Волк 6: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита - Страница 29

— Серьёзная операция у вас была? — спросил я.

— Да, но не знаю, всё нашли или нет, — Студент достал сигарету. — Там несколько фур, мою взяли точно, что с остальными. — он пожал плечами.

— У меня не курят, Ваня. А в курилку на улицу пока не выходи, ещё светло. Как стемнеет, подгоню джип к крыльцу и тебя увезу.

— Лады, Волк, за это буду должен, — он вздохнул. — Вот только кто нас сдал? Интересно.

— Душман? — предположил я.

— Я бы тоже на него подумал, но он там крутился, сам чуть не попался. Хотя он мог. А вообще, чё ты сразу на Душмана думаешь? — Ваня поднял взгляд на меня. — Он так-то свою долю имеет с дела.

— Он же тебя грохнуть хотел в сентябре.

— Было дело, — с хмурым видом пробурчал он. — Но сдал кое-кто другой.

Я посмотрел на него внимательнее. Ну, свои долги Ваня возвращает всегда и ценит, когда ему помогают. Так что ему сказать можно, мне пригодится человек, который знают всю их кухню изнутри. Сможем обдумать всё лучше.

— Такое дело, Ваня, но только между нами.

— Без базара, — подтвердил он.

— Душман был вместе с Черномором, Прапором и Пианистом в том кафе, — сказал я.

— А ты откуда знаешь? — он тут же оживился. — Погоди, это ты их грохнул? Или твои люди? Понял, ха! Точняк, допёр! Славка, его же тогда подтянули, чтобы Иваныча убить, и явно не просто так. По нему видно, что в таких делах сечёт.

— Вот ты знаешь, и они тоже на него подумают.

— Да я никому не скажу, Волк! Отвечаю! Но… вот Душман, сука, падла, подведёт он нас под статью или в могилу отправит. А его чё не грохнули сразу?

— Погоди с этим, Ваня, — сказал я, подняв руку. — Душман — человек опасный и злопамятный. И в то же время он любимчик Крюкова, и делал для него много всякой дерьмовой работы, которую никто другой делать бы не стал.

— Ну, тут да, — Студент закивал. — Иваныч его не даст в расход пустить.

— Но Душман и про тебя не забудет, и про нас помнит. Как появился повод, он нас едва не поубивал, но не осилил. Теперь будет терпеливо ждать. И с тобой тоже захочет расквитаться когда-нибудь.

— Угу, — он снова закивал. — Давай его тогда просто замочим.

— Ваня? — устало произнёс я. — Сколько раз его пытались убить?

— Точно, да на моей памяти только раз пять или шесть, ха! Он же сука будто чует, когда его убивать приходят. Ни у кого не вышло, ни у Гоши, ни у Черепа, ни у Майора, ни у остальных.

— Вот поэтому нужен другой вариант, надёжный, без промаха.

— Предъявить ему за то, что с Черномором был? Так надо же Славку подтягивать, а его за это… сам понимаешь, все узнают.

— Не торопись пока, — я поднялся с кресла и подошёл к окну, глядя на магазин через дорогу. — Дело сложное, а если вскроется, больше всех попадёшь. Без причины бригадира завалить нельзя. А подойдём к Крюкову со Славой, не факт, что он нас выслушает. Сам же говоришь, когда та история с покушением вылезла, ничего за это Душману не было. А вот мы тогда подставимся, что хотим по нему ударить. Хитрый это человек, так просто его не возьмёшь.

— И что предлагаешь? — Студент нахмурил лоб.

— Пока ты разбирайся с вопросами, срисовали тебя или нет. Тебя же ищет РУОП, и свои могут задать вопросы, что с грузом.

— Могут, да, но разберусь.

— А я хочу кое с кем поговорить про Душмана, — задумчиво произнёс я. — Есть один человек. И он даже не один.

— Мишаня Дунаев его бы сразу грохнул, — сказал Студент, но помрачнел. — Хотя и меня бы с ним за компанию. Не забыл он про брата, тогда плохо вышло.

— Душман и о Мишане не забыл. Зато ещё есть Виктор Крюков, двоюродный брат Игоря, он тоже за что-то Душмана не любит.

— Слушай, в натуре, — Студент закивал, оживляясь. — Сразу как его увидит, так набычится весь, огрызается. А тот его постоянно подкалывает, особенно когда Иваныча рядом нет.

— Ладно, Ваня, давай увезу тебя, уже темнеет.

Темнело совсем рано, а уличного освещения в городе с огромными долгами перед энергосетями было мало. Без проблем увёз Студента на его точку, и оттуда поехал в залинейную часть в старый дом.

На улице теперь выглядело так, будто выдрали зуб, отсутствие дома Жени сразу привлекало внимание даже в темноте. Выгорел домик сильно, разрушился, но зато не пострадали гараж и сараи.

Конечно, всё самое ценное было в доме, так что Женьку надо куда-то устроить. Пока он торчит у моего деда, но в этом доме тесно втроём. Сегодня заберу его на свою съёмную, завтра куда-нибудь пристроим.

Я зашёл в свой двор. Жившая теперь у нас овчарка по кличке Серый с лаем подбежала ко мне и обнюхала руки. В бане, стоящей в стороне, горел свет, из кирпичной трубы шёл густой дым. Дед натопил баню, обещал ещё на днях.

В сенях стоял покрытый копотью сейф, открытый. Женя всё хотел взять себе такой, несгораемый. Никто не знал, зачем ему это надо, но пригодилось, хотя бы остались документы и деньги.

Я открыл дверь и зашёл в дом. Сразу стало жарко, печку натопили от души. Слышно, как внутри горит уголь, а сверху на ней стояли чайник и сковородка с закрытой крышкой, из-под которой бил пар. Температура у печи такая, что можно готовить прямо на ней и экономить газ.

Женя сидел за столом в моей старой спортивной куртке, думая о чём-то своём. Перед ним лежала его купленная ещё осенью мобила. Дорогая и совсем новая модель, Нокия 8110, стоила больше штуки баксов. Женька копить деньги совсем не умел, брал всё, на что падал взгляд, пользуясь солидной зарплатой зама директора охранной фирмы. Но насчёт этого мы с ним ещё поработаем, чтобы спокойно пережить грядущий август.

Кирилл сидел на диване, разбирая свой школьный рюкзак и листая тетради в нём, готовясь к последнему учебному дню в этом году. По телевизору показывали очередной выпуск «Угадай мелодию», но никто его не смотрел.

— Славка звонил, — тихо сказал Женя. — Уже в Новосибе. Но, говорит, чуть чё, сразу к нам прилетит, по первому вызову.

— Пусть пока там посидит, а то вопросы про него уже задают. Ты в милицию ходил сегодня?

— Ага, — Женя подпёр голову руками. — Один опер про Прапора спрашивал, другой про дом. Хорошо, там адвокат твой пришёл, и дядя Лёня там покрутился, а то бы задушили. Ещё немного, и повесили бы на меня и Прапора, и Черномора, а потом бы ещё для полного счастья Листьева и принцессу Диану. Но ладно, смогли отбиться.

— Крюков обещал компенсацию, — сказал я. — Было?

— Угу, — Женя покопался в кармане мастерки и показал мне пачку долларов. — Приезжал бычара, две таких сунул. Двадцать косарей, по рыночной стоимости, плюс вещи сгоревшие. К Димке тоже приходили, дали пятёрку.

— Он в порядке?

— Да. Завтра с ним увижусь… с лёгким паром, деда Боря!

Открылась дверь, дед зашёл в дом, впуская целое облако морозного пара. Только что после бани, в красном махровом полотенце на голове и старых китайских дутиках. На плечах висела длинная клетчатая рубаха с искусственным мехом внутри, достаточно тёплая для наших мест.

— Кто там следующий мыться? — хрипло спросил он. — Пока не выстыло.

Мыться отправился Кирилл. А я уселся за стол, налил себе черёмухового компота из трёхлитровой банки, которая стояла в подполье ещё с лета. Настоялся, ведь если пить сразу, он совсем невкусный.

Но Женька долго думать не дал, ему хотелось поговорить.

— Вот перед Новым годом устроили, — пожаловался он. — Фиг отпразднуешь теперь. И негде.

— Главное — деньги побереги, по весне отстроишься. Или бульдозером всё сровнять, магазин откроешь или участок продашь, себе купишь в городе квартиру. А завтра поищем, где тебе пожить.

— Лады, — Женя кивнул. — Хату тогда сниму рядом с работой.

— Завтра ещё встреча будет, интересная, — я потёр подбородок.

— С кем?

— С двоюродным братом Крюкова. История странная, Женька, вот и хочу понять, что и как.

— А, ты про этого мужика? — он оживился, вспомнив про него. — Который на комбинат хочет?

— Да. Управляющий всё равно после Нового года только будет, но… знаешь, — я чуть придвинулся к Жене, чтобы прошептать. — Не знаю почему, но этот Виктор Крюков почему-то ненавидит Душмана.