Новая Инквизиция VI (СИ) - Злобин Михаил - Страница 36

— Да вы тоже, как погляжу, не с щенятами разгуливаете, — саркастически буркнул Изюм, бросая недвусмысленный взгляд на измененного покойника и химеру, прибывших в компании сослуживцев.

— О том, как они появились, ты уже услышал, — строго припечатал Факел. — Это плоды федеральной программы, которую обсуждали еще до твоего побега. Мы лишь помогли парламентариям прийти к общему мнению. А что скажешь сам? Кем было это существо при жизни? И как ты его смог создать?

— Я не создавал, — признался ветеран, вызывая у бывших напарников легкое недоумение. — И никакое он не существо. Это Артём. Мой… мой старый друг. Мы вместе в спецуре лямку тянули.

— Что-то часто мне это имя попадается в последнее время, — недобро прищурился Юрец. — Ну да ладно. Ты продолжай.

— А это всё, что я хотел сказать, — с вызовом бросил Виноградов. — Большего вам двоим знать и не требуется, сечёте?

— Даже так? — многозначительно изогнул бровь Жарский.

Салманов, уловив недовольство своего лидера, подобрался, словно готовился к схватке. И Изюм подивился, насколько преданный и инициативный цепной пёс получился из этого парня. Такой же спокойный, как его командир, и такой же самоуверенный. Сынок, кажись, успел не только познать собственную силу, но и научился неплохо ей орудовать. Не было сомнений, что по первому же приказу Факела Салманов готов хоть вниз головой с обрыва прыгнуть. Вот уж странные метаморфозы произошли с этой парочкой…

— Именно так, — ничуть не испугался Макс. — Или что? Считаешь, что нет у меня права на личные тайны? Думаешь, я должен перед тобой всю душу наизнанку вывернуть⁈ Да с хера ли⁈

— Другому я бы не спустил подобного, — искренне произнес Юрий, — но тебе я пока еще верю. Однако остается неясной роль твоего юного спутника. И тут уже тишина вместо ответа меня не устроит…

— Дело твое, Факел, и твои проблемы, — упрямо не отступился спецназовец.

Собеседник оценивающим взглядом окинул Макса и предостерегающе положил ладонь на рукоять винтовки, коснувшись указательным пальцем спускового крючка.

— В таком случае, просто не мешай мне… товарищ майор.

Юрий повернулся в сторону и встретился взглядом с подростком

— Ты не мог бы подойти? — почти вежливо попросил он. — Хочу с тобой поговорить…

— Факел, не тронь его! — Изюм с Артёмом вскочили одновременно и закрыли собой Дамира. — Не вздумай даже смотреть в сторону пацана!

— А иначе что? — ничуть не испугался мятежник. — Пристрелишь? Ну давай, попробуй. Не ты первый, не ты последний.

Виноградов дернул затвор карабина, досылая патрон, и взял оружие наизготовку. Он был настроен крайне решительно. Артём же встал перед юношей, целиком закрывая его тело своей могучей тушей.

— Если другими способами тебя не удастся остановить, то да, — решительно выдал спецназовец, — пристрелю.

— Тогда я уничтожу всю вашу троицу, — поведал Жарский, сохраняя пугающе-мертвенное спокойствие. — Пока что меня волнует только одно, — где мальчик набрал столько некроэфира? Скольких человек ради этого пришлось убить?

— Конкретно он никого и пальцем не тронул, сечешь⁈ — пылко выкрикнул Изюм.

— Тогда откуда в нем столько тьмы? Я ведь слышу, как колыхаются ее волны…

— Тебя это не должно касаться, — нервно огрызнулся ветеран.

— Ошибаешься, Макс, — медленно покачал головой Юрий. — Касается, и еще как. Ведь ответ я держу не перед людьми, а пред Всевышним. Но я не понимаю, чего ты так боишься? Если твой юный друг никому не навредил, как ты меня убеждаешь, то ему ничего не грозит. Мы просто поговорим. Я тебе обещаю. Но если откажешь… я никого из вас не пощажу.

— Хочешь знать, откуда в нем столько некроэфира? — угрюмо зыркнул исподлобья беглый инквизитор. — Я его накачал! Сечешь, Юрец⁈ Это я убивал, чтобы вернуть Дамира к жизни! Я, понял⁈ Я — убийца!

— Вот оно как… — тон Факела похолодел на добрую сотню градусов, а глаза опасно сощурились. — Что скажешь, Умар?

— Он не врет, — сухо подтвердил Салманов, оставаясь все таким же безучастным.

— И что же мне с тобой делать, Изюм? — воззрился на бывшего подчиненного командир звена.

— С собой что-нибудь сделай, — сплюнул Макс. — Ты, как я послушал, народу укокошить успел побольше моего.

— И я обязательно отвечу за это, когда наступит мой час — хладнокровно отрезал Жарский. — Но в чем-то ты прав. Мне тяжело тебя судить. Потому что ты обладаешь поразительной способностью совершать непростительные поступки, руководствуясь исключительно благими намерениями. Как знать, может, это тоже одно из проявлений божьей воли, и у меня нет права вмешиваться? Но даже если так, я всё же обязан кое-что сказать твоему молодому спутнику. Позволишь?

Изюм поколебался, не до конца веря в то, что Факел так легко уступил. Но когда бывший напарник снял с плеча винтовку, передал ее Умару и выставил перед собой раскрытые ладони, спецназовец сдался.

— Дамир, поди сюда, пожалуйста, — подозвал юношу Виноградов.

Мальчишка повиновался с небольшой заминкой. Он осторожно приблизился к мужчинам, боязливо поглядывая на незнакомцев.

— Смелее, ковбой, я не кусаюсь, — изобразил Юрий улыбку, но ничуть этим не расположил парня.

Ведь взгляд у Факела остался таким же цепким и колючим. Словно у хирурга, который примечается к глубоко проросшей опухоли, прикидывая, как бы ее половчее вырезать. От такого человека хотелось держаться подальше…

Но подросток все-таки пересилил собственный страх. Он заставил себя подойти еще ближе. Ему приходилось сильно задирать голову, поскольку он едва ли доставал огромному мятежнику до груди. И потому Жарский немного наклонился, чтобы их лица находились на одном уровне.

— Ты знаешь, каким проклятым даром владеешь? — спросил инквизитор.

— Да… — кротко кивнул Дамир.

— В таком случае, ты должен понимать, если станешь использовать его во зло, то будешь обречен. И дело даже не в том, что тогда я приду за тобой. Я, уж поверь, доберусь до каждого. Рано или поздно. А беда твоя будет в том, что ты погубишь собственную душу. Тьма завладеет ей, и отбить у нее самого себя уже не выйдет. С этого пути невозможно свернуть, малыш. Ты всё понял, что я тебе сказал?

— Угу… — опасливо подтвердил мальчик.

— Ну и славно!

Факел хлопнул себя по коленям, и Виноградов почуял, как гнетущее напряжение несколько отступило. Еще секунду назад оно накручивалось, грозя в любое мгновение взорваться жестоким кровопролитием. Но теперь сгущающиеся тучи будто бы слегка рассеялись.

— Еще пара вопросов к тебе, Макс, — воззрился на спецназовца Жарский. — Это же не ваша зверушка напала на нас?

Артём, услышав, как его обозвали, негодующе щелкнул пастью и дернул задней лапой.

— Во-первых, Юрец, — начал Изюм, — он не зверушка. Он мой друг. Я уже об этом говорил. А во-вторых, нет, мы не причастны ни к какому нападению.

— Верю, — кивнул бывший напарник. — Ну и напоследок, не откроешь, что вас привело в эту глушь? Случайно, не Глас бытия? Не к нему ли вы стремитесь?

— Мы ищем кое-кого, — уклончиво поведал Виноградов. — Большего тебе не скажу. Извини.

— А ты сильно изменился, Макс… — подметил Факел.

— Как и ты, Юрец. Как и ты.

Немая битва взглядов между спецназовцем и мятежным инквизитором продолжалась, пожалуй, пару минут, не меньше. Старый боец не мог отступить. Но и обострять ситуацию не хотел. А вот что творилось в мозгах у Жарского, ветеран сказать не мог. Ему казалось, будто у экс-напарничка чердак съехал настолько, что ему и мозгоправы не помогут. Однако это не выглядело как классическое помешательство инфестата, а… черт! Нет, определенно, тут нечто другое. Более глубокое…

— Прими от меня совет, — неожиданно изрек мятежный инквизитор. — Беги с этого континента, да подальше. А лучше вернись в Россию. Не пойми неправильно, но, боюсь, если мы встретимся вновь, то…

Юрец не закончил свою мысль, но Изюм и так прекрасно уловил невысказанную угрозу.

— Рад бы еще поболтать, — свернул беседу Жарский, — но нам пора. Умар.