Враги целуют жадно (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka" - Страница 42

Однако, вспомнив о предстоящей вечеринке, воодушевилась - Вадим пообещал заехать за ней после девяти. Завершив разговор, он задумчиво уставился в одну точку. В душе творился страшный раздрай. В мыслях -бардак. Его прямо потряхивало от напряжения. От предчувствий, волнующих разум. Благо хоть дядя Ярик вернулся, не дав ему свихнуться от своих же мыслей. И сказать, что тот был взбешен – ничего не сказать. Шибанув дверью так, что чудом стекла остались целы, он принялся пристально изучать папку с какими-то бумагами. И чем дольше Бондарев ее листал, тем более мрачным становился. В какой-то момент и вовсе замер.

Его глаза расширились от удивления. Брови медленно поползли вверх.

Из горла вырвался грозный рык:

- Дура! Чертова дура! Ты хоть понимаешь, во что влезаешь, сумасшедшая?

- Ты о ком? – недоуменно уточнил Вадим, озадаченный его реакцией.

Дядя встрепенулся. Мгновенно обуздав эмоции, глухо прокряхтел:

- Поехали.

- Теперь куда?

- Принимать меры!

Он назвал ему точный адрес. Но найти его без навигатора оказалось проблематично. Они дважды уезжали в противоположном направлении.

В итоге сдались и воспользовались онлайн-картами. Вадим понятия не имел, куда они направляются и о каких мерах идет речь. Ведомый любопытством, он выполнял все требования Бондарева. Наконец, нужный дом они отыскали.

Остановились у участка, обнесенного высоким забором. Но калитка оказалась не заперта, и они беспрепятственно попали во двор. Дядя Ярик твердой размашистой поступью двигался вперед, как танк, идущий на таран. Вадим же, не скрывая любопытства, озирался по сторонам. Уютный дворик. Действительно, уютный. Небольшой, но ухоженный. И дом красивый. Двухэтажный. Оставалось только выяснить, кому он принадлежал.

С трудом сдерживая раздражение, Бондарев нажал на кнопку звонка, удерживая ту несколько секунд. Дверь почти сразу распахнулась и на пороге Вадим увидел… он забыл, как дышать, во все глаза таращась на Машку.

На Марию Стеклову, собственной персоной. Нарядная, при полном параде, она изумленно охнула, ожидая увидеть на пороге кого-то другого. Ее сложно в этом винить. Вадим и сам пребывал в ахере, от осознания простой истины:

«Аня! Здесь живет чертова… Аня! Мы дома у Стекловых!»

Машка же, хоть и оправилась от первичного шока, впускать их внутрь не спешила. Впившись в Збруева испепеляющим взглядом, прошипела:

- Ты что, жаловаться на меня приперся?

Спохватившись, вежливо поприветствовала ректора:

- Добрый вечер Ярослав Маркович! Ничего личного, но… вам лучше уйти! Я ни в чем не виновата. Не слушайте своего племянничка – он все врет! Пока!

Она попыталась захлопнуть дверь прямо у них перед носом, но Вадим не позволил. Стальной хваткой вцепился в ребро стального полотна. Машка пыхтела, но осуществить задуманное не могла – сил не хватало. Тогда она принялась отталкивать самого Вадима. При этом гневно выплевывая:

- Катись отсюда, кляузник чертов! Если из-за тебя сорвется мое свидание – а оно сорвется, если ты на меня нажалуешься, я тебя прокляну! А потом…

- Маша, кто там? – из глубин дома до них донесся голос Ольги Леонидовны.

- Никто-никто! – пролепетала в ответ ее племянница. – Ошиблись просто!

Но Бондарев, оттеснив девчонку в сторону, решительно шагнул внутрь.

- Расслабься, Мария, - пояснил невозмутимо. – Мы не по твою душу.

- Нет? – удивленно. – А… по чью, тогда?

Как раз в этот момент откуда-то сбоку вынырнула Ольга Леонидовна.

- Почему так сильно дует? – начала она было. – И с кем ты там болта…

Стеклова-старшая осеклась, увидев незваных гостей и застыла на месте, как вкопанная. И Вадим невольно присвистнул. Ну, а что? Не каждый день можно увидеть их строгую профессоршу в коротенькой атласной сорочке, которая едва ее задницу прикрывала. Еще и из ткани полупрозрачной почти. Ведь та подчеркивала гораздо больше, чем скрывала. Вадим по достоинству оценил ее троечки с торчащими под тканью сосками. Отлично сохранилась тетка. Всем бы в ее годы так аппетитно выглядеть. Улыбнувшись, он перевел взгляд на дядю и не поверил увиденному. Бондарев остолбенел. Тяжело дыша, он раздевал и без того полуголую Ольгу Леонидовну глазами. Пожирал плотоядным взглядом, скользя по ее изгибам сверху вниз.

Благо, хоть Машка разрядила атмосферу. У нее зазвонил телефон.

Схватив с вешалки сумочку, она быстро обулась и выскочила из дома со словами:

- Я ушла! Вернусь поздно! Не скучайте. Люблю-целую!

- Целую, - эхом повторила за ней Стеклова-старшая и наконец-то вышла из оцепенения. Нервно увлажнив губы, проблеяла. – Яр… Ярослав Маркович?

Было видно, как сильно она разволновалась. Попыталась прикрыться руками. А когда ничего из этой затеи не вышло, профессорша быстро метнулась к шкафу и торопливо закуталась в какой-то уродский безразмерный халат.

- Прошу прощения, - напряженная улыбка тронула ее губы. – У нас здесь женское царство. Одеваемся, как нам удобно. Мы… не ждали гостей.

Глава 19

Дядя Ярик охотно вступил в диалог со Стекловой-старшей, но Вадим не прислушивался к ним. Да и не смог бы, при всем желании. Он не различал слов. Только звуки. В висках так страшно гудело, что закладывало уши.

И сердце прямо изнутри таранило грудную клетку от осознания того, что… где-то здесь… в одной из комнат… прямо сейчас находится Аня.

Как она выглядит в домашней обстановке? Что делает? Чем занимается?

И как отреагирует на его появление в стенах собственного дома?

Об этом Вадим мог только догадываться. И неистово жаждал, чтобы девчонка появилась перед ним, как сделала ее тетка, несколько минут назад.

Но следовать примеру Ольги Леонидовны Аня не торопилась. А Вадим вдруг поймал себя на мысли, что готов сам сорваться на ее поиски в любой момент.

«Ну, где же ты? Ну? Покажись мне! Цып-цып-цып? Иди-ка сюда, Аннушка! Иди ко мне, Аню-ю-ю-юта! Смотри, я на твоей территории. Прогони меня. Вытолкай за дверь. Только… Бл*дь, ПОКАЖИСЬ! Иначе я за себя не…»

- Вадим? - строгий оклик дяди вывел его из своеобразного транса.

- Да? – отозвался он, продолжая буравить взглядом коридор, ведущий в прихожую. Все еще… пустой коридор. Ни намека на эту выскочку.

«Сучка! Специально что ли, прячешься? Так я найду тебя! Найду и вые…»

- Вадим! – голос Бондарева звучал все настойчивее. И это откровенно злило.