Дыхание бездны (СИ) - "Amazerak" - Страница 26

— Думаете, границу не удержат? — Андрей немного прищурился.

— Я видел, как пали десятки фортов, а солдаты в том числе владеющие драпали, побросав все пожитки.

— Это где такое было⁈

— Говорю же, на севере, где я служил.

— Ни хрена себе, — Андрей почесал свою кучерявую шевелюру. — Совсем паршиво, если честно.

— Да, паршиво. Я о том и говорю.

— Слушайте, а вы, наверное, никого у нас не знаешь в Первосибирске?

— Я же здесь совсем недавно. Не успел знакомства завести.

— А хотите, познакомлю? Как раз сегодня вечером еду в клуб тусить. «Орфей» знаете где? Это для аристократов заведение. Там постоянно наши ребята собираются.

Я аж растерялся от такого приглашения. Конечно, заводить знакомство — это всегда полезно, но сейчас я был немного не готов идти в клуб.

— Давайте как-нибудь в другой раз. Сегодня вечером, к сожалению, не могу. Дел много. Я ж только с границы приехал.

— Да-да, не вопрос. Вы звякните, как надумаете отдохнуть.

Когда все нюансы были обговорены, Андрей позвонил Евлашеву и сказал, что встретиться хочет в Томске. Секундант Сафонова согласился. Томск являлся нейтральной территорией, где ни первосибирские, ни гордеевские князья не имели влияния, что гарантировало безопасность обоих сторон. Предварительно договорились на завтрашний вечер. Осталось забронировать столик в каком-нибудь ресторане — эту заботу Гаврилов взял на себя. Андрей, что интересно, с Евлашевым общался подобающим образом, без панибратства и молодёжного сленга.

Потом Андрей ушёл, я спросил у Гаврилова:

— Ты уверен, что это подходящий распорядитель?

— В чём проблема? Договариваться-то я буду. А он — так… рядом посидит, — успокоил меня управляющий.

— А, ну если так… тогда сойдёт.

Вечером я написал своей подруге из учебного центра. У неё было две социальной сети: «Сообщество» и «Дворянское собрание». Последняя, как следовало из названия, предполагало регистрацию только аристократов. В обоих сетях у Полли на главной странице висела куча музыки и картинок: некоторые с приколами, другие с мрачной тематикой вроде тёмных пейзажей или монстров, иногда это совмещалось с какой-нибудь поэзией.

Как я понял, многие изображения являлись некими фантазиями на тему бездн и тёмного мира. Под одним из последних подобных постов, размещённым месяца три назад, то есть незадолго до поездки, отметился какой-то парень, видимо, знакомый, спрашивал, правда ли Полли хочет отправиться на рубеж, на что она ответила: «Да, хочу сама всё увидеть».

Личных же фото у неё было мало, да и те в основном с каких-то вечеринок или концертов, где она почти всегда в окружении подруг. Судя по тому, что Полли рассказывала мне, родители тщательно следили, где и с кем дочь проводит время.

У меня тоже был аккаунт в «дворянском собрании», правда, почти пустой, а во вкладке «знакомства» находились только члены семьи и ещё десяток незнакомых лиц. Кажется, Алексей вёл не слишком активную виртуальную жизнь.

Я написал Полли. Она ответила сразу. Было как раз свободное время между ужином и отбоем, и Полли сидела в интернете со своего планшета. Спросил, как дела, она ответила, что нормально и что скучает. Я тоже написал, что скучаю, и сообщил, что вернулся домой и отдыхаю до пятнадцатого сентября. Полли написала в своей обычно манере: «Круто. Повезло тебе». Потом её позвали на вечернее построение, после которого мы переписывались до самой полуночи, хотя в учебном центре уже давно прозвучал отбой.

На следующий день я не стал терять время даром. Поехал на предприятие, чтобы пообщаться с управляющим завода. А во второй половине дня в Томске должна была состояться встреча наших с Сафоновым секундантов. Мне следовало быть на связи и контролировать процесс. Поэтому я сидел дома и ждал звонка.

Также и от Леди я ждал звонка. Она со вторым охранником ещё вчера забрали Свету и теперь мчались на всех парах обратно в Первосибирск. По идее, уже должны были приехать, но почему-то задерживались. Я начинал волноваться.

Первым позвонил Гаврилов.

Глава 11

— И кто это придумал? — спросил я, когда услышал от Гаврилова перечень условий, на которых сошлись переговорщики.

— Я предложил ваши условия, но Сафонов отказался наотрез. Сказал, что в таком случае противостояние дуэлью не закончится. Он угрожал, что весь род выйдет против вас. Тогда мы стали думать над компромиссным вариантом и в процессе обсуждения пришли к тому, о чём я вам сказал. Брак предложили Сафоновы, и я не вижу причин отказываться. Раньше такое часто практиковалось. Почему бы нет?

— Ясно, — новые условия заставили меня крепко задуматься.

— Что скажете, Алексей Михайлович? Вы даёте согласие? Или будете настаивать на изначальных условиях?

— Мне подумать надо. Перезвоню.

— Разумеется. Ждём.

Я повесил трубку и откинулся на спинку кожаного кресла, стоявшего в углу кабинета. Подумать действительно было над чем.

Во-первых, Сафоновы отказались отдавать блокирующий пакет акций нефтяной компании «Обелиск». И их желание лечь костьми за свою собственность понять было можно. Там же огромные деньги вращаются! Есть, ради чего рискнуть жизнью семейства. Выторговать Гаврилову удалось лишь семь процентов, что, впрочем, тоже немало.

Со вторым пунктом тоже возникла заминка. Изначально я собирался взять в заложники одного из сыновей Артура Сафонова, полагая, что папаша не станет рисковать жизнью своего отпрыска. Но, видимо, и здесь противник упёрся лбом, и в итоге решили, что глава рода отдаст за меня замуж одну из дочерей, а в качестве приданого я получу те самые семь процентов.

Разумеется, я ничего не терял, соглашаясь на такой компромиссный вариант. Ограничений на количество заключаемых браков, как сказал Гаврилов, лица с княжеским титулом не имели, и союз этот мог стать обычной формальностью, ни к чему меня не обязывающей. А если от брака всё-таки появятся дети, то по закону они в любом случае останутся в семье отца.

Беспокоило меня другое: лица женского пола обычно имели меньшую ценность, чем лица мужского. Девочек рождалось больше, порой в разы, а это значит, в случае необходимости Сафоновы могут легко пожертвовать жизнью одной из дочерей. И какой смысл в таком «заложнике»?

Я не знал, сделают ли они это или нет, но гипотетически это было возможно. Хотя и наследник не давал стопроцентных гарантий. Оставалось надеяться, что от резких телодвижений их сдержит страх перед моей силой.

Но было и ещё одно условие: вместо Артура Сафонова на дуэль выйдет его родственник из Москвы (в настоящий момент он служил на польском рубеже), имевший ранг «великий мастер второй ступени». Не знаю, чем его заманили в Сибирь, вероятно, посулили те же семь процентов акций «Обелиска», но это создавало мне определённые проблемы. Драка будет, как минимум, равной.

В данном случае противник имел полное право выставить против меня другого бойца. Гаврилов объяснил, что это обычная практика, когда у дуэлянтов большая разница в силе, как у нас с Сафоновым.

Если же я проиграю и при этом выживу (такой вариант тоже предусматривался), то должен буду отдать Сафоновым все свои предприятия и землю, да и в случае моей гибели, всё это достанется главе их рода. Пережить подобный позор, конечно, не хотелось бы, поэтому для меня был приемлем лишь один вариант: биться на смерть.

Обдумав ситуацию, я снова позвонил управляющему:

— Я согласен. Только знаешь, что? Пусть пришлют фотографию княжны, которую они за меня собираются замуж выдать.

На это раз пришлось ждать долго. Только через полчаса Гаврилов отправил мне на электронную почту снимок. Девушка, одетая в белую блузку, чёрную жилетку и фиолетовую свободную юбку, закрывающую колени, была сфотографирована в полный рост. Изящная, белокурая. Кукольное личико с тонким носиком, острым подбородком и ничего не выражающим взглядом, вроде как симпатичное, по крайней мере, в макияже. Губки накрашены, глазки подведены — всё, как надо.