Всегда война Часть 10 (СИ) - Сергеев Станислав Сергеевич - Страница 15

После того как поздоровались и наигрались в гляделки, я коротко взял слово, обрисовал свое видение ситуации и необходимость нанесения ядерных ударов. Мои собеседник и так все знали, но протокол был соблюден и слово взял министр МО РФ генерал армии Ростовцев.

Немного прошелся по моим недоработкам, но так, вскользь, чтоб не обидеть. Перешел к основной теме. Подтвердил, что идея «нахрен выжечь» японские объекты, которые в первую очередь являются местом где открыто ставят опыты над людьми, в том числе и над русскими гражданскими и военнопленными, что никак нельзя оставлять без наказания. Особенно указал на то, что в данных центрах собраны лучшие японские специалисты- вирусологи и их уничтожение нанесет очень серьезный удар по научному потенциалу противника. Важно еще то, что в нашем времени после окончания Второй Мировой войны практически весь офицерский состав этих центров был сохранен и со всеми наработками переправлен в США, которые фактически стали правопреемниками и выгодополучателями всех этих опытов. Поэтому именно сейчас надо выжечь все, и в качестве «жеста доброй воли» в виде последнего китайского предупреждения сбросить учебную бомбу на дворец японского императора.

А я задумался, вспоминая, как во время Второй Мировой войны немцы, кажется в оккупированной Франции построили фальшивый аэродром для отвлечения внимания, но британцы это поняли и отбомбились по нему, используя деревянные бомбы, поэтому особо изощренным знаком будет сбросить деревянные бомбы, о чем я сразу и сказал, что, не смотря на серьезность заседания, вызвало одобрительные смешки.

Глава ФСБ Сипягин рассусоливать не стал, сразу высказал свое согласие с нанесением ядерных ударов, разве что попенял, что мы у себя прошляпили организованную группу недовольных, которые чуть не выдали противнику стратегическую информацию высокого уровня и предложил свою помощь. Тут я пообещал рассмотреть это вариант, а вот Мартов, к моему удивлению, не смотря на его активные запросы до этого, как-то больше отмалчивался и реально изображал натурального сфинкса, полностью оправдывая данную ему его подчиненными кличку.

Правда через несколько мгновений как закончилась видеоконференция, поступил внешний вызов от того же Мартова, и, как ни странно, меня это не удивило. Он точно что-то накопал и решил лично все это донести до меня.

— Сергей Иванович, — снова поприветствовал меня Сфинкс.

— Сергей Александрович, — поприветствовал почти своего тезку, — как я понял, вы что-то накопали? Что мы пропустили?

— Ну в вашей ситуации, насколько я понял, вы вообще сориентировались на уровне интуиции и раскопали эту историю почти ткнув пальцем в небо.

— Ну наши выводы ведь верные?

Он согласно кивнул головой.

— На первом уровне — да.

— Но ведь что-то вас насторожило?

— Ну скорее не меня, а моих специалистов по бактериологическому оружию. Сам ход протекание болезней, как-то все было несколько необычно, и медики это подтвердили. Клиническая картина воздействия штаммов вирусом начала сороковых годов двадцатого века на людей из нашего времени, фактически взращенных на сильнейших антибиотиках как-то настораживала. Да была проверка, вроде как, но делать ставку на боевые вирусы, которые будут не на столько эффективны по отношению к людям из другого времени, ну уж очень рискованно и нелогично. Поэтому мы сделали предположение, что использовались боевые вирусы из нашего времени, что больше соответствовало указанной картине. Следующее — это личность охранника-предателя, через которого ваши, якобы «угнетенные» околонаучные прилипалы вышли на контакт с британцами. Слишком уж рискованная многоходовка, больше свойственная подготовленному разведчику-нелегалу или аналитику. Мы, как могли изучили личность предателя из ведомства Берии. Так вот, у нас нет и не было никакой информации о том, что у него были близкие родственники за границей, хотя он и мелькал в нашей истории, как возможный агент британцев, но погиб на фронте в январе 1943-го года, попав под бомбежку, после чего его дело было закрыто.

Мне стало понятно куда клонит Мартов.

— Вы хотите сказать, что наши любители откатов от науки ни в каких архивах не могли накопать информацию о родственниках охранника? Но ведь согласно показаниям, подтвержденными несколькими проходами на полиграфе, как все представил Берия, не он, а именно на него вышли наши заговорщики. И вы озаботились тем, откуда у простых технических работников не имеющих никаких доступов к спецхранам появилась такая информация. Может где-то в мемуарах мелькнуло что?

— Нет, в первую очередь все это стали проверять. А вот если этого человека реально вербанули в нашей истории на почве наличия близких родственников, то его личное дело должно было быть скорее всего у британцев или немцев. Но по нашим картотекам по нему работали как по человеку, имеющему не совсем понятные контакты с британцами.

— И когда по вашим архивам его могли завербовать британцы?

— Конец 42-го года. То есть в мире вашего 1942-го года он может британцам даже и не известен, а учитывая, как тщательно подбирали людей для охраны потомков, вряд ли бы он вообще имел возможность как-то контактировать с островитянами. Даже в нынешней ситуации его выявили почти сразу и вели, разыгрывая оперативную комбинацию. Поэтому выводы напрашиваются сами…

— Использование чуть модернизированных вирусов, явно искусственного происхождения и излишняя информированность местных заговорщиков из песочницы. Опять англосаксы из нашего времени нарисовались и уже вовсю лезут во все дыры. Значит ситуация в мире 1942-го года это большое отвлечение внимания от нашего мира, где должно произойти что-то такое, что выгодно англосаксам.

— Именно.

— Но тогда мои все телодвижения в том мире могут не иметь никакого смысла, раз удар будет здесь.

— Да возможно. Но, как мне видится, сейчас резко все менять — спугнем противника, вынудив его действовать более жесткими способами с большим количеством трупов. Да и все ваши шаги и действия, как мне видится вполне оправданы. Честно — я тоже за то, чтобы выжечь там все, а потом устроить цунами. Просто сейчас будьте бдительны и осторожны, на вас слишком многое завязано.

— Хорошо, спасибо, что поделились вашими выводами, это существенно меняю картину…

Когда экран погас, я повернулся к Дегтяреву, все время молча сидевшему рядом и невесело хмыкнув, сказал:

— Ну что, душа тельняшечная, сделали нас как лохов.

— Понятно. Что делать то будем?

— Как обычно, вспомни учебники по оперативной работе. Будешь проводить разобщение преступного сообщества. Отправь одного из руководителей среднего звена этих архивных крыс, расспроси, так как ты можешь в полевых условиях, и начинай потихоньку устраивать болезни, несчастные случаи и нападения неизвестных групп мародеров. И главное найди как они с англосаксами общаются. Пробирки с болезнями просто так не передашь. Ну в общем, не мне тебя учить.

— Да понял, Серега, а ты?

— Ну сейчас в Усадьбу, с Лаврентием коньяк трескать. Вроде товарищ Сталин ему что-то там ради такого случая презентовал. А потом, когда типа все разрулим и снова станем «лучшими друзьями», поедем вместе японского посла ставить в позу удивленного тушканчика.

Глава 4

Так получилось, что, не смотря на все мои приключения последнего времени и общения с власть имущими и историческими личностями, с Лаврентием Павловичем нам за рюмкой чая так посидеть и поговорить по душам, ну насколько это возможно между нами, не получалось. А надо было. В принципе теперь мы с ним и по званию, и по должности вроде как сопоставимы, поэтому я не кочевряжился и легко согласился встретиться в Усадьбе — на «переговоры».

Ну что можно сказать — я и так знал, что Берия серьезный дядька, а если это умножить на ум, на кавказский менталитет, образование и звериное чутье руководителя одной из сильнейших спецслужб мира, то впечатление создавалось очень мощное, если можно, так сказать.