Ревизор: возвращение в СССР 15 (СИ) - Винтеркей Серж - Страница 13

Так мы и сделали. До проходной дошли очень быстро.

– «Химавтоматика», – прочитал я и, прикинув, что производство автоматики не может быть сильно вредным, посмотрел вдоль улицы. – Похоже, там дальше ещё какие-то ворота, пошли, посмотрим.

Дальше стало веселее. «Красильно-аппретурная фабрика».

– Название говорит само за себя: кошмар и ужас, – пошутил я. – Интересно, чем они тут занимаются?

Никто из парней понятия не имел, что это и с чем его едят.

Заканчивалась эта промзона «Камвольно-отделочной фабрикой».

– Такое ощущение, что эти фабрики специально поближе к реке поставили, – заметил я. – И, обратите внимание, какие корпуса древние, это, явно, ещё при царе всё строилось, когда про очистные сооружения ещё никто слыхом не слыхивал.

Мы тщательно сфотографировали вывески и корпуса и пошли на трамвай, обсуждая результаты нашего рейда.

– Там река петлю делает, – рассуждал я, – и чья там конкретно территория, непонятно. Может, не все три фабрики к реке выходят, мы ж не знаем. Если бы мы походили там, может и разобрались бы.

– Что же, согласовывать рейд уже конкретно по предприятиям? – спросил Илья.

– Это ты уже в райкоме уточни, – отмахнулся я, будучи уверенным, что наша миссия уже выполнена: загрязнители обнаружены, «Смены» среди них нет, значит, можно давать делу официальный ход. Пусть настоящие экологи, природнадзор с этим и разбираются. Я уже глянул в библиотеке, кто там сейчас ответственный за экологию. Эта структура называется «Главное управление по охране природы, заповедникам и охотничьему хозяйству при Министерстве сельского хозяйства СССР».

В метро наши пути с ребятами разошлись, они поехали дальше, а я вышел у себя на Щербаковской. Решил сразу отзвониться Сатчану по результатам рейда.

– Привет! Ну, мы закончили на Яузе, – доложил я, – Савостюк сделает отчёт с фотографиями. Нашли три места, где что-то в реку сливают. Мы зафиксировали все вывески предприятий, которые там рядом находятся, знакомых названий среди них нет.

– Отлично. А не помнишь, как предприятия назывались?

– Одно «Химавтоматика» и рядом две фабрики, не помню, точно, как называются. Но в названии одной точно что-то про окраску. Это может быть жутко вредным делом с точки зрения экологии…

– Ну, хорошо. Посмотрю в отчёте Савостюка. Молодцы. Хорошо поработали. Возможно, решат предметно заняться этими вашими трубами… Ну, видно будет, кто этим займётся. Это же не наш район.

– Пусть бы местные там и лазили, – ответил я. – Удовольствие небольшое, скажу я тебе.

– Ну, это как начальство решит, – ответил он.

Галия, усадив меня за стол ужинать, доложила, как заправская секретарша, что звонила Диана, предлагала завтра сходить куда-нибудь погулять. Но Галия не решилась ей сказать ни да, ни нет, так как не знала, какие у меня планы на выходные.

– Сам не знаю, какие у меня планы на выходные, – честно признался я. – Что-то забегался совсем, я бы, вообще, дома остался и отсыпался все два дня. Предложи на следующей неделе встретиться…

Жена пошла звонить Диане, как я понял, сообщить, что мы не сможем с ними в выходные в городе погулять. Подумал, если бы что-то случилось, то они уже и без приглашения были бы здесь. Значит, ничего важного, что не может подождать.

Надо будет маме позвонить в понедельник на работу, узнать, какие у них планы на отпуск, получилось ли с июля на пораньше перенести? Прямо, хоть, самому в Святославль съездить, что ли? Так не терпится маме шубу подарить!.. Но без Галии за рулём я ехать не могу, а трясти её с собой по дорогам беременную не хотелось бы. Что же делать-то? Ладно, поговорю в понедельник, об их планах узнаю, может, что и придумаю.

А пока сел писать письмо Мартину Нойлеру. Уточнил, выбрал ли он уже в Москве институт, есть ли у него какие-то договоренности уже там. И в конце уточнил, когда именно он планирует приехать. Есть ли у него, где остановиться на первых порах, и нужна ли помощь в связи с этим по приезду. Написал также, что в начале можно пожить у нас.

После прощания и подписи, немного подумав, дописал: Буду рад быть вам полезным.

– Они скоро подъедут, – сообщила жена.

– Кто?

– Диана с Фирдаусом.

– О, как. Случилось что?

– Я тоже так спросила. Говорит, давно не виделись, соскучилась.

– Темнит что-то, – уверенно сказал я.

Не успел я запечатать и подписать конверт, как опять позвонили.

– На этот раз бабушка, – позвала меня к телефону Галия.

Тут уж я переполошился не на шутку.

– Привет, бабуль. Как дела? – старался я не выдать волнения. Уж кто-кто, а наши старики без дела не звонят.

– Паш, тут такое дело… У Никифоровны зуб разболелся. Инна к врачу её гонит, говорит, хорошему доктору покажет. Не мог бы ты их в Москву забрать?

– Господи, что ж вы раньше-то не позвонили? Завтра суббота. Где Инна врача-то найдёт? Когда нам приехать, сегодня?

– Так, чтоб завтра с утра Никифоровну уже в Москву забрать, – просящим тоном ответила бабуля.– Инна там с утра обещалась договорится у своих, чтобы посмотрели и полечили, суббота – не суббота!

– Хорошо, тогда мы вечером к вам, а завтра с утра обратно.

– Спасибо, Паш.

Мы попрощались с бабулей, предупредил ее только, что ещё есть дела, приедем поздно. Жена вопросительно смотрела на меня, догадавшись по отрывкам разговора, что что-то случилось.

– У Никифоровны зуб разболелся, – поспешил успокоить я её. – Сегодня едем в деревню, а завтра с утра возвращаемся с ней в Москву. Похоже, там совсем нехорошо, по пустякам бы нас не тревожили.

– А Диана с Фирдаусом?

– Ну, дождёмся их, узнаем, что случилось, потом поедем. Все равно утром только к доктору повезем из деревни.

Эль Хажжи приехали только через час. Успел машину из гаража к дому перегнать. Знал бы, что они не скоро будут, не бежал бы бегом до гаража.

Галия накрыла «скромный» стол, как она выразилась. Копчёная колбаса двух видов, импортная ветчина, шоколадные конфеты нескольких видов. Дожили…

– И в чём его скромность заключается? – недоумённо спросил я.

– Ну, без второго, – смутилась жена. – Без горячего. Не угощать же их гречневой кашей, что в холодильнике стоит.

– А, ну тогда, ладно, – улыбнулся я и чмокнул её в макушку.– Хозяюшка ты моя!

Эль Хажжи приехали довольные, привезли три большие импортные упаковки с чем-то и вручили мне. Они оказались подозрительно лёгкими.

– А, памперсы! Вот, спасибо! – рассмотрел я, наконец, упаковки. – Королевский подарок, Галия! Смотри! – сунул я одну упаковку Галие и свободную руку протянул Фирдаусу. – Спасибо! Очень выручили нас!

– Знаешь, что это такое? – с интересом посмотрел он на меня.

– В ГДР видел, – соврал я.

Диана забрала у меня из рук две пачки и принялась объяснять Галие, что это такое. Девчонки скрылись в спальне. Пригласил Фирдауса на кухню.

– Ты ж за рулём? – уточнил я. Фирдаус кивнул. – Тогда, чай. Мне тоже сегодня ещё в деревню ехать. Как у вас дела?

– Диплом пишу, – устало ответил зять. – Что еще? Диана изнывает от однообразия. Институт, дом, языковые курсы. А душа просит перемены обстановки, – с сарказмом сказал он.

– Ещё бы. – усмехнулся я. – Где-то там Париж без неё, понимаешь… А вообще как у вас? Всё нормально?

Не успел он ничего ответить, как на кухню вышла Диана в норковой шубе Галии. Диана тоже брюнеточка, чёрно-белое манто было ей невероятно к лицу. Она покрутилась перед мужем и так, и сяк. Фирдаус улыбнулся многозначительно, и довольная Диана, убедившись, что намёк понят и правильно воспринят, гордо удалилась. Растёт сестрёнка, молодец. И Фирдаус молодец, хорошо отреагировал. Другому бы мужу поплохело бы от такого намёка. Но он себе может позволить на такую шубку для жены разориться… Правда, что она в ней в Ливане будет делать? Под пальмами в ней ходить, потея, что ли?

– Вижу, что всё хорошо, – улыбаясь, заметил я.

Вскоре к нам присоединились девчонки. Настроение у них было хорошее, делились своими успехами. Галия в живописи, Диана в изучении языков. Она пошла-таки ещё и на курсы французского языка.