Ревизор: возвращение в СССР 15 (СИ) - Винтеркей Серж - Страница 31

Мама растерянно смотрела на меня, потом перевела взгляд на Ахмада. Тот тоже никак не ожидал такого.

– Ну, что вы… такой подарок, – залепетала смущённо мама. – Не надо. Слишком дорого…

Галия достала свою шубку, надела и встала рядом, улыбаясь.

– Мамуль, я очень хочу, чтобы у тебя тоже была такая шубка, – настойчиво ответил я. – Ты заслужила. Ты столько сил отдала нам, своим детям и внукам. Это твоё. Только не вздумай опять отказать себе в удовольствии ради других, и передарить шубу кому-нибудь. Это тебе и только тебе. А то я сильно обижусь.

Галия помогла маме застегнуть клипсы на манто и поправила воротник. Мама вовсю хлюпала носом. Но улыбалась. Счастливо, но как-то неуверенно. Поверить никак не может?

– Вам очень идёт, – жена принялась разглядывать своё и мамино отражение в зеркале, а потом взглянула на меня с такой гордостью, что я не смог сдержать довольную улыбку.

– Очень прошу, – повернулся я к Ахмаду. – Проследи, пожалуйста, чтобы мама сама её носила. А то она же с себя последнее снимет ради других. А я хочу, чтобы она сама насладилась моим подарком.

– Прослежу, – зыркнул на меня как-то странно Ахмад. Он что, приревновал? Ну, вот… Вроде, умный мужик…

Глава 13

г. Москва. Квартира Ивлевых.

Тут Эль Хажжи закончили перевод этикеток и заглянули в спальню.

– Ой, как вам к лицу! – искренне воскликнула Диана, глядя на маму.

Та смутилась и спрятала лицо в воротник.

– Вы все красавицы, – заявил, улыбнувшись Фирдаус. – Нам уже пора. Если ещё что-то надо будет, сразу звоните. Мы инструкции перевели и положили под банки, не перепутайте.

– Спасибо, – протянул я ему руку, – чем обязан за питание?

– Ничем.

– Но…

– Нам нельзя за такое деньги брать, – ответил он на мой удивлённо-вопросительный взгляд.

Надо же, какие у них интересные культурные традиции!

– Спасибо вам огромное! – искренне воскликнула мама.

– Спасибо, – протянул Фирдаусу руку Ахмад.

Галия повесила свою шубу в шкаф и поспешила за мной в прихожую провожать Эль Хажжей.

Вскоре к нам присоединились и Алироевы, мама так и была в шубе, Аришка пряталась под ней и выглядывала, шкодливо глядя на нас.

Подошёл Пётр и молча обнял нашего араба на прощанье. Что уж там у них произошло на кухне? Пока я маме шубу дарил.

Диана с Фирдаусом ушли. Вскоре за ними уехал и зять. Он попытался обнять свою малую на прощанье, но с таким несчастным видом, что она вырвалась от него и спряталась за мамой. Мы убрали детское питание в разные шкафы на кухне, положив перевод инструкций сверху на банки, чтобы не перепутать, и сели опять за стол.

– Во сколько ты хочешь завтра стартовать домой? – спросил я Ахмада.

– Как проснёмся, – ответил он. – Надо выспаться.

– Тогда, давайте, уже ложиться, – предложил я, чувствуя, что и сам набегался за сегодняшний день.

Только зашёл в спальню, телефон зазвонил. Батя интересовался, когда Инну с малышом будут выписывать? Блин, ему же никто не сказал, что Инна в реанимации до сих пор.

– Пап, тут такое дело... Малого выпишут в среду, а Инна, пока, останется в больнице, - подбирая слова сказал я. - Во время операции не всё гладко прошло, кровотечение было, она будет восстанавливаться дольше, чем обычно.

– Как же так? – растерянно спросил отец.

– Выйдет из реанимации и расскажет, – уверенно ответил я. – Нас с Петром к ней не пустили. Медики с нами не особо откровенничают. Переведут её в обычную палату, вот всё и узнаем.

Попытался как мог успокоить его и попрощался.

Мы разошлись по комнатам. Галия с мамой ещё походили туда-сюда с постельным бельём, а я не заметил, как задремал.

***

Большая комната в квартире Ивлевых.

Ахмад задумчиво смотрел на жену. Говорить, не говорить ей сколько стоит этот подарочек? – думал он. – Так радуется, прямо, жалко расстраивать. Ладно, пусть… Но с Пашкой придётся очень серьёзно поговорить. Кто и за что заплатил ему столько денег?! За какие такие выдающиеся заслуги? Две шубы тысячи по три-четыре каждая! Это же уму непостижимо.

Отметил он и новую мебель, и холодильник со стиральной машиной. Квартира уже практически была обставлена. Невероятно быстро для семьи из провинции, обучающейся на первом курсе… Как это, вообще, возможно?

Единственная возникшая версия, помимо подарков со свадьбы, денег все же тогда подарили прилично – может быть, это Загит Пашке поддержку такую оказывает по материальной части? Дочке помогает? Может быть, расщедрился по случаю беременности? Но сколько денег может дать пожарный? Он же не начальник большой, вряд ли у него зарплата такая уж большая.

Как бы это разузнать? Но если Загит такие суммы подкидывает, что молодая семья ни в чем не нуждается, и может себе позволить «лишнюю» шубу подарить его жене, то ему должно быть стыдно. Он, хоть и не родной отец Пашке, но не должен в стороне стоять. Стыдно.

Так, родной отец… Про него-то он и позабыл. Может, ему отец помогает, Тарас? Вот этот да, большой человек по меркам Святославля. Может, и по московским тоже. Или оба, и Загит, и Тарас? Надо выяснять!

***

Большая комната в квартире Ивлевых.

Аполлинария укладывала Аришку. А той в новой кроватке было непривычно и интересно всё вокруг. Она разглядывала новую обстановку, игралась с бабушкиной новой шубкой и никак не хотела засыпать.

– Слишком много впечатлений, перевозбудился ребёнок, – сказала Аполлинария снимая, наконец, шубу и складывая её в сумку, с которой муж должен завтра ехать домой. – Заверни шубу в простынь вместе с вешалкой и повесь так в шкаф, ладно?

– Зачем её в простынь заворачивать? – задумчиво спросил Ахмад?.

– Чтобы моль не поела. А что такой смурной? – Апполинария отошла от детской кроватки и присела на диван рядом с уже улёгшимся мужем.

– Да неприятно мне! Должна же сама понимать? Это я должен был тебе шубу подарить, а не твой пацан.

– У них тут в Москве совсем другие возможности, – примирительно ответила ему жена. – Посмотри, импортную смесь молочную по первому зову привезли. Двух видов на выбор! Попробуйте, сказали, какая понравится, такую в следующий раз и привезём. А у нас, как Никифоровна уехала, прежних возможностей больше нет… Так мы и так столько лет при ней были счастливы, что добыть можно было разный дефицит. Теперь вот живем как все остальные…

– Ну и что, – не сдавался Ахмад, продолжая хмуриться.

– Дорогой, может, мама права, что зовёт нас поближе к Москве перебираться?

Ахмад только хмыкнул скептически. И что он так? Вон, какую шубку сынок подарил. В Москве совсем другая жизнь, другие возможности.

***

С утра не успели мы проснуться, как притарахтел на мотоцикле Пётр и привёз детское приданное, что Инна приготовила.

Ахмад начал собираться и попросил меня помочь ему вещи до машины донести. Вещей там было кот наплакал, поговорить без посторонних ушей хочет, – сразу догадался я. Начал он издалека.

– Паша, а этот достаток – это потому что тебе Загит и Тарас помогают, да? Мебель, смотрю, почти вся уже есть в квартире. Техника. Шубы эти… Мне неудобно, получается, что мы с Апполинарией тебе самые бесполезные люди… И тут ты такой подарок делаешь матери…

– Да нет, я сам зарабатываю, как могу. Я же и в Святославле вертелся, помнишь? И в Москву оттуда не с пустыми руками приехал, несколько тысяч с собой привез.

– Несколько тысяч – это на мебель. А шубы эти две как «Волга» стоят. Паш, ты куда уже вляпался? – строго глядя на меня, спросил он. – Откуда шубы?

– Я же сказал, за работу со мной расплатились, – ответил я, стараясь скрыть улыбку. Хороший он мужик, за маму беспокоится, чтоб детишечки бестолковые не влипали в проблемы, и ей нервы не трепали. – Не беспокойся. Меня очень серьезные люди отблагодарили, им эти шубы – так, ерунда.

– Паша! Ты мне-то не рассказывай, – разволновался он. – Сколько такие шубы стоят? Тысячи четыре каждая? Это что надо было сделать, чтоб тебе такие деньги заплатили?