Маяк. Ученик (СИ) - Минин Андрей - Страница 51

— Эй, проснись! Парень? Эй! Просыпайся! Быстрее!

Я очнулся. Висок прострелила боль, и я застонал, но сразу заткнулся. Я все вспомнил.

— Где я? Что?

Ответило сразу несколько человек, а потом они начали между собой ссориться.

— В заднице! Ха-ха-ха.

Смех был горьким. Совсем не веселым.

— Да, заткнись ты! Да ему прийти в себя, идиот.

— Не командуй здесь! Хоть выговорюсь перед смертью.

— Хватит всех пугать!

— Ты не слышишь крики? Думаешь, куда нас уводят? Это Империя Плеть! С-ука! Мэр и остальные сбежали, а нас оставили. Остров уже перешел к этим тварями, а мы с тобой и этими, — он кивнул на меня и остальных, — маги. Не ври себе. Мы уже трупы. Я не питаю иллюзий. Это ты идиот, если еще на что-то надеешься.

Я проморгался и попытался встать, но голова снова закружилась, и я просто присел, прислонившись спиной к стене и давая себе время. Осмотрелся. Нас заперли в какой-то комнате без окон. Нас — это группу из десяти неофитов и пары учеников. У всех на шеях медальоны. Лица сплошь незнакомые.

Мой револьвер и другие вещи — пропали. Карманы пустые.

— Пришел в себя? — Спросил меня тот, кто меня разбудил.

В глаза он старался мне не смотреть. В них плескался страх.

— Кажется. Где все же мы?

— Все там же. В мэрии. Это одна из подсобок где-то в подвале этого… могильника.

Последних его слов я не понял, но переспрашивать не стал. Ответ я итак получил.

— И что с нами теперь будет?

Рядом истерично рассмеялись, и этот мужик дал мне совет.

— Просто прислушайся.

Я так и сделал.

Крики. Много криков. Женских и мужских. Доносятся издалека. Стены приглушают звуки, но… Ужас. Волосы на голове встали дыбом.

В горле у меня пересохло.

Больше я ничего узнать не успел. За нами пришли и куда-то повели. Никто из нас не сопротивлялся. Все мы были избитыми и ранеными. Я потрогал у себя голову. Рукав, которым я ее перемотал, тоже куда-то пропал. Волосы слиплись от засохшей крови. Несколько шишек на затылке и пульсирующая вмятина в черепе, которую лучше не трогать. Повезло, что я еще жив.

Нас вел за собой молчаливый бакалавр, командующий солдатами. Перстень на пальце и высокомерное, жесткое как у всех жителей Империи лицо. Острые скулы и темные волосы. Глаза чуть уже, чем у жителей Союза Республик. Их внешность отличается от нашей.

Мы шли какими-то кружными путями. Пятна затертой крови на полу.

Крики людей становились все ближе. Громче. Везде стояли караулы из вооруженных солдат враждебной к нам Империи. Они иногда нас останавливали и грубо обыскивали. Вот и снова нас остановили.

— Куда их?

— На сортировку к Гадюке и в переработку.

От этих слов у меня пробежали мурашки по коже. Кто-то из неофитов, что шел позади меня, всхлипнул, когда это услышал.

И вот нас заводят в помещение, пропахшее тяжелым запахом крови, дерьмом и потом. Все вокруг заставлено железными столами, на которых прямо при нас разделывают магов. Некоторые из них были еще живы и слабо стонали. Просили помощи. Подергивались. Из них вырезали кишки и сцеживали кровь. Проводили какие-то ритуалы. Не покладая рук работали алхимики. Они стояли рядом с котлами и перегонными кубами. Взвешивали что-то на аптечных весах, и я не хотел знать, что.

Было бы приятно закрыть глаза, но я не мог. Я запоминал их лица. Глубоко внутри, за страхом и неуверенностью, которая меня сковала, я хотел убить этих людей. Разорвать в клочья, тварей.

— Новая партия? — Спросила наших конвоиров женщина, высший офицер Империи Плеть, что встретила нас при входе в это помещение — живодерню. На ее пальце сидел аккуратный перстенек в форме сердечка — глубокого, зеленого цвета. А еще она характерно шипела после каждого слова, и я догадался, что это и есть — Гадюка. На ее жестком лице играла улыбочка. Она смотрела прямо нам в глаза, ища страх. Наслаждаясь происходящим. Я, как и все опустил взгляд вниз. — Давай, подводи их ко мне по одному, — с ленцой отдала она приказ бакалавру, что привел нас сюда и, покачивая бедрами, обойдя один из столов, за которым сидело несколько человек, записывающих что-то в большие гроссбухи, села за него и стала ждать. Положила локти на стол и пугающе оттянула пальцем веко.

На дрожащих ногах нас стали подводить к ней. Она брала у нас кровь, проверяла ее и что-то для себя записывала. Потом срывала с нас медальоны, и вставляла их в сличитель, артефакт для проверки подлинности документов из которого после того как провернешь ручку управляющую шестернями выпадала бумага с нашим досье, полными именами и другими данными. Все это она скрупулезно заносила в блокнот, а потом вырывала из него листок и передавала одному из алхимиков, что ждал рядом с ней, стоя в очереди.

К ней подвели нового человека, и она его проверила.

— Неофит. Атолл Основания Тройной Пирамиды. Слабая предрасположенность к стихии воды. Связи с Царствами нет, — сообщила она вслух, дожидаясь ответа от тех, кто стоял позади нее.

— У него вода? Это ко мне. Давайте его на мой стол, — буднично высказался один из палачей-алхимиков в заляпанном кровью кожаном переднике и бедолагу что стоял передо мной схватили солдаты и потащили. Он попытался защититься. Сопротивлялся. Его окружил щит из энергии голубого оттенка и Гадюка, перед которой все здесь стояли на цыпочках — хищно улыбнулась. Щелкнула пальцами, хлесткий звук невидимого кнута и взвывший от боли мужик падает на колени. Щит порван в клочья. Спина вся в крови. Его подхватывают злые солдаты, и дотаскивают до стола алхимика. Укладывают на него — не давая вырваться, и не слушая его всхлипы и просьбы, пристегивают ремнями, надежно, фиксируя. Над ним сразу начал работать алхимик в переднике. Он занес над его лицом скальпель, и я прикрыл глаза, мечтая оказаться где-нибудь в другом месте. Уши я заткнуть не мог.

— Ты! Шагай!

Меня подтолкнули в спину. Солдаты встали позади.

Гадюка усмехнулась.

— Ну, ты и урод. Хочешь, я отрежу тебе этот противный, гигантский нос?

Я смолчал.

Она тем временем взяла меня за руку и надрезала мне ножом ладонь. На пол полилась кровь и она подставила под нее одну из множества склянок, что стояли перед ней на столе. Внутри была прозрачная жидкость, которая сперва окрасилась красным, а потом взбурлила и начала меняться. Цвет стал грязно-коричневым с вкраплениями черных оттенков и сгустками дряни вроде тины, что там плавала. Гадюка нахмурилась и поболтала склянкой перед глазами. Посмотрела на нее на просвет. Женщина все больше смурнела, а потом грязно выругалась. Она раздраженно сорвала с моей шеи медальон, порвав цепочку и вместо того чтобы поместить его в сличитель, просто бросила его в кучу других, что лежали у нее на столе.

Она была зла, и смотрела прямо на меня. Непроизвольно, из-за гнева, верхняя губа у нее приподнялась, и она показала мне свои зубы.

— Ну, ты и мусор, урод!

Она очень быстро взяла себя в руки и успокоилась. Какие-то резкие перепады настроения. Безумная баба.

Все в комнате молчали и не мешали ей, ни словом, ни делом.

— Так, — она задумалась. — Ты у нас неофит, — она еще раз посмотрела на склянку, куда добавила мою кровь и снова сморщила нос. — Проклят. Очевидные мутации. По венам течет грязь. Тьфу! — Плюнула она мне прямо в лицо, и я вздрогнул. Солдаты что стояли у меня за спиной, крепко меня удерживая — напряглись и ухмыльнулись. — Негодный материал. Ты бесполезен, придурок… — Она огляделась. — Кому-нибудь нужен этот калека — неофит? Эй? — Обратилась она ко мне. — Каким заклинанием ты владеешь?

Понимая, в какую ситуацию я угодил — я задрожал, не в силах понять, чего во мне больше — страха или злости, но я смог ей ответить и даже не заикался при этом.

Пока я собирался с мыслями, она посмотрела на горку медальонов, что лежали на столе, и цокнула языком. Понять где мой — было невозможно.