Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Из дома вышел человек…

Хармс Даниил Иванович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Из дома вышел человек… - Хармс Даниил Иванович - Страница 7

Изменить размер шрифта:

ГЛАВА ВТОРАЯ

Папа Фиттих рядом с мамой,

Мама Фиттих рядом с папой,

На скамеечке сидят,

Вдаль задумчиво глядят.

Вдруг мальчишки прибежали

И со смехом закричали:

«Познакомьтесь: Плюх и Плих!

Мы спасли от смерти их!»

«Это что ещё за штуки?» —

Грозно крикнул папа Фиттих.

Мама, взяв его за руки,

Говорит: «Не надо бить их!»

И к столу детей ведёт.

Плих и Плюх бегут вперёд.

Что такое?

Где похлёбка?

Где жаркое?

Две собаки Плюх и Плих

Съели всё за четверых.

Каспар Шлих, куря табак,

Увидал своих собак.

«Ну! – воскликнул Каспар Шлих, —

Я избавился от них!

Бросил в речку их на дно,

А теперь мне всё равно!»

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Ночь.

Луна.

Не дует ветер.

На кустах не дрогнет лист.

Спят в кроватях

Пауль и Петер,

Слышен только

Храп и свист.

Плих и Плюх

Сидели тихо,

Но, услыша

Свист и храп,

Стали вдруг

Чесаться лихо

С громким стуком

Задних лап.

Почесав

зубами спины

И взглянув

с тоской вокруг,

На кровати

Под перины

Плих и Плюх

Полезли вдруг.

Тут проснулись оба брата

И собак прогнали прочь.

На полу сидят щенята.

Ах, как долго длится ночь!

Скучно без толку слоняться

Им по комнате опять, —

Надо чем-нибудь заняться,

Чтобы время скоротать.

Плих штаны зубами тянет,

Плюх играет сапогом.

Вот и солнце скоро встанет.

Посветлело всё кругом.

«Это что ещё за штуки!» —

Утром крикнул папа Фиттих.

Мама, взяв его за руки,

Говорит: «Не надо бить их!

Будь хорошим.

Не сердись.

Лучше завтракать садись!»

Светит солнце.

Дует ветер.

А в саду,

Среди травы,

Стали рядом

Пауль и Петер.

Полюбуйтесь каковы!

Грустно воют Плюх и Плих,

Не пускают цепи их.

Плих и Плюх в собачьей будке

Арестованы на сутки.

Каспар Шлих, куря табак,

Увидал своих собак.

«Ну! – воскликнул Каспар Шлих, —

Я избавился от них!

Бросил в речку их, на дно,

А теперь мне всё равно!»

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Мышку, серую плутовку,

Заманили в мышеловку.

Эй, собаки,

Плюх и Плих!

Вот вам завтрак на двоих!

Мчатся псы и лают звонко;

Ловят быстрого мышонка,

А мышонок не сдаётся,

Прямо к Паулю несётся.

По ноге его полез

И в штанах его исчез.

Ищут мышку Плюх и Плих,

Мышка прячется от них.

Вдруг завыл от боли пёс,

Мышь вцепилась Плюху в нос!

Плих на помощь подбегает,

А мышонок прыг назад,

Плиха за ухо хватает

И к соседке мчится в сад.

А за мышкой во весь дух

Мчатся с лаем Плих и Плюх.

Мышь бежит,

За ней собаки.

Не уйти ей от собак.

На пути

Левкои,

Маки,

Георгины

И табак.

Псы рычат

И громко воют,

И ногами

Землю роют,

И носами

Клумбу роют,

И рычат,

И громко воют.

В это время Паулина,

Чтобы кухню осветить,

В лампу кружку керосина

Собиралась перелить,

Вдруг в окошко поглядела

И от страха побледнела,

Побледнела,

Задрожала,

Закричала:

«Прочь скоты!

Всё погибло.

Всё пропало.

Ах, цветы, мои цветы!»

Гибнет роза,

Гибнет мак,

Резеда и георгин!

Паулина на собак

Выливает керосин.

Керосин

Противный,

Жгучий,

Очень едкий

И вонючий!

Воют жалобно собаки,

Чешут спины

И бока.

Топчут розы,

Топчут маки,

Топчут грядки табака.

Громко взвизгнула соседка

И, печально крикнув: «У-у-у!»,

Как надломленная ветка,

Повалилась на траву.

Каспар Шлих, куря табак,

Увидал своих собак,

И воскликнул Каспар Шлих:

«Я избавился от них!

Я их выбросил давно,

И теперь мне всё равно!»