметно.

Он не успел задать очередной вопрос — зацепился взглядом за ротонду с колоннами, где заструился горячий воздух и, как показалось, мелькнула смутная тень.

— Так… — сказал он. — По-моему, я снова увидел призрака. Того, который позавчера за нами шмыгнул через рельсы, из-за путей.

— Где он сейчас? Куда мне смотреть?

— Секунды две-три маячил вот там, потом растворился. Или за колонны ушёл, не знаю. Вот только мистики нам ещё не хватало…

— Лёша, это не мистика. Ты сам себя запутываешь, заводишь в тупик. А на самом деле наверняка есть научное объяснение. Надо просто его найти.

— Как? Не пойму.

— Опять же — опирайся на аналогии. Ты, к примеру, про кино часто рассуждаешь. Возьми что-нибудь оттуда знакомое и сравни — только не из мистического ужастика, а из научной фантастики. Станет проще.

— Гм…

Он задумался — а действительно, почему его клонит в фэнтези? Ладно, для простоты обозвал тень призраком, но если подумать чуть под другим углом… В своё время был, скажем, «Хищник» со Шварценеггером, хит видеосалонов. И этот самый хищник использовал маскировку, техническую примочку. Почти полная невидимость, но именно что «почти». Если присмотреться, то можно было заметить. И вот сейчас визуально есть что-то общее. С натяжкой, конечно, но…

— Да, — согласился он, — при желании здесь можно предположить некий стелс-режим. В любом случае это будет логичнее, чем всякие призраки. Тот мир за путями технологически крут, там вполне могли такое изобрести.

— Ну, вот видишь. Не надо умножать сущности.

— И я почти уверен, что из-за этого стелс-козлины помехи и появились, которые блокируют твой планшет. Ну, и вокзал обесцвечивают до кучи.

— Согласна. Самая правдоподобная версия. Поэтому и надо вернуться, всё рассказать. Мы-то с тобой его остановить не сумеем.

Подъехала электричка, открыла двери. Беззаботные огородники и курортники загрузились в вагоны. Анна с Алексеем переглянулись.

— Карета подана, мисс. Погнали. Лишь бы опять в какую-нибудь альтернативу не вляпаться, как в тот раз.

Она покачала головой:

— Как в тот раз — вряд ли. Сейчас ты — ведущий, а я — ведомая. Мои эмоции не должны сильно повлиять. Но дело даже не в этом. Ты, в отличие от меня, шёл в прошлое осознанно. Образно выражаясь, не провалился в сугроб, как я, а проложил тропинку, лыжню. И теперь по ней возвращаешься. Так что сбиться вроде не должен.

— Вот и прекрасно.

Они шагнули в вагон, нашли свободную лавку. Анна устроилась у окна, он сел рядом с ней, и через пару минут электричка тронулась. Тополя вдоль путей построились привычно в шеренгу, провожая путешествующих и странствующих.

— Ты, когда сюда ехал, сразу перескочил во времени?

— Нет, пришлось подождать. Сначала проехал МКАД, потом по Подмосковью ещё. При этом представлял, что еду из Пятигорска в Минводы.

— Ясно. Сейчас дорога обратная, так что, если сработает, перескочим уже ближе к Пятигорску. Ну, и приедем в вашу Москву.

Они замолчали, глядя в окно. Алексей испытывал странное ощущение. Город, оставшийся позади, казался ему дремотным, ностальгическим миражом, который соткался на пару дней из летнего зноя, а теперь развеялся вновь.

Проехали Пятый километр. Проплыла справа гора Змейка, а потом и одноимённая станция. Слева-впереди уже очерчивался Машук — бледно-голубой, с пологими склонами и плоской вершиной, на которой угадывался шпиль телевышки.

Потом дорога вильнула, Машук на время пропал из виду. Электричка приблизилась к пятиглавой горе Бештау. По её склону спустился лес, подобрался к железнодорожному полотну, оттесняя степь. Посёлок Иноземцево промелькнул, и деревья вновь отступили, пейзаж распахнулся вширь.