Чужая школа (СИ) - Эльтеррус Иар - Страница 68

— Вполне возможно, — тяжело вздохнул Иван Афанасьевич. — Меры принимайте. Не хотелось бы опять столкнуться с серьезными врагами.

— Обязательно столкнемся, — со странной усмешкой заверил старый боевик. — Вопрос с кем и когда. Я постараюсь, чтобы мы были готовы по максимуму к этому моменту. Я…

Его прервал звук сирены, от чего Уйдо выругался — накаркал, похоже. На стене возникло изображение Николая Ивановича, он сидел в своем капитанском кресле в рубке станции. Вид имел раздосадованный.

— Что случилось? — встревожился Иван Афанасьевич.

— Сигнал бедствия, — тяжело вздохнул капитан. — Впереди по курсу. А сигналы бедствия в космосе не игнорируют. Никто и никогда. Нужно решать срочно, у нас пять минут для выхода из гипера, иначе минуем источник сигнала.

— А кто просит помощи?

— Пассажирский лайнер «Сергей Радищев». Просит по-русски, по-английски, по-японски и на каком неизвестном языке. На борту шестьсот пятьдесят человек. В том числе наследники русского и японского престолов.

— Ох, мать-перемать! — схватился за голову директор. — Принцев нам только не хватало! И бросить нельзя…

Немного подумав, он позвал Навигатора с Айтосом и спросил:

— Нам возможно будет разместить спасенных в полностью изолированном отсеке, откуда бы они не имели никакого доступа на остальную территорию станции?

— Возможно, — отозвались искины.

— Тогда готовьте такой отсек, — решительно велел Иван Афанасьевич. — Николай Иванович, организовывайте спасательную миссию.

— Есть способ лучше, — возразил тот. — Взять их лайнер на борт, в один из пустых ангаров. Главное, полностью изолировать его. Навигатор, имеются подходящие ангары?

— Имеется, правда, всего один, — немного подумав, сообщил искин. — Это ангар, предназначенный для трофейных кораблей, в нем предусмотрены все нужные меры безопасности. Из него никто не проникнет на станцию. Все переборки защищены силовыми полями и активными боевыми плетениями. Корабль, насколько я могу судить из перехваченных сообщений, принадлежит чисто технологической цивилизации, хотя я могу и ошибаться.

— Озвучьте сигнал бедствия.

Некоторое время царило молчание, а затем усталый мужской голос произнес:

— Мэй дэй! Пассажирский лайнер «Сергей Радищев» терпит бедствие! Просим помощи! На борту наследники русского и японского престолов! Просим помощи! Кто-нибудь, ответьте! Мэй дэй!

— И так раз за разом, — сообщил Навигатор. — Запись, понятно. Вполне возможно, что корабль давно мертв, а запись продолжает транслироваться автоматикой.

Он на мгновение замолчал, после чего зажег потолок красным светом и сообщил:

— Внимание всем! Станция покидает гиперпространство! Возможен толчок.

«Доверие» мягко содрогнулась, потолок вернул прежний свет.

— Вызывайте лайнер! — распорядился Николай Иванович.

Некоторое время ничего не происходило, а затем тот же усталый голос, что был в записи, захлебываясь, зачастил:

— Слышим вас, станция «Доверие»! Где вы?

— Вышли из гиперпространства, услышав ваш сигнал бедствия, — ответил капитан. — Вам сильно повезло, что у нас чувствительная аппаратура, и мы вас вообще услышали. По дороге нам повстречались сотни мертвых кораблей, которые так и не дождались помощи. Насколько я понимаю, лайнер попал в червоточину и оказался между галактиками?

— Видимо, так, — ответил незнакомец. — Мы здесь уже четыре месяца, пассажиры требуют от экипажа невозможного, вернуть их домой. А как? Нашим словам, что мы не в состоянии, они не верят. Да я не представился, извините. Капитан пассажирского лайнера «Сергей Радищев» Логачев Петр Свиридович.

— Капитан школы-станции «Доверие» Сафронов Николай Иванович, директор Нестеров Иван Афанасьевич. Да, сразу хочу предупредить, что мы не с вашей Земли, скорее всего. Нам довелось сталкиваться с землянами из восьми реальностей с самой разной историей. Так что высадим вас на той, которая придется по вкусу. Вернуть вас домой мы не может, мы и на свою родину тоже вернуться не имеем возможности.

— Пассажиры начнут требовать… — тяжело вздохнул Петр Свиридович.

— Нам их требования совершенно безразличны, пусть скажут спасибо, что их вообще спасли, — хмыкнул директор. — Далее, мы примем ваш лайнер в один из ангаров, полностью закрытый. Приношу свои извинения, но доступа на территорию станции никто из пассажиров иметь не будет. Вас и пару ваших доверенных людей пригласим для переговоров.

— Просил бы еще позволить присутствовать на переговорах их высочествам со свитами.

— Не более двух человек на каждого принца. Повторяю, мы не из вашей реальности, мы вообще из демократического государства под названием Российская Федерация, начало двадцать первого века.

— К делу, — вмешался Николай Иванович. — Приближаемся к вам, ваши сканеры видят станцию?

— Видят… — ошалело ответил Петр Свиридович. — Этот огромный металлический шар… Шестьсот сорок километров… Это вы?..

— Да, это станция «Доверие».

— И она имеет собственные двигатели⁈

— Да, причем несколько типов. Думаю, не все из них вам известны. Точечные двигатели, например, позволяют мгновенно перемещаться между населенными планетами и большими станциями, пусть даже они находятся в разных галактиках. Но у этих двигателей есть одна проблема — если рядом нет объекта, на котором находится не менее десяти миллионов человек, они не работают. Иначе мы давно бы оказались в какой-либо галактике.

— Нет, такого рода двигателей у нас действительно не знают, — вздохнул Петр Свиридович. — Мы и за пределы Солнечной системы вышли недавно, всего тридцать лет назад. Освоили четыре планеты, если это можно назвать освоили. Так, не слишком большие колонии. Даже через гиперпространство к ним лететь полтора-два месяца. Наш лайнер подрядили доставить их высочеств с невестами с колонии Надежда на Землю.

— Какой у вас год? — поинтересовался Иван Афанасьевич.

— Две тысячи триста шестьдесят третий.

— Пока мы подходим, не могли бы вы кратко рассказать историю вашей реальности? У вас была революция в начале двадцатого столетия?

— Революции не было, насколько мне известно, — ответил Петр Свиридович. — Попытка бунта — да, была, но его величество Михаил II отличался изрядной решимостью в отличие от своего покойного брата, убитого три года назад бомбистами, и повелел жестко расправиться с бунтовщиками. Жандармерия несколько лет вычищала корни этого бунта, но нашла и ликвидировала всех виновных, даже находившихся за границей. Это стоило нам ссоры со странами Антанты, но от союза с ними давно пора было избавляться, он стал вреден. Зато мы помирились с Германией, вернувшей России захваченные территории, а затем вместе выступили против Англии и Франции. Поражение в войне им дорого встало, после него эти две страны больше не являлись гегемонами в Европе. Франция вскоре вообще прекратила свое существование, став частью Германии. Англия лишилась всех колоний и долгие годы пребывала в блокаде, которую сняли только через сорок лет. За это время бывшие союзные государства дважды воевали между собой, пока монархи не объединили их посредством брака детей. С Австро-Венгрией разобрались совместными усилиями.

— Да, у нас все было намного хуже, — вздохнул Иван Афанасьевич. — В тысяча девятьсот семнадцатом году Николай IIподписал отречение, а Михаил отказался всходить на престол. В итоге революция, гражданская война, миллионы погибших и беженцев, голод и прочие радости. К власти пришла часть партии социал-демократов, назвавшаяся партией большевиков. В конце двадцатых готов наверх в ней поднялся человек, которого ненавидели и любили даже через пятьдесят лет после его смерти. Иосиф Сталин, сын грузинского сапожника, его многие называли красным монархом. Он принял страну с сохой, а отдал с атомной бомбой и космическими кораблями. Один минус — великий человек не оставил после себя как следует воспитанного наследника, и после него в Кремль пришли жалкие, ничтожные людишки, погубившие страну, в начале девяностых годов распавшуюся на пятнадцать государств. Мы родом из самого крупного ее осколка — Российской Федерации, снова сумевшей подняться, из-за чего на нас накинулся весь «цивилизованный» мир, будь он сто раз проклят. Но это все лирика. Вашей реальности немного больше повезло, однако у каждой свой путь.