Оборотни Трансильвании. Я не вампир, я котик! (СИ) - Блум Хельга - Страница 33

Спустя минуту — минуту, о которой я больше никогда-никогда не буду вспоминать — я оказалась лицом к лицу с двумя новостями. Хорошей и плохой.

Глава 38, в которой Иляна рассказывает сказку

Хорошая новость состояла в том, что телефон я действительно нашла. Плохая заключалась в том, что ни одного номера я не помнила. Ну, разве что 112*, но от них в данной ситуации проку никакого. Все цифры разлетелись испуганными птицами, а даже если бы нет, кому я могла позвонить? Адриану? Так он здесь, его в данный момент разрывают на клочки враги. Маме с папой? Они мне, конечно, очень помогут, слабые люди, находящиеся дома. Надеюсь, этот псих мне не врал и родители действительно дома в безопасности. Бестолково пошарив по чужому смартфону — даже пароль не поставил, их там информационной безопасности совсем не учат? — я запасливо убрала аппарат в карман. Не сейчас, так позже пригодится. Владельцу телефон уж точно больше не нужен.

Других умных — или каких-либо ещё — мыслей не было, поэтому я устало доползла до ствола дерева и оперлась на него. Это нехитрое действие отняло у меня остатки сил, поэтому я снова ненадолго отключилась, а когда пришла в себя, вокруг было подозрительно тихо. Не полное безмолвие, лес говорил, но говорил тихим размеренным шёпотом. Вот от ветра слегка постукивали друг об друга ветви деревьев, вот кто-то маленький копошился в сухой траве, издалека долетал едва слышный плач какой-то птицы. Не слышно было лишь людей. Разорванный мужчина всё ещё лежал недалеко от меня и при свете дня выглядел ещё более ужасающе, но я исчерпала свою возможность ужасаться, поэтому, скользнув по нему равнодушным взглядом, принялась изучать местность дальше. Примятая трава, обломанные сучья, огромная трещина на одном из деревьев.

Природоохранная служба, наверное, будет в ужасе. Испоганили хорошее старое дерево. Ну никакого сладу с этими оборотнями. Вот только где они, эти оборотни? Где мой оборотень?

— Адри.. Адриан? — прохрипела я. Слова царапались, не желая покидать пересохшее горло. — Адриан? — вновь попробовала я. Получилось, кажется, лучше, по крайней мере, больше похоже на человеческую речь.

Ни звука в ответ. Интересно, долго я пробыла без сознания? И что произошло за это время? Ну, если меня никто не вернул в подвал к пентаграмме, значит, мы победили? А если так, то где Адриан?

Тяжело поднявшись на ноги, я, после недолгих размышлений, скорее поползла, чем побрела туда, где исчез мой оборотень. Откуда я знала, куда именно идти? Любовь безошибочно указывала мне направление. Любовь и широкий след из сломанных ветвей, рытвин на земле и ободранной коры.

Ужасная догадка не давала покоя, и я готова была молить всех богов, чтобы я ошибалась. Не могло все закончиться так, просто не могло.

Идти пришлось не так уж долго. Уже через несколько минут я вышла на небольшую прогалину, в центре которой лежала в луже крови знакомая фигура. Я бы даже сказала до отвращения знакомая. Проигнорировав труп Штефана — он мне не слишком интересен — я двинулась дальше. Каждый шаг болезненным эхом отдавался в каждой части моего тела. По черепу барабанила сотня невидимых молоточков, а многочисленные ссадины.. да-да, саднили.

— Нужно найти Адриана. Найти Адриана и всё будет хорошо, — убеждала я сама себя вслух.

Звуки больше походили на тихое хриплое покаркивание, чем на человеческую речь, но меня это странным образом подбадривало. У деда Клодиу речь иногда похожа на карканье, особенно, когда задумается.

— Адриан? Адриан, Адриан, Адриан, — словно молитву шептала я и была услышана какими-то неизвестными божествами, потому что за кустами виднелась чья-то шевелюра. Человек лежал лицом вниз, и издалека было не очень понятно, кто он, и жив ли вообще, но сердце мое забилось чаще, зная, что поиски мои окончены, зная, что я нашла Его.

На негнущихся ногах я медленно приблизилась к телу. Протянула руку, касаясь обнаженного плеча. Был ли он холодный или я просто перестала верно воспринимать температуру? Пришлось напрячься, чтобы перевернуть его на спину, но мной руководило отчаяние, а для него нет ничего невозможного. Его лицо было спокойно. Длинные тени ресниц придавали Адриану более молодой вид, на щеке красовалась неглубокая царапина, расслабленный рот почти улыбался. Дрожащими пальцами я протянула руку к его запястью** и попыталась нащупать пульс, но постоянно промахивалась, ощущая только шум в собственных ушах и холод, исходивший от Адриана.

— Прекрати улыбаться, — зло велела я ему. — Немедленно прекрати. Если ты думаешь, что можешь так просто сложить свои кошачьи лапки и умереть, то… — я смахнула гневные слезы. — Ты ошибаешься. Ты… ты победил его. Уложил этого маньяка бешеного, теперь мы должны жить долго и счастливо. Адриан, истории… истории это моя специальность, я знаю, как всё заканчивается.

Сквозь пелену слёз я плохо видела его лицо. Бережно погладив колючую щеку — где уж тут бриться, когда непутевую Иляну опять похитили — я скользнула пальцами в растрепанные волосы. Пригладила их. Вот теперь лучше. И только потом я опустила взгляд на глубокую рваную рану на его груди. Ту самую рану, из которой уже не текла кровь. Потому что не было больше ничего. Осталось только тело.

— И тогда Базилик Фэт-Фрумос*** сжег змия и ведьму дотла, так что ни в воде, ни в земле, ни в воздухе не осталось ни следа, — глухим одеревеневшим голосом шептала я. Нащупав холодную ладонь, я крепко схватилась за нее, второй рукой продолжая гладить Адриана по волосам. — Все будет хорошо. Все будет хорошо.

Неправда! Всё, что здесь происходит — неправда!

— Адриан! Ты не смеешь умереть! Не так! Не сейчас! В конце концов я лучше знаю! Я специалист, и я настаиваю! — я всхлипнула и мотнула головой, разбрызгивая слёзы. — Ну кто угодно! Это же вероятно! Пусть он будет жив! Мне нужно! Я не смогу! Пусть!

Мои мысли дробились между реальностью и вымыслом…

— И тогда попросил Базилик Фэт-Фрумос руки у прекрасной Иляны Косынзяны. И сыграли они свадьбу… — сбилась я и продолжила, подавляя дрожь в голосе. — Слышишь?! Свадьбу весёлую! И сам Солнце присутствовал на той свадьбе, опустошая жбан за жбаном за счастье своей сестры Иляны Косынзяны и мужа ее Фэт-Фрумоса****. Вот так все было, Адриан, поэтому вставай. Ты не можешь испортить сказку, слышишь?! — властно велела я, и если бы силой воли можно было пробуждать мертвых, он бы ожил в то же мгновение.

Вместо этого он стал еще более холодным. Пустая оболочка, в которой больше не было того, кого я любила. И тогда я рассердилась. Я была в ярости на мир, на Адриана, на Штефана, на всех и каждого, кто допустил, чтобы человек, которого я ждала всю жизнь, бросил меня самым неприемлемым образом. Злость кипела и бурлила во мне, не получая выхода, когда сквозь алую пелену ярости я увидела нечто до боли знакомое с детства.

______________________________________________________________

* Номер службы экстренной помощи

** Да, не самый надежный способ, но Иляна не врач, а напуганный влюбленный человек с травмами.

*** Фэт-Фрумос — один из главных героев румынской мифологии. Прозвище Базилик это почти отчество, поскольку парень был зачат от базилика, который понюхала его мать. Классическое непорочное зачатие.

**** Румынская народная сказка «Базилик Фэт-Фрумос и Иляна Косынзяна, сестра Солнца».

Глава 39, в которой Иляна узнает себя с новой стороны

Оранжевое пламя с розовыми всполохами снилось мне с самого детства с периодичностью до трёх-четырех раз в месяц. Пламя бывало разным, иногда оно беззвучно — ни единого шороха или треска — пожирало всё кругом: зверя, птицу, лес и дом.

сталь сгрызёт, железо сгложет, крепкий камень уничтожит, власть его всего сильней, даже власти королей

В другие дни огонь был мягким и почти ручным, он ласкался, как щенок, то прильнет к моим рукам, то умчится прочь. Иногда сны меня пугали, я просыпалась и бежала проверять спальни сестер и родителей, чтобы убедиться, что ни одна из комнат не объята огнём. В другие дни я пробуждалась с улыбкой на губах и осознанием того, что этот уютный жар никогда не причинит мне вреда.