Ответ Чемберлену (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 15

— Не понял. Сожгли нашу пироманку. Там труп обгорелый.

— Никак нет, товарищ генерал. Там недогоревший свёрток был и среди прочих вещей жёлтая куртка.

— Где она?

— На свалке. Ищем. Мусор на следующий день увезли. Проверяем свалку. Там работы на месяц всему МУРу.

— Понял. Организую пару взводов курсантов. В твоём подчинении будут. Чувствую наша это куртка. Следы пироманка заметает. И опять поджёг. Её рук дело… Или чем там они поджигают? Силой мысли? Чёрт! Дожил на старости лет. В сказки верить приходится.

— Есть в моём подчинении.

— Так, с тобой майор закончили. Теперь давайте по торгашам нашим пробежимся.

— Докладываю, — Онопко раскрыл папку, ставшую уже приличной по толщине.

— Подожди…

— Майор, — Медведев порылся в бумагах. — А вот, — он вытащил снизу бумагу. — Ты говорил, что у Екатерины Тишковой пропала куртка в общежитие.

— Так точно, товарищ генерал. С её слов. Проверить не представляется возможным. — Афонин развёл руками.

— А ты изыщи возможности. Предположим, что кто-то надел куртку жёлтую и вышел в ней из общежития. Могли же заметить и на вахте и может кто по дороге попался, что человек, девушка, идёт не в своей куртке. Такой опрос проводился?

— Никак нет, товарищ генерал, моё упущение, — вскочил по привычке Афонин.

— Да, сиди уже! Сто раз говорил. Проверьте эту догадку мою. Чует сердце, что Абрамова вышла в ней. Да и ещё, пригласите подруг к себе и составьте наконец фоторобот взрослой… Ну, так как сейчас Анна Абрамова выглядит. Завтра по об… Стоп. Иди давай, майор. Дальше без тебя. Занимайся курткой и фотороботом. Вечером на этот телефон доложишь.

Глава 8

Событие двадцатое

Однажды я экспериментировал. Как только видел, что какой-нибудь человек смотрел на часы, я тут же подходил и спрашивал у него: «Сколько времени?» Все, без исключения, опять смотрели на часы, прежде чем ответить.

Евгений Гришковец

К воскресенью Марьяна Ильинична, можно так сказать, обрела душевный покой. Правду говорят, что время лечит. Уже не вставала ежедневно у неё перед глазами та продавщица из гастронома, которую она сожгла. Раньше стоило закрыть глаза и прямо как наяву эта женщина с выпученными глазами, объятая пламенем, орёт от ужаса и боли. Ещё и куча забот на неё свалившихся в Гольево вытеснили из головы тот образ. Нужно не отвлекаясь шить сумки. Темп работы в их «швейной фабрике», а на самом деле маленькой мастерской, в которой стояло шесть швейных машинок и три оверлока, был сумасшедший. Ни поболтать между собой, ни отвлечься на эти пылающие воспоминание нет времени. Женщины строчат сумки из джинсовой ткани восемь часов не разгибая спины. И Марьяна понимала председателя. Девять женщин и хромой старичок, как ей Володя объяснил, приносят колхозу «Завет Ильича» столько денег, сколько весь остальной этот колхоз. А ведь это одно из самых прибыльных хозяйств Московской области, а возможно и всего Советского Союза. Ясно председателю, что такое везение долгим не бывает. Либо запретят, либо прикроют, либо появится куча подражателей, и сумки упадут в цене, насытится рынок. Себестоимость у них приличная и сейчас только высокая ажиотажная цена позволяет иметь возможность возить с базара, где их продавали, деньги в чемоданах.

— А почему вы не попробует юбки шить джинсовые, спросила она Николая Петровича, когда он передавал ей пару десятков книг по шахматам, что всё же пришлось на колхозные деньги закупать. Районо пообещало закупить для школьной библиотеки книги по шахматам, раз заявка появилась. Только одно «НО». Это будет сделано в следующем учебном году, в СССР плановая экономика и закупки книг для школ тоже плановые. Включим с радостью в план на следующий год.

— Хорошо хоть не на следующую пятилетку, — хмыкнул Рыжов, передавая Марьяне связки книг и листок с перечнем. — Завтра к началу занятий к тебе библиотекарша наша придёт и запишет в формуляры. Порядок есть порядок. А то обязательно какая-нибудь проверка обнаружит недостачу. Мне тут шепнули в Райисполкоме сегодня, что зубы точат на нашу швейную мастерскую, хотят тотальную проверку организовать. Сами ничего хорошего придумать не могут, а вот отобрать и поделить… Хм, ты не говори дочка, что я тут сболтнул.

— Шутку где-то слышала, — расписываясь внизу листочка, шёпотом поделилась с председателем Левина, — Прийти забрать и поделить — гораздо честнее, чем прийти забрать и не делиться.

— Смешно. Всё, хватит тут антипартийной пропаганды, — стиснув губы, чтобы не прыснуть, пригрозил ей Николай Петрович пальцем и исчез в ночи. В феврале день хоть и начал потихоньку добавлять себе минутку, но в начале восьмого ещё темно.

Марьяна собралась, закрыла спортзал и пошла на хор. И вот так в заботах и трудах промелькнула неделя. В воскресенье же был полный выходной. Ни швеи не строчили, шахматисты не сражались на чёрно… М… А ведь цвет не белый. На чёрно-бежевых? клетках. И даже новый их ВИА отдыхал. Марьяна Ильинична проспала завтрак, вскипятила в чайнике воды и заварила чай, смотрела как в стакане темнеет вода… Не было заварочного чайничка и заварки Левина сыпанула прямо в стакан. Смотрела как коричневеет вода и тут мысль ей в голову пришла. Нужно проверить свои возможности магические, что ли, в этом мире. Она же могла вскипятить котелок воды в том жутком средневековом мире? А что тут умеет? В книгах всякие фаерболы волшебники запускают во врагов. Шариками огненными кидаются. А она может? И КАК у неё получается воспламенять людей, не механизм интересен, это и так понятно, нужно разозлиться на человека и пожелать мысленно. Интересен процесс. Какое нужно расстояние? Можно ли, скажем, не видя человека, сжечь его. Или тут чуть ли не прямой контакт нужен. А если человек будет стоять ну, пусть в пятидесяти метрах, можно на него разозлиться и сжечь? Вопрос. Нужен эксперимент.

— Дура ты, Дюймовочка! Как есть — дура! — хмыкнув на такую мысль, сказала себе Левина и задумалась. Конечно, на расстоянии людей она в качестве эксперимента сжигать не будет. Хотя какого-нибудь Чубайса и следовало бы, пока он не начал свою деятельность по развалу экономики страны и обнищанию народу. А вот уйти в лес, что за селом начинается вполне можно и можно попытаться там и шарики огненные покидать и снег растопить руками вдалеке от любопытных глаз.

Оказалось, что в лес не так-то просто попасть. Вроде, вон, из окна виден и всего с полкилометра до него. Только близок локоть, да не укусишь. Между лесом и крайними домами села было колхозное поле. Как раз с полкилометра шириной. И ни одной тропинки. Снежная целина. Марьяна даже попробовала напрямик ломануться, но провалившись чуть не по пояс, а потом при попытке выползти ещё и упав, почти с головой в белую перину погрузившись, от такого подвига отказалась. Нужно было искать другую дорогу. Марьяна Ильинична вспомнила, что когда они на Волге, со смешным водителем по имени Лаврушка за рулём, въезжали в Гольево, то там лес ближе был. А чего время есть, почему не прогуляться?

Прогулялась. Гольево село не маленькое больше километра пришлось идти. А когда дошла до дороги, что поворачивала на Красногорск, то чуть назад не повернула. И здесь между лесом и дорогой была снежная целина. И что с того, что теперь это не полкилометра, а двести метров. Ни одной тропки в сторону леса не было.

— Анна? — сзади почти неслышно подъехала к ней зелёная Волга председателя колхоза, — Чего тут делаешь? Тебе в Москву надо?

— Нет, Николай Петрович, хотелось отдохнуть от стрёкота машинок по лесу в тишине прогуляться, — смутилась экспериментаторша.

— Хм. Видно, что городская. У местных в воскресенье дел невпроворот. Садись. Метров через пятьсот лес прямо от дороги начинается.

Событие двадцать первое

2 процента людей — думает, 3 процента — думает, что они думают, а 95 процентов людей лучше умрут, чем будут думать.