Битва за Севастополь. Последний штурм - Нуждин Олег Игоревич - Страница 63

В этой ситуации командование 386-й дивизии решило провести контрудар во фланг прорвавшемуся противнику силами остатков 772-го и 769-го полков. В обороне советских войск назрел кризис, она была прорвана в двух местах, и противник стал распространяться в сторону Сапун-горы и горы Суздальская. Чтобы восстановить положение, командир 386-й дивизии полковник Н.Ф. Скутельник бросил свои 772-й и 769-й полки в контратаку в общем направлении на развилку дорог и выс. 122, 5. Вскоре сам командир соединения, начальник оперативного отделения капитан Дроздов и военком штаба убыли на запасной командный пункт. Их отход прикрывали военком старший батальонный комиссар Р.И. Володченков и начальник штаба подполковник В.З. Степанов с небольшим отрядом[386]. Контрударом же никто фактически не руководил, и атака 772-го и 769-го полков закончилась полным провалом.

Атака бойцов 386-й дивизии не привела к ликвидации прорыва и восстановлению положения, она только временно приостановила немецкое наступление. К вечеру 29 июня остатки 386-й дивизии отошли в район вокзала – хут. Отрадное. Сапун-гору пришлось оставить, и к ночи на 30 июня она полностью перешла в руки противника. В боях 29 июня 386-я дивизия и 8-я бригада потеряли до 85 % личного состава[387].

Несмотря на обозначившийся прорыв, держалась на Сапун-горе 7-я бригада полковника Е.И. Жидилова. Обстреливая немецкие части во фланг, ее 5-й батальон попытался прикрыть начавшийся отход соседей слева. Но противник, подтянув к склонам горы минометы и орудия малого и среднего калибра, открыл огонь по позициям батальона почти в упор. Удержать противника своими малыми силами 5-й батальон не смог. По приказу генерала Е.И. Жидилова 1-й батальон направил одну роту с двумя станковыми пулеметами и взводом противотанковых ружей на подкрепление 5-го батальона. Рота заняла позиции на фланге, развернувшись фронтом в сторону Ялтинского шоссе. В 14.00 командир 4-го батальона капитан Родин донес, что начала отступление 9-я бригада. Минометная рота выпустила по противнику последние мины и замолчала. Создалось впечатление, что 7-я бригада оказалась в полуокружении.

События в расположении 9-й бригады развивались по сходному сценарию. Противник прорвал оборону бригады на участке хутор Максимовича – выс. 101, 6. Оттуда он стал распространяться в северном направлении, заходя в тыл 2-му батальону, державшемуся вдоль Балаклавского шоссе. Стремясь вырваться из окружения, батальон оставил позиции и стал пробиваться на юго-запад. К 11.00 немцы вышли на рубеж пос. Кальфа.

К 8.00 штаб 7-й бригады утратил связь с подчиненными частями, положения на фронте не знал и боем уже не руководил. Фактически каждый командир батальона или роты теперь принимал решение на бой самостоятельно, взаимодействие между подразделениями было нарушено. Правофланговый 3-й батальон майора Панасюка потерял связь со штабом бригады и соседними батальонами. Не имея никаких новых указаний, он продолжал выполнять ранее поставленную задачу – держал оборону своего рубежа до конца.

В 8.35 командование XXX корпуса отдало указание наступающим частям не форсировать свое продвижение без необходимости. Общее положение перед фронтом XXX и LIV корпусов было еще не ясно, командованию хотелось избежать неоправданных потерь, если обстановка вдруг изменится не в пользу немцев. Пехоте следовало остановиться и подождать, пока 170-я дивизия не захватит полностью изгиб дорог с севера.

Тем временем поступили хорошие известия от северного соседа – LIV корпуса. Его 22-я и 24-я дивизии успешно переправились через Северную бухту, а 132-я дивизия своим левым флангом через ПМ 062 вышла на дорогу, где сомкнулась с правым флангом румынской 4-й дивизии. В дальнейшем по этой дороге стали перебрасывать артиллерию на новые позиции.

Между 8.00 и 9.00 под давлением батальонов 132-й дивизии стал отступать 514-й полк майора С.А. Кравца, постепенно оголяя левый фланг 8-й бригады. Вскоре она оказалась в полуокружении, связь с батальонами была потеряна. Получивший ранение полковник П.Ф. Горпищенко передал командование своему военкому полковому комиссару П.И. Силантьеву, а сам эвакуировался в тыл. К вечеру комиссар сумел собрать всего 350 бойцов – все, что осталось от бригады.

Получив благоприятные известия об успехах, достигнутых LIV корпусом, 170-я дивизия продолжила продвижение и в 9.15 достигла запланированного рубежа по линии южнее «Старого форта» – ПМ 078 – ПМ 038 – ПМ 039 – северный край дорожного серпантина в 500 м севернее ПМ 040. Наступление было поддержано атакой штурмовой группы 72-й дивизии от ПМ 036. Ей удалось взобраться на гребень Сапун-горы и завязать бой в траншеях на ее вершине, но выбить оттуда советские войска немецкие пехотинцы сразу не смогли. После полудня 170-я дивизия предприняла атаку левым флангом на выс. 201, 8 (западнее ПМ 041) и на ПМ 040. Продолжение продвижения в сторону ПМ 042 отложили до 16.00: к этому времени должны были закончиться перегруппировка сил дивизии и установление связи со всеми частями.

В 9.15 из штаба 11-й армии передали новый приказ командиру XXX корпуса начать наступление в западном направлении и занять противотанковый ров на Херсонесском полуострове. Генерал Э. фон Манштейн стремился не допустить отхода выбитых с Сапун-горы советских частей на западную окраину СОРа. В соответствии с приказом 170-я дивизия двинулась на запад, справа от нее в сражение вступила 28-я дивизия, которой подчинялся 420-й полк. В итоге соединение генерала Й. Зиннхубера состояло уже из четырех полков, а 72-я дивизия выводилась из боя. Советские войска уже почти не оказывали сопротивления, отступая к м. Херсонес и Севастополю.

В 7-й бригаде после полудня насчитывалось всего полторы сотни человек. Ее 5-й батальон, оставленный на Сапун-горе, погиб полностью, от 1-го батальона после десяти часов боя на Ялтинском шоссе осталась небольшая горстка краснофлотцев, почти полностью полег у высоты Карагач 4-й батальон. Героическая 7-я бригада истекла кровью на подступах к Севастополю. В руках генерала Е.И. Жидилова, всего несколько недель назад командира лучшей бригады, осталось несколько групп краснофлотцев, «управление которыми терялось или было потеряно, и артиллерия в составе одной пушки»[388].

К вечеру сопротивление по Сапун-горе было сломлено. Только в отдельных местах наступавшие немецкие части еще встречали огонь красноармейцев, но его быстро подавляли. Артиллерия СОРа фактически бездействовала. Быстро росло количество захваченных противником пленных и трофеев, что однозначно свидетельствовало о начавшемся развале фронта и деморализации войск. В 16.00 противник вышел на гребень в районе серпантина Ялтинского шоссе, и оборонительная позиция по Сапун-горе рухнула окончательно.

После 16.00 наступление XXX корпуса возобновилось. Немецкая 170-я дивизия, в состав которой вошел 105-й полк, атаковала в южном направлении. К 19.00 она достигла рубежа в 200 м севернее и северо-западнее выс. 241, 5. Полки 28-й дивизии тем временем прочно заняли позиции на Сапун-горе.

После захвата рубежей на Сапун-горе XXX корпус вырвался на оперативный простор. В качестве усиления ему был придан 3-й батальон 204-го танкового полка. В подчинение командира 28-й дивизии перешел 300-й танковый дивизион.

Наступавший в центре боевых порядков 72-й дивизии 401-й полк после короткого боя захватил позиции на склоне южнее ПМ 018. При сильной поддержке авиации 28-я дивизия развивала наступление в юго-западном и южном направлениях, намереваясь занять Английское кладбище. Ее 420-й полк прорвался далеко на восток за противотанковый ров, где остановился, ожидая подхода соседей: дальнейшее продвижение без прикрытия справа представлялось слишком опасным. В соответствии с замыслом командования XXX корпуса полк должен был закрепиться на своих позициях и дождаться наступления утра 30 июня.