Лихолетье (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 42

Ситуация на фронте кардинально изменилась, недаром сами большевики позднее считали его самым опасным временем. Красная армия только организовывалась, причем пришедшие в нее пролетарии, оторванные от неработающих станков, революционные матросы со стоящих на приколе кораблей и восторженные школьники, убежавшие на войну из прикрытых властью гимназий, не имели реального боевого опыта. А вот фронтовики-крестьяне в большинстве своем бросились в деревню — делить землю, и хоть немного отдохнуть от войны в семьях.

Спешно формируемые полки РККА сейчас били, били крепко, не давая организоваться в серьезную силу этим добровольцам, идейно сильных. Таких надо уничтожать сразу, стоит им втянутся в войну и противник станет драться всерьез. Благо у большевиков хватает оружия и боеприпасов, могут вооружить хоть миллион красноармейцев.

Вот только времени не было — их били по частям. На Урале попали в окружение, не смогли прорваться и были практически полностью уничтожены отряды Блюхера и Каширина, вожди погибли в бою, что лидер оренбургских «красноказаков», что несостоявшийся кавалер первого ордена «Боевого Красного Знамени», попавший под шрапнель.

Ситуация стала катастрофической после эсеровских мятежей — те вспыхнули одновременно во многих городах, причем в них приняли живейшее участие все однопартийцы — как враждебные к большевикам «правые», так и недавно с ними сотрудничавшие «левые». Причем акция последних была сейчас отнюдь не «театральной», как в той истории — германский посол граф Мирбах остался жить, зато убитым оказался сам председатель ВЧК…

Председатель Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем Ф. Э. Дзержинский, известный как «Железный Феликс». В «мутной истории» с «левоэссеровским мятежем» он играл какую-то роль. Но сейчас события пошли иначе…

Глава 37

Пока мозги большинству населения не «промыты», а потом «переформатированы начиная с младших классов школ, я увидел другую Россию, далекую, как ни странно от коммунистической идеологии. Это сколько же нужно было насилия, чтобы загнать народ 'железной рукою» к грядущему «счастью», которое все не приходило. Даже коммунизм обещали построить, правда вместо него организовали олимпиаду. И все потому, что человеческую сущность переделать не удалось — люди всегда остаются людьми со всеми их достоинствами и недостатками.

Взять тех же крестьян — они хотят иметь собственную землю, трудится на ней и пользоваться плодами своего труда. Но им уготована иная участь. Хотя, бог знает, как сейчас выйдет на самом деле — история начала изменятся. К плохому, или лучшему — тут сказать нельзя, посмотрим…

Мысли текли неторопливо — только оказавшись в этом мире, смог по-иному взглянуть на происходившие события. В свое время он присутствовал в державе, что вначале медленно катилась к закату, а потом стремительно развалилась прямо на глазах, оставив миллионы людей в состоянии полного непонимания того, что же случилось. Здесь же Григорий Борисович увидел исток тех будущих событий, то самое начало, и осознал, что именно тут и заключены причины будущей катастрофы конца ХХ века, когда вчерашние коммунистические руководители принялись строить капитализм, все разворовывая. А некоторые ухитрились создать под себя эмираты, где население их стало обожествлять как земных богов.

И много ли стоит идея, за которую два поколения умирали, третье превратилось в потребителей, мечтающих о полных прилавках и заокеанских штанах, а четвертое уже злорадствовало. Пятое и шестое вообще понятия не имеют, что так могли жить их пращуры, отдававшие свои жизни за непонятные идеалы в братоубийственной гражданской войне…

— Вы хотели меня видеть, Сергей Михайлович? У вас какие-то вопросы или проблемы? Если в моих силах, то попробуем решить их.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Патушинский с интересом посмотрел на великого князя Сергея Михайловича, младшего сына фельдмаршала, а потому приходившегося внуком императору Николаю Павловичу, тому, кто под первым династическим номером. Рукопожатием не обменялись — рука бывшего начальника ГАУ теперь навсегда повисла на «косынке», пуля одного из убийц перебила нерв. С поседевшими волосами, причем и бородку тронули серебристые нити, сейчас князь выглядел на все шестьдесят лет, хотя ему еще пятидесяти нет, только «подкатывает». Но даже под сюртуком была заметна военная выправка — все же по генерал-фельдцейхмейстер по «старому счету», всю жизнь провел в армии, причем знающие люди говорили, что артиллерист хороший.

— Мне хотелось бы знать, какая участь нас всех ожидает, господин министр. Потому и обратился с просьбой, чтобы ваше превосходительство уделило мне время на прием.

У Патушинского выгнулась удивленно бровь — он решил, что над ним издеваются, прибегнув к такому нарочитому титулованию. Но нет, великий князь был предельно серьезен, смотрел внимательно.

— В Сибири вы вполне в безопасности, Сергей Михайлович, как и князья молодые князья которых сбросили вместе с вами в шахту только потому, что они принадлежали к династии Романовых. Я понимаю, что вам бы всем хотелось уехать за границу, чтобы жить там…

— Прошу простить, ваше превосходительство, но если бы все хотели уехать из страны, то такая возможность для бегства была у каждого из нас. Но мы предпочли остаться на родине.

— Хм, даже не знаю, что сказать вам, но я вполне верю в то, что вы сейчас сказали — чудо спасло вас, когда всех обрекли на заклание. В России сейчас творится бедлам, и вас всех там могут убить — нравы дичают. С гражданской войной нужно заканчивать как можно быстрее, ничего кроме неимоверных бед она народу не принесет. Да, будет лучше, если вы будете обращаться ко мне по имени отчеству — я вас выслушаю как человек, а приму решение как министр и член Директории. Сами понимаете, что мне надлежит быть ответственным за свои действия перед двумя «директорами» и правительством. Но заверяю вас вполне официально — никто прогонять из пределов Сибири не будет. Живите по своему выбору, каждый человек может принести пользу своему народу. Тем более вы, люди образованные — всегда найдете жизненное поприще и достойное жалование.

Патушинский говорил осторожно — теперь он понял, что ставки подняты. И хотя такой вариант развития событий уже обсуждался с Вологодским, который постоянно отправлял в Екатеринбург шифрованные телеграммы, но принимать решение придется именно ему. И Григорий Борисович, сделав установочную паузу, негромко произнес, будто пребывая в сомнениях по поводу дальнейшей участи великого князя.

— Насколько я помню ваш чин, то он генерал от артиллерии. Мы вам можем назначить пенсию от военного министерства — так делаем по отношению ко всем ветеранам, выслужившим сроки и увечным военнослужащим. Достаточно подать рапорт на имя военного министра, приложив послужной список. Если нет оного, то составить лично и заверить в походной канцелярии — она меня сопровождает во всех поездках. Пенсия генералам начисляется сразу, пусть небольшая. Но здешние цены не «кусаются», и у вас будет примерно восемьдесят пять рублей в перерасчете на золото, вполне хватит на скромную жизнь, наем достойного жилья и прислуги. Штатные генеральские должности в Сибирской армии не предусмотрены, лишь будут введены по окончании войны — правительство посчитало что присвоение высших чинов с первого по четвертый есть прерогатива верховной Всероссийской власти, законной, по выбору всего населения бывшей Российской империи, составной частью которой Сибирь и является.

Снова последовала короткая пауза — великий князь задумался, видимо в мыслях как-то начав менять свои планы, или убеждения. И это был хороший признак — «прошлое» никогда не следует отрезать. Тем более в ситуации, когда оно может сыграть позитивную роль.

— Бывших генералов у нас немного, но чин полковника фактически равен генерал-майору, так как в расписании введен чин «майора», и чтобы не было преимуществ у тех, кто его миновал, все ступают на одну «ступеньку» вниз, так сказать. А вот бригадирами, или бригадными генералами, как именуют порой, являются лишь немногие, получившие повышение за отличие. Как видите, я сам подполковник, и следующее вверх продвижение получу не скоро, хотя являюсь военным министром. Так что подавайте прошение на пенсион, по своим заслугам вы его получите сразу — я дам делу ход немедленно, правительство проявляет особое внимание к ветеранам.