Новая Инквизиция VI (СИ) - Злобин Михаил - Страница 15

— Эй-эй, а такой знаете? Заходят как-то в бар жираф, банкир и монашка. А бармен им и говорит…

— А что это святоша молчит? — заинтересовался подставивший меня грабитель. — Снежок, ты хоть посмотри на нас!

Началась какая-то возня, по звукам которой я понял, что чернокожий преступник пробирается ближе. Он был довольно крупным типчиком, а потому не сильно-то стеснялся. Скорее он себя ощущал полностью в своей тарелке в окружении этого криминального отребья. И доковыляв до меня, он грубо пихнул мое колено.

— Эй, проснись, спящая красавица! — насмешливо позвал негр.

Вот только когда я поднял веки, он, почему-то, совсем не обрадовался. Черное пламя плыло в глубине моего взгляда. И его вид заставил приставучего мародера отпрянуть.

— Oh, shit! — ругнулся он. — Да какой ты, нахрен святоша⁈ У тебя ж взгляд как у маньяка…

— Любое даже самое великое терпение имеет свой предел, — объявил я, после чего без какого-либо перехода зарядил афроамериканцу обеими ступнями под дых.

— О-о-оф-ф-ф-ф-ы-ы-ы…

Незадачливый грабитель сложился пополам, а я сразу же нырнул в «Сотку». Вмиг загустевший до состояния мёда воздух сопротивлялся моим движениям. Но я, невзирая на его противодействие, через ноги легко высвободил закованные за спиной руки. Если я что-то и повредил себе при этом кульбите, то в состоянии тактической относительности даже не почувствовал. А ускоренная регенерация развитого инфестата излечит мои травмы раньше, чем я выйду из «Форсажа».

Выставив вперед левое колено, я со всего маху ударил по нему растянутой цепочкой наручников. Неслышимый для моих ушей «звяк!» и вот уже на запястьях бессильно болтаются два металлических браслета с обрывками цепи. А глаза всех присутствующих медленно лезут на лоб…

— Хэй, чувак-чувак! Да ладно тебе, ты чего так разошелся⁈ Тейк ит изи, бро! Я же просто шутил! Расслабься!

Причитания и нытьё получившего в живот негра были первым, что я услышал, выбравшись из «Сотки». Недавний герой теперь жалостливо скрючился на узкой лавке, затравленно на меня поглядывая. Легкость, с которой я разбил наручники, изрядно его напугала. Да и не одного его… Этот бедолага подумал, вероятно, что я ему сейчас устрою кровавую баню прямо здесь, в полицейском автозаке. Но на его счастье, это не так. Господь избрал для меня иной путь. Распыляться на всякий сброд — слишком мелко.

Забравшись на скамейку, я уперся ладонями в потолок. Да так и замер, вызывая еще больше недоумения среди местной публики.

— Что он делает? — робко поинтересовался кто-то, сидящий ближе к двери.

— Не знаю… он какой-то странный…

— Я слышал, что некоторые фанатики…

О чем там кто-то из задержанных мародеров слышал, я уже не узнал. Потому что ровно в этот миг в игру вступил мой неживой старшина. Улучив момент, он выехал на подготовленной для побега машине наперерез фургону и едва не столкнулся с ним. Водитель автозака от неожиданности дернул руль в сторону. Тяжелый автомобиль повело и поставило на два колеса, но пока еще не опрокинуло. Чтобы помочь ему, я перестал изображать из себя распорку и расслабил мышцы. «Дун!» мое массивное тело ударило в стенку автозака, и он медленно, словно бы сомневаясь и колеблясь, завалился на бок.

В набитом отсеке для заключенных возникла легкая паника. Люди кричали, кувыркаясь с лавок. Кряхтели, матерились и брыкались, валяясь друг на друге. Об объекте своих шуток они быстро позабыли. Но галдеж стих сразу же, как только длинные костлявые пальцы порождения некроэфира настойчиво протиснулись меж дверей, сминая металл. А затем рванули на себя, вырывая створки с корнями.

— Ну что ж, господа, — с изрядной долей иронии произнес я, — не скажу, что мне было приятно с вами находиться. Однако же Господь милостив. Он не бросает даже последнего грешника, а дает ему возможность обрести спасение. Распорядитесь своим шансом грамотно.

С этими словами я первым вышел на свободу из перевернутого автозака. А за мной, с нерешительностью новорожденных оленят, робко высунулись и остальные. Не знаю, о чем они думали, ведь я сразу же прыгнул в салон машины, на которой неживой старшина чуть не протаранил фургон. А у изловленных грабителей такой роскоши не было.

— Эй, ни с места! — услышал я крик конвоира, выбравшегося из перевернутого автозака. — Стоять! Не двигаться!

Наш автомобиль зарычал и рванулся вперед, нарушая сразу дюжину параграфов правил дорожного движения. И звуки стрельбы, открытой по разбегающимся преступникам, начали стремительно отдаляться. Покуда и вовсе не растворились в шуме переполошенного города.

Сердце Эвелины билось с такой силой, что от каждого его удара прерывалось дыхание. Впервые она шла по роскошным коридорам Кремля, убранство которого доселе видела исключительно по телевизору. Безукоризненный паркет, пышные ковры, позолоченные стены… В своем темном форменном кителе лейтенант ощущала себя здесь как гадкий утенок на торжественном балу. Невольно даже всколыхнулись застарелые детские воспоминания. Седьмой класс. Школьная дискотека. Неловкие переминания с ноги на ногу. Неудобные мамины туфли, натирающие пальцы. Насмешливый взгляд Шестопалова из восьмого «А». Его грубый отказ на предложение потанцевать вместе. Мокрая от слёз подушка…

Конечно, все эти непрошенные флешбэки из прошлого ничуть не облегчали волнение девушки. Напротив, еще сильнее заставляли переживать и по кругу задавать одни и те же вопросы. Зачем ее вызвали к президенту? Чем ей это грозит? Почему именно сейчас? Но ответы, к сожалению, находились за резными дверями зала для аудиенций, возле которых делегация из ФСБН дожидалась приема у главы государства.

— Носова, прекрати ногой дергать! — тихо рыкнул Калистратов, угрюмо восседающий рядом.

— Я… да… простите, товарищ майор… — смутилась девица.

Однако же не сумела долго просидеть смирно. И уже через минуту ее пальцы без участия хозяйки принялись самостоятельно теребить петличные знаки на воротнике. Начальник недовольно покосился на подчиненную. Но устраивать нагоняй не стал. Скорее даже попытался ее успокоить.

— Лейтенант, расслабься, — чуть более мягко посоветовал пухлый офицер. — Президент не кусается.

— А? Что? — вернулась из прострации Эвелина. — Кхм… спасибо, товарищ майор. Просто… я просто не понимаю, почему понадобилась именно я?

— Всё ты понимаешь, — хмыкнул Калистратов. — Факела своего ненаглядного благодари.

— Факела? — вскинула изящные брови служащая. — Да я с ним последний раз виделась еще тогда…

Она замолчала, припоминая подробности их встречи. Сначала накрытые простынями тела. Пугающий силуэт создания ночи, неподвижно замерший в углу. Изуродованное лицо ее бывшего. Сумрачное плато, тонущее в мистически-густом тумане… И холодный ужас вновь вонзил загнутые когти меж ребер. Нет, о таком, пожалуй, никому не следует рассказывать.

— Как бы там ни было, сейчас узнаешь подробности. Ну а пока хватит дергаться!

— Есть, товарищ майор!

Вскоре их действительно пригласили войти. В небольшом зале (по меркам Кремля, конечно же), уже находились полковник Гиштап, генерал-майор Крюков, сам президент и… Вот уж кого Носова и не чаяла здесь повстречать! Марина! Возлюбленная Юрия. Она-то тут для чего⁈

Мужчины вежливо повернулись к вошедшим и изобразили приветственные кивки. Эвелину усадили рядом с девушкой Факела. А Калистратов сел поближе к начальнику ФСБН.

— Итак, все в сборе, — сухо отметил российский глава, обводя собравшихся тяжелым взглядом. — В первую очередь хочу объявить, что любая услышанная в этих стенах информация является государственной тайной. Во вторую — приношу свои извинения, Марина Владимировна, что пришлось вас побеспокоить. Но сторонники Юрия не оставили нам иного выхода. Они никого к вам не подпускают. И поговорить в другой обстановке вряд ли представится возможным.

— М-м-м… ничего страшного… — тихонько отозвалась возлюбленная Факела. — Я все понимаю.

— Что ж, прекрасно, — легко принял ее слова национальный лидер. — В таком случае, приступим. Товарищ лейтенант, Марина Владимировна, скажу прямо. Ваша помощь в этом деле будет просто незаменима. Вы ближе остальных контактировали с Жарским. И ваше мнение напрямую повлияет на дальнейшие взаимоотношения между двух стран.