Ответ Чемберлену (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 11

— Зачем вы про него? Он переоделся женщиной, и у него есть жёлтая куртка?

— Никак нет. Просто в квартиру нет доступа. У него может быть подруга.

— Да? Не подумал. Ну, найдите, где у него дача. Позвоните в издательство Прог… Нет. Не звоните. С мидовскими связываться — себе дороже станет. Узнайте через другие источники. Всё у вас?

— Так точно, товарищ генерал.

— Спасибо товарищи. Всё, расходимся. Завтра в это же время. А я поеду на Лубянку за подзатыльниками. Ничего же не нашли. Даже на половину шажка не приблизились. Зато радио слушаем. Юность в сорок пять лет читаем.

Добрый день уважаемые читатели.

Кому книга нравится не забывайте нажимать на сердечко. Это подвигает автора к написанию шедевральных шедевров.

Пока ждете проду про Левина, попробуйте почитать книгу «Младший научный сотрудник»

автор Сергей Тамбовский https://author.today/work/259413

Глава 6

Событие пятнадцатое

Нет такой женщины, у которой я не выиграл бы, даже дав коня вперед.

Роберт Джеймс Фишер

Марьяна Ильинична начала потихоньку втягиваться в сумасшедший ритм, что передал ей по наследству Володька. А если голова всё время занята, то и не до той крикливой продавщицы стало, которую она сожгла в магазине. Иногда ещё прорывались мысли, что дети у неё могут быть. И как там они теперь без матери? Ещё, но тоже всё реже, возникала тревога, ведь ищут же её. И, скорее всего, ищут и милиция, и КГБ, а может даже всякие иностранные ЦРУшные агенты, уж они-то точно о пожаре в гастрономе узнают. Хватит ли переодевания и перекраски волос, для того чтобы их всех со следа сбить.

Строчила на машинке первые дни, а мысли эти одолевали, на третий день меньше стали, а сейчас — спустя неделю, мелькнёт и тут же более важными опять голова занята. Например, как ребятам в шахматном кружке рассказать про итальянскую партию. Марьяна в обед выбрала время и сбегала в школьную библиотеку, а после в библиотеку при клубе. А там нет ни одной книги про шахматы. Ни в той, ни в другой библиотеке. Другой бы на её месте смирился. Приедет через три — четыре дня Владимир Ильич, и пусть занимается. Его кружок. Но тут в Марьяне воспитанное годами тренировок упорство просыпалось. Без упорства хорошим спортсменом не станешь. Через «не могу» и «нету» всегда надо вперёд двигаться. На ужине Марьяна в тот день задержалась и дождалась председателя колхоза.

— Дядя Коля, — Марьяна смутилась. Ну, Левин его так называл, а её мозги семидесятилетней старушки называть дядей этого человека, ей в сыновья годящегося, непривычно, — Николай Петрович, я в библиотеках обеих была сегодня, там ни одной книжки про шахматы нет. Я играть немного умею, а вот с теорией совсем плохо. Без теории детей учить нельзя. Может вы добудете в школьную хотя бы библиотеку книжки по шахматам. Многие из тех, кто в секцию к Володь… к Костику ходят, уверена, захотят прочесть.

— И тебе здравствуй, племянница…

— Ой, простите, здравствуйте Николай Петрович…

— Молодец. Этот писатель, начинающий, за всё схватился и ничего до ума не довёл!

— Володь… Костя?

— А чего ты его каким-то Володькой называешь? — засунул большущую ложку морковного салата с капустой в рот председатель.

— Ну он меня Марьивановной обзывает, а я его — Володькой, он на детских фотографиях на маленького Ленина со значка октябрятского похож. Такой весь кучерявый.

— Точно, в клубе у нас висят, как он на коленях у Че Гевары сидит. Всё думал на кого похож. Есть что-то. А в клубной библиотеке тоже про шахматы ничего нет? — дикция стала невнятной. Капуста хрустом заглушала.

— Нет. Сходила в обед.

— Задание получил. Постараюсь в течении пары дней добыть. Если в библиотечных фондах нет, то правление колхоза на закупку в магазине выделит рублей сто. Не обеднеем.

— Спасибо, — Марьяна начинала подниматься, но Рыжов её за руку придержал.

— А что это вы за песню вчера вечером горланили. Прям заслушался, когда мимо клуба проходил.

— Узелки. Девчонки в училище пели. Одна девчонка.

— Хорошая песня. Восьмого марта смотр художественной самодеятельности областной. Нужно победить. С такой песней грех не победить.

— Я не знаю… Там бы гитару… Ударник… С аккордеоном немного не так получается.

— Гитару купить не проблема, а ты умеешь? — ложка следовала за ложкой. Хруст стоял, как… А где так хрустят? Когда сто детей одновременно в яблоки впиваются своими крепки зубками.

— Что вы, дядя Коля. Я и петь-то толком не умею.

— Гитаристов нет у нас в колхозе. А вот Ерофей Петрович — бухгалтер наш, неплохо на балалайке играет. Пришлю его сегодня к вам. Как там «Узелок завяжется, узелок развяжется, а любовь — она и есть только то, что кажется…». Душевно получается. Беги, давай, а то шахматисты бунт подымут. Стой. Ещё Санька Изотов — тракторист наш геройский тоже на баяне умеет. И его пришлю. Два баяна, «мне так каатца», лучше одного. Всё, теперь точно беги. Стой. Сам с ними приду. Поруководю.

С песней вышло и правда не плохо. Это единственная — которую Марьяна наизусть знала. Там просто всё припев каждый в стране знает. Из каждого утюга все девяностые неслась. А в куплетах тоже почти половина повторяется. То есть запомнить нужно было всего шесть строчек. Марьяна их запомнила не потому, что была рьяной фанаткой Алёны Апиной или группы комбинация. Просто внучка Кристинка, когда к ним приходила в гости то включала микрофон, подаренный ей на день рождение с функцией караоке и пела эту песню и бабушку заставляла. А там по экрану текст бежит. Если сто раз спеть, то хочешь не хочешь, а запомнишь.

Детишки, в том числе и великовозрастные встретили её появление радостным гулом. Всё же вот эти дети, не изуродованные ещё смартфонами, в тысячу раз больше на детей похожи. Проклятые американцы с их телефонами отобрали у людей детство. Не бегают, визжа во дворе, не гоняют целыми днями мяч во дворе, не играют в чижа или лапту, в прятки. Горки построит мэрия, высокие, красивые, раньше тысячами там с фанерками ребятня скатывалась с визгом и хохотом, а сейчас на шикарной пластмассовой сидушке съедет совсем маленький ребёнок с мамой или, скорее, даже с бабушкой, и пустая горка стоит. Пока следующего малыша не приведут. И эти-то тут потому как управлять смартфоном ещё не умеют. И к чему эта зависимость приведёт ещё не известно.

Марьяна теорией сегодня не занималась. Просто заставила ребят в блицы играть и сама на пяти досках с самыми продвинутыми занялась, объясняя ошибки и разрешая переходить.

А после была прикольная репетиция. Песня Танича в сопровождении двух баянов, гармошки и балалайки — это было нечто. Может даже лучше, чем у Апиной получилось.

— Дядя Коля, знаете, что для смотра нужно добавить? — В середине репетиции вылезла Марьяна, вспомнила не сам клип, где Апина ходит туда-сюда да телесами толстенькими вращает, а выступление на «Дискотеке девяностых». Там на сцене двор, что ли, изображали с толстыми тётками, развешивающими бельё, и мужиками в треухах.

— Говори.

— Нужно Мужичка довольно высокого и худющего. Лучше с козлиной бородкой. Песня идёт, а одна из девушек его одевает в кирзовые сапоги. Потом ватник на него одевает, шапку цигейковую с отвислым ухом, шарф вязаный жёлтый, допустим. Наденет и вертит туда-сюда. Потом шапку на шляпу заменяет или фуфайку на плащ брезентовый, знаете, как у пастуха в кино.

— Вовка подойдет…

— Мой Володька?

— Тьфу на тебя, Анна. Не твой. Не Костя. Вовка — пастух как раз. Он точная копия, как ты описала. Мне нравится. Завтра его пригоню.

Событие шестнадцатое

Зритель любит детективные фильмы. Приятно смотреть картину, заранее зная, чем она кончится. И, вообще, лестно чувствовать себя умнее авторов.