Эмерит 3 (СИ) - "Titus" - Страница 20

— Не слышала такого выражения. Гоп — это из их популярной в криминальных кругах песни «Гоп-стоп, мы подошли из-за угла?» — разведчица блеснула знаниями. Она учила русский язык в школе, затем в университете, и была очень горда своим глубоким пониманием культуры противника.

— Джессика, давай не будем обсуждать тонкости языка далёкой варварской страны. Я хочу донести до тебя мысль: успех или неудача в операции коснётся всех причастных. Ты поняла?

— Да, госпожа.

— Это хорошо. Не подведи меня.

* * *

Время до принятия в род пролетело быстро из-за множества навалившихся дел. Вроде мелких, но важных. По настоянию Исабель отправил всех беременных девушек на Канарские острова, хоть они и горели желанием остаться: «Незачем их в Мадриде держать — на приёме будет множество магичек с различными артефактами. А если кто поймёт, что твои одарённые спутницы уже в интересном положении? Там и выводы ненужные могут сделать, и порчу на них навести, и похитить, и надавить, когда мы этого совсем не ждём. Нет, пусть лучше на курорте позагорают, в безопасности». Слетал с ними на дирижабле на Исла де Гран Канариа, устроил всех в королевской резиденции, отдохнул душой и телом — девушки потребовали очередного поднятия уровня, да и время подошло продлевать вассальство Юсуповой, которая теперь уже полноценный магистр. На мой вопрос, не повредят ли детям новые ранги у мамаш, Лена заверила, что наоборот помогут. Дескать, никому ещё секс животворящий не мешал, вот и работал в поте лица.

Всего три долгих дня с двумя бессонными ночами на Канарах, и вернулся обратно с одной Лопухиной — Смирнова тоже решила остаться на курорте. «Ты лети, я спокойно здесь поработаю над ракетой. Инструменты у меня с собой, материалы здесь найду, мастерскую обустрою, никто отвлекать не будет. Если чего не хватает, я с материка выпишу, пришлёшь с пацанами. А Потапыч здесь за нами присмотрит».

Так и улетел обратно на дирижабле, официально переименованном в «Потёмкина». Я взял в долгосрочную аренду броненосец, намереваясь в последствии его выкупить. А чё? Скрыт на нём стоит, даже радары дирижабль не видят, в боевой операции был, экипаж обстрелян, никто на берег не списался, пацаны нормальные. От добра добра не ищут.

Появление Аньки все девушки сначала приняли в штыки. Но она повела себя правильно, ни к кому не навязываясь и отставив на потом поползновения в мою сторону. Настоящая лисичка со скалочкой. Зато, когда летели обратно в Мадрид, оторвалась:

— Ну, кусни меня! Хочу попробовать секс с тобой под Укусом суккубы! Ну, пожалуйста! Чего тебе стоит? Всех девиц в своём гареме перетоптал на Канарах, а как же я? — она залезла ко мне на колени и стала ёрзать причинным местом, пытаясь надавить на жалость и вызвать закономерную реакцию в штанах.

— Ань, ты как маленькая! Здесь ни удобств, ни кровати, ни душа! Потерпи, — ссадил на палубу, ибо не фиг.

— Лааадно… Но, смотри, ты обещал! — она и не подумала обижаться. Я же говорю, лиса.

За неделю до принятия меня в род прилетел батя с Кристиной. У неё уже стало видно животик, и я её тоже отправил «Потёмкиным» на Канары. Заодно переслал Смирновой разного металла по требованию. Она показывала мне проект ракеты и пыталась донести порядок расчётов ускорения, торможения с прочими заумными формулами, от которых я отмахнулся: «Ксюш, ты гений, я тебе доверяю. Только делай сразу два аппарата. Будет не сильно дороже, а выигрыш по времени колоссальный — запустим пробный корабль с собачкой, как это было в моём мире, проверим автоматику, а потом уже я полечу». Сам принцип работы жидкостного ракетного двигателя она решила сделать на керосине и кислороде, предложенный ещё стариной фон Брауном. Он, хоть и не самый эффективный, но самый простой в исполнении в наших условиях. Тем более, она предложила сэкономить на защите спускаемого аппарата: «Ярик, с орбиты падать всего две минуты, а твой Щит Бурбонов в Польше себя хорошо показал. Растянешь его на капсулу, и спокойно приземлишься — вот тебе и экономия на весе огнеупорной защиты! Можно хоть из стекла тебе кабину забацать для лучшего обзора». Продуманная, согласовал. Уверен, Силы в источнике с орбиты до Земли должно хватить.

Пётр Алексеевич сопроводил супругу и вернулся. Не один. Вместе с ним прилетела Мухина со Смирновой.

— Ярик, ты мне не тот металл прислал, — наехала Ксюха. — Я заказывала листовую фехраль толщиной два миллиметра, а ты мне что отправил?!?

— Что заказывала, то и отправил! — я ткнул пальцем в смету. — Вот химическая формула, вот толщина двойка!

— А ты мне нихром! В прутках! Как я тебе из двухмиллиметровых прутков камеру сгорания сделаю?!?

— Мда, никак, — я признал очевидное и вспомнил, как поставщик меня убеждал, что нихром ничуть не хуже фехраля, которого не было на складе. А вот про пруток я точно сам проглядел, мой косяк.

— Короче, я в дирижабле всё своё хозяйство привезла обратно. На Канарах, если чего нет, то ждать поставки неделю. Минимум! В таких условиях работать никаких нервов не хватает, а ещё твои беременные женщины с перепадами настроения…

— Ксюша, так вот в чём дело! Ты не из-за материалов приехала, а из-за подруг сбежала, — до меня вдруг дошло.

— Вот не надо! Конечно же из-за материалов!

— Окей, пусть так. Мастерскую тебе выделю, занимайся, никто тебе мешать не будет. А ты чего вернулась? — спросил у Мухиной, с интересом греющей уши рядом с нами.

— У меня тоже уважительная причина! Я — журналист! А здесь событие века! Как я смогу на расстоянии описать всё великолепие Высшего света Европы?!? Такое событие раз в сто лет, я физически не могу его пропустить!

— А как же твоя беременность?

— А что, беременность? Кому интересна обычная журналистка в стае таких же акул пера? Я же не Анька, не буду на тебя прилюдно вешаться!

— Когда это я на Ярослава вешалась? — с Лопухиной, занимавшейся сёрфингом в интернете, мигом слетела маска невозмутимости. Она честно выполняла роль моего секретаря, заполняя ежедневник различными делами и напоминалками.

— В Лазенках! А сейчас, думаешь, никто не видит, как ты на него облизываешься⁈

— Между прочим, в Лазенках… — начала распаляться Анька.

— Тихо! — мне надоел базар-вокзал, и я чуть придавил девушек Императорским гневом. Побледневшие девушки мигом заткнулись. — Кто старое помянет, тому глаз вон.

— А кто забудет, тому два! — Варя долго за словом в карман не лезла.

— Точно! Варя, а скажи мне, дорогая, какого хрена ты меня архимагистром назвала? Я же говорил, лишнего в газете не вбрасывать! — вспомнил статью в Чижике, которую раскопала Лопухина, когда собирала свежие сплетни.

— Ты же сам говорил, печатай любую дичь! То, что ты эмерит, я ни слова!

— Бляяя, вот ты Варя-инфоповод! Ладно, придумаю, как это преподнести. А тебе задание: я картину нарисовал. Называется «Черный квадрат» Шонурова. Задача — продать в качестве самой дорогой картины в мире!

— Ммм? Картину? Покажешь?

— Конечно! Даже дам сфотографировать.

— Квадрат, квадрат… — Мухина погрузилась в раздумья. — Тогда лучше назвать не квадратом Шонурова, а… как там тебя после принятия в род обзовут?

— Герцогом. Буду Ярослав Хуан Педро Альфонсо де Шонуров лос Сантос де Бурбон, — я с третьего раза выучил своё новое имя.

— Всего лишь герцогом? — удивилась Варя. — Князи же по статусу выше, нэ?

— Это в России князи выше, а в Европе герцоги, которые потом становятся королями, — пояснила Лопухина.

— Короче, всё не как у людей! Ладно, герцог дон Педро с Альфонсом тоже сойдёт… Слушай, я сейчас тему раскачаю, а ты потом сможешь ещё квадратов нарисовать? Ну, я не знаю, голубых там, синих, красных и прочих фиолетовых? — загорелась Мухина.

* * *

Времени до приезда гостей оставалось всё меньше, а ещё столько всего надо успеть! Например, запечь новую партию алмазов для Грабовской. Меня ожидали непростые переговоры, надеюсь, полька сдаст назад, увидев очередную партию бриллиантов. Ведь это же надо быть последней дурой: и разругаться со мной, и остаться без богатства, плывущего в руки. Собственно, я сейчас занимался подготовкой: стелил соломку, чистил пёрышки. Кстати, надо выбрать костюм. На вкус Исабель страшновато полагаться… Хоть с домом для ювелира помогла, угодила — Мойшу и Софью я разместил в старинном домике рядом с королевским монетным двором, где они и будут создавать свои шедевры, и где я стал запекать алмазы. А что? Режимный объект, всегда под охраной, лучшие в Испании специалисты и оборудование, плюс доступ к любым драгметаллам по щелчку пальцев — я в первые увидел выражение безмерного удивления на лице старого еврея, когда он понял, где придётся работать. Он был рад, в отличие от Софьи, которая рассчитывала поселиться ко мне поближе. Но, а ля гер, ком а ля гер — я заверил девушку, что буду почаще заезжать, тем более Смирновой надо что-то из артефактов для постройки ракеты…