Стажировка вне закона (СИ) - Мамаева Надежда - Страница 14

За разговором мы успели не только пересечь весь парк, но и выйти за его пределы – на одну из многолюдных… точнее, многофэйривых улиц.

Я впервые оказалась в месте с такой концентрацией дивных на квадратный метр. На меня обращали сдержанное внимание, провожали взглядами. Было слегка неуютно. Но я постаралась ничем не выдать своих эмоций. Лицо профессионального каталы за игральным столом – и вперед! Я еще покажу этим фэйри, что значит настоящая невозмутимость.

Я старалась смотреть только вперед, но, мысленно сравнивая Занозу с прохожими, не смогла не отметить: мой сидх чуть выше типичных дивных. Да и в плечах шире. Но отличала его от других даже не столь фигура, сколь жесты.

Если обычные фэйри были изящными ланями, то Нил – тигром, грациозная красота которого смертельно опасна. Хищник, которому везде свободно и раздольно. Хозяин положения. Тот, кто всегда держит ситуацию под контролем.

«Не всегда», – напомнила я себе. Холм-то у него кто–то смог спереть.

Не подозревая о моих мыслях, Заноза уверенно свернул на одну из тиxих улочек. Неширокая, с каменной мостовой под ногами и стенами домов, увитыми плющом, она заканчивалась тупиком. Похоже, здеcь когда–то была каменная кладка, которая и закрывала сквознoй проход. Но сейчас ее фрагменты лишь выглядывали меж лоз хмеля и вьюнка.

Нил уверенно подошел к этой зеленой стене, приложил руку к ковру из листьев и певуче произнес на дивном наречии:

– Noriu sid toririel.

И тут гибкие лозы пришли в движение, раздвигаясь, словно тяжелые бархатные портьеры, открывая невысокую арку, через которую я увидела заливной луг в утренней молочной дымке.

С сомнением оглянулась через плечо на город, утопавший в вечерних сумерках. Потом опять на проход, из которого веяло рассветной свежестью.

– Внутри сидов искажается не только пространство, но и время, - поняв мое недоумение, пояснил Заноза. - Но я хочу показать тебе Хай-Хилл не из-за этого. Постарайся запомнить свои ощущения, когда будешь проходить через арку. - С этими словами дивный первым шагнул внутрь холма.

Мне не оставалось ничего другого, как последовать его примеру. Когда я только занесла кроссовку, что бы переступить порог, на миг показалось, что воздух вокруг тела настолько уплотнился, что превратился в вязкий прозрачный кисель. Но вот моя правая нога ступила на траву по ту сторону, я перенесла на нее вес и…

Мир словно совершил кульбит через голову, все на миг смазалось. Враз ощущение сопротивления сменилось невесомостью. Будто до этого я стояла на небесных ладонях и их вдруг резко развели в разные стороны. И я полетела вниз, навстречу земле, подобно капле дождя.

Успела промелькнуть мысль, что ещё миг – и врежусь, разобьюсь на сотни мельчайших брызг. Даже зажмурилась, готовясь разбиться. Но упала я вовсе не на траву, а в объятья суровой реальности. Та пахла вереском и грозой, была на ощупь шелковой и рельефно твердой и как-то рвано, я бы даже сказала, слегка раздраженно дышала.

Я рискнула приоткрыть один глаз и увидела Занозу, который прижимал меня к себе.

– Ты мог бы и предупредить, - произнесла я, чувствуя, как во рту отчего–то резко пересохло.

– У каждого ощущения перехода индивидуальные, – хрипло отозвался дивный. - Я каждый раз словно прохожу через стену огня…

– А у меня – словно шагнула в пропасть и упала.

– Со стороны этo выглядело, словно ты оступилась, - голос занозы отчего–то стал чуть хрипловатым.

Мне почудилось в нем тщательно скрываемое недовольство, будто фэйри был раздосадован тем, что пришлось прикасаться к и без того бесившей его девице. Заноза сглотнул, на миг прикрыв глаза. Черты его лица, которые до этого было заострились, вновь стали эталоном невозмутимости. Полный самоконтроль. Тотальный.

Когда спустя секунду фэйри вновь посмотрел на меня своими невозможно-синими глазами, только жилка на его виске все так же продолжала пульсировать, выдавая эмоции.

– Главное, что сейчас я в полном порядке, - солгала, стараясь, что бы голос звучал сухо и по–деловому. А затем, выпрямившись, отстранилась от фэйри.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Хотя на деле грыхта с два хоть что-то было в этом самом долбаном прядке: сердце стучалo как бешеное, внутри словно разгорался пожар, а тело… Каждая его клетка, каждый нерв были будто под напряжением. На миг даже показалось, что дотронься до меня кто-нибудь в эту секунду – и я ударила бы его разрядом тока.

Внутри меня сейчас бушевала буря, которую я старалась подавить . И тем разительнее был контраст с тем, что oкружало нас с Занозой. Дивный мир размеренного спокойствия и тишины только-только просыпался от ночного сна, улыбался новому дню.

Вдали виднелись горы, чьи сахарные шапки ледников искрились в рассветных лучах. Я сделала несколько глубоких и размеренных вдохов, будто кристальный, почти звенящий от чистоты воздух мог охладить не только мое тело, но и разум. И пусть не сразу, но мне удалось заглушить эмоции.

– Рад это слышать, – коротко, словно брал слова в кредит под бешеные проценты, бросил Заноза и подхватил с земли мою сумку. Видимо, он бросил ее, когда пришлось ловить меня, решившую пробороздить траву носом.

А затем этот невыносимый дивный и вовсе повернулся спиной ко мне и двум каменным валунам, меж которыми и был проход внутрь Холма, и начал спускаться по тропе в долину.

– Ты всегда так пессимистично радуешься? – не удержалась я от замечания, догоняя фэйри и подстраиваясь под уверенный широкий шаг.

– Ты действительно хочешь знать? - вопросом на вопрос ответил Заноза, видимо поняв, что молчанием от меня не отделаться.

– Я вообще на многие вопросы хочу получить ответы, – нашлась я. — Например, куда мы сейчас идем? - И я кивнула на молoчную дымку тумана, что стелилась внизу.

– Я проведу нас короткой тропой через Хай-Хилл, и мы выйдем в западной части города. Оттуда совсем недалеко до одного из входов в мой сид… – тут Нил осекся. Я заметила, как обозначились желваки, словно он стиснул зубы, а потом фэйри поправился: – Точнее, в то, что от него осталось.

– Короткой? – зацепилась я за слово. - Это как?

И Заноза, пусть и не очень охотно, словно делился не информацией, а бесценными дарами, пояснил: внутри холмов пространство искажается. Оно сминается, как ткань, образуя впадины и складки. Фэйри способны прокладывать тропу по гребням этих складок, порой переходя прямо с одной вершины на другую и сокращая таким образом путь в десятки, а то и сотни раз.

Зато теперь стало понятно, почему вокруг так стремительно меняются даже не пейзажи – времена года: мы шли не больше четверти часа, а позади остались уже и весенний луг, и речная гладь, и дубовая роща, где деревья были окрашены в осенние охру и медь… Миновали даже чертоги Мэб, которые возвышались вдaлеке меж двух горных склонов. Здешняя резиденция королевы фэйри была столь же величественна, как и ее дворец в мире смертных. И при этом разительно отличалась. Я только–только начала разглядывать ажурные, точно кружева, почти невесомые белокаменные строения, что виднелись вдали, как они исчезли и впереди уже замаячили скалы и водопад.

Мы приблизились к ним так быстро, что я испытала даже чувство легкого разочарования: не успела рассмотреть как следует – и вот уже на берегу озера, гладь которого вскипает пеной брызг от воды, которая обрушивается туда с уступа.

– Нам по этим валунам. - Дивный кивнул в сторону ряда плоских камней, что образовывали своеобразную дорожку, которая вела прямо под водопад. – Дай руку, чтобы не поскользнуться.

Не стала спорить: пусть плавала я хорошо, но демонстрировать этот навык перед Занoзой не хотелось . Вымокну ведь до нитки. А заклинания сушки – та ещё прелесть . После этих чар и волосы дыбом, и одежда такая задубевшая, что кожаную куртку можно будет использовать вместо щита. Так что нет уж, спасибочки.

Поэтому я вложила свою руку в ладонь Нила. Та оказалась твердой и теплой. И тут кончиками пальцев я почувствовала мозоли. Интересно: откуда? У меня-то они от инструментов: не всегда при работе с магомеханизмами мoжно обойтись пассами, диагностами и артефактами. Часто приходилось и мультифазной отверткой что-то открутить, и разводным ключом-трещоткой затянуть болт. Но я слабо представляла себе Занозу, измазанного в машинном масле, который чинил бы двигатель. Хотя образ Нила, матом смотревшего на наглого элементаля, что вздумал удрать из-под клапана цилиндра, нaрисовался отчего-то легко.