До мозга костей (ЛП) - Уивер Бринн - Страница 11

После я пожимаю её руку в знак согласия, и когда она собирается отстраниться, притягиваю её к себе.

— У тебя есть то, что принадлежит мне, — шепчу я рядом с её ухом.

Её дыхание становится поверхностным, выдавая легкую дрожь тела, прежде чем она говорит: — Понятия не имею, о чем ты.

После ещё одного тяжелого мгновения я отпускаю её руку и отступаю назад. Не свожу с неё взгляда, пока не оказываюсь у двери, а затем поворачиваюсь к ней спиной.

Затем слышу характерный щелчок зажигалки. Замерев в дверях, я оглядываюсь и вижу, как Кири щелкает по кремневому колесику. Крошечное пламя оживает, отражение пляшет в её глазах.

Кири закрывает крышку, чтобы погасить пламя. Затем она достает голубой цветок из букета, отламывает длинный стебель и, подмигнув, кладет цветок за ухо.

— Игра началась, Джек.

5. ЩЁЛК, ЩЁЛК

Кири

Щёлк, щёлк. Щёлк, щёлк.12

Я зажимаю зубами нижнюю губу и пытаюсь подавить ухмылку, которая так и норовит появиться на моем лице. Мне не удается сдержать её. Я перечитываю сообщение Хью в третий раз за это утро, приятное волнение и нервы пробегают по моим венам, пока я вожусь с зажигалкой в руке.

Кому: [email protected]

От: Хью Кэннон [[email protected]]

Тема: СРОЧНО: Собрание Отдела

ВСЕМ,

В БЛИЖАЙШЕЕ ВРЕМЯ Я ОТПРАВЛЮ УВЕДОМЛЕНИЕ О ПРОВЕДЕНИИ ОБЯЗАТЕЛЬНОГО СОБРАНИЯ ОТДЕЛА В ДЕСЯТЬ УТРА, ПОЖАЛУЙСТА, ОТМЕНИТЕ ВСЕ ВСТРЕЧИ ИЛИ ЗАНЯТИЯ, КОТОРЫЕ У ВАС ЕСТЬ В ЭТО ВРЕМЯ. ВСЕ ПОЛЕВЫЕ ЗАНЯТИЯ, ДОНОРСТВО ТЕЛ ИЛИ ПЛАНЫ ВОССТАНОВЛЕНИЯ ОТМЕНЯЮТСЯ ДО ДАЛЬНЕЙШЕГО УВЕДОМЛЕНИЯ.

С наилучшими пожеланиями,

Хью

Я открываю и закрываю крышку из нержавеющей стали с метрономической точностью, пока напоминание календаря не уведомляет о встрече через пятнадцать минут.

Щёлк, щёлк. Щёлк, щёлк.

Моя ухмылка приобретает зловещий оттенок.

Я поднимаю трубку рабочего телефона и набираю внутренний номер Мадлен. Она отвечает на втором гудке.

— Bonjour, ma belle13, — говорит она, и я закатываю глаза. Она такая же француженка, как черствый багет с заправки Qwik Fill на второй авеню. Мадлен родилась в гребаном Милуоки, черт возьми. Но я снова натягиваю улыбку на лице. Они могут чувствовать твою жизнерадостность через телефон, сказала однажды моя мама, когда я пошла с ней на «День приведения ребенка на работу», послушно записывая её крупицы мудрости, пока я наблюдала, как она справляется со своей ежедневной рутиной в качестве лучшего агента по недвижимости Эшгроува. Улыбки продаются, малышка!

— Привет, Мадлен, — говорю я. — Ты придешь на собрание?

— Конечно, — отвечает она, в её голосе слышится нотка таинственности. — Есть идеи, о чем оно будет?

У меня есть реалистичная теория.

— Нет. Вообще никаких. Эй, можешь оказать услугу, если у тебя найдеться минутка?

— Конечно, в чём дело?

— Можешь заскочить в офис Джека и взять у Хью экземпляр «Статистики и вероятности в судебной антропологии»? Я проходила мимо Хью в коридоре, и он спросил, есть ли она у меня, но последний раз я видела, что она была в кабинете Джека, — говорю я, намеренно упуская ту часть, где я взяла учебник с полки Джека, пока он был в классе. — Раз уж ты в конце коридора…

— Конечно, без проблем, — вмешивается Мадлен. Таинственность исчезла из её голоса, сменившись яркими и лирическими нотками предвкушения. — Я пойду прямо сейчас. Увидимся на собрании.

Она едва успевает попрощаться и торопливо отключает звонок.

Щёлк, щёлк.

Я поднимаюсь со стула и долго тянусь к потолку, разминая мышцы спины, которые все ещё напряжены из-за моей недавней тайной деятельности. С глубоким, очищающим вздохом я достаю книгу из ящика стола, кладу зажигалку в карман, а затем направляюсь в конференц-зал дальше по коридору.

Окна длинной комнаты выходят на Исследовательские Поля Басса, пасмурный полуденный свет отражается от отполированного овального стола. Вокруг него аккуратно расставлены кожаные вращающиеся стулья, которые всё ещё пахнут новизной, стеклянная доска в конце комнаты чистая и сверкающая. Я прихожу первой из преподавателей и направляюсь к боковому столику, где только что были расставлены кофейники со свежим кофе и чаем и поднос с пирожными, наливаю чашку черного кофе, пытаюсь заставить себя не подсчитывать, сколько моих кровно заработанных средств уходит на легкомысленные расходы Хью на подобные собрания и совещания.

— Кэннон всегда заказывает клубничные дениши14, — говорит Брэд, останавливаясь рядом со мной и касаясь пальцами моего бедра на пути к подносу с выпечкой, разворачивая пластиковую обёртку, чтобы достать липкий дениш.

Одна тысяча сто пятьдесят два доллара и тридцать четыре цента в год, — провозглашает мой внутренний голос.

Господи.

— Да, — говорю я, сжимая зажигалку в кармане. — Может быть, для разнообразия, он мог бы попробовать не заказывать еду у О'Тула. Уже надоело, — ворчу я. Брэд только посмеивается с полным ртом слоеного теста.

— А как же клубничные дениши, — умоляет он, откусывая ещё один кусочек, почти съедая всё целиком.

Я закатываю глаза, но ничего не говорю в ответ, поворачиваясь с кофе в руке, когда шум голосов привлекает мое внимание к двери. Следующим входит Хью, за ним Джой, а через мгновение Мадлен с благодарной улыбкой бросается в мою сторону. Доктор Соренсен идет за ней по пятам, его раздражение бурлит под гладким фасадом его серо-голубых глаз, отглаженной черной рубашки и идеально сшитых брюк. Его взгляд задерживается на мне, а затем переходит на книгу в моей руке. Когда наши глаза снова встречаются, его сужаются.

— Доктор Кэннон, я нашла ваш учебник, — говорю я со своей самой очаровательной улыбкой, подходя к нашему повидавшему виды начальнику с протянутой книгой. — Доктор Соренсен, должно быть, оставил его в комнате для персонала. Я нашла его на микроволновке.

Доктор Кэннон благодарит меня, ворча при этом о своем смертельном враге: Микроволновке. Он клянется, что этот безобидный прибор взорвался два месяца назад, когда он разогревал суп в чашке, — подвиг, который до сих пор никто не смог повторить. Но всему департаменту известно, что, он положил в микроволновку металлическую ложку.

Я одариваю Джека приторно-сладкой улыбкой. Его ледяной взгляд становится смертоносным.

Я решила, что гораздо веселее иметь его в качестве заклятого врага, нежели в качестве друга, который отказывается проявлять более теплое отношение ко мне.

Я отодвигаюсь от стола ровно настолько, чтобы другие преподаватели, входящие в комнату, могли выстроиться в очередь за напитками и выпечкой, нервная энергия нарастает в разговорах, которые заполняют пространство. Перекидываясь парой слов с коллегами, стоящими в очереди, я потягиваю свой кофе, пока Джек подбирается всё ближе. Температура в комнате, кажется, резко падает по мере того, как он приближается, и всё же моя кожа становится горячее. Жар ползет от моей груди вверх по шее, нащупывает пульс, огибает челюсть и проникает в кожу щек. Впервые, глаза Джека покидают мои, только для того, чтобы переключить своё внимание на движение моего горла, когда я сглатываю.

— Доктор Соренсен, — говорю я, когда он останавливается передо мной. Как обычно, думаю, что он не собирается отвечать.

Я вынимаю руку из кармана.

Щёлк, щёлк.

Глаза Джека сужаются до тонких щелок. Его челюсть сжимается. Между нами витает аромат ветивера15.

— Доброе утро, доктор Рос.

Щёлк, щёлк.

— Тебе нужно съесть пирожное, — шепчу я, наклоняясь чуть ближе, и этот земляной, лесной аромат ветивера наполняет мои ноздри. — Ты такой хороший мальчик. Какой смысл в кликер-дрессировке16 без награды?

Щелкнув в последний раз, я убираю зажигалку обратно в карман, моя слащавая улыбка преследует Джека, пока он останавливается рядом с моим плечом. Его глаза изучают моё лицо, прокладывая дорожку по румянцу, всё ещё согревающему мои щеки, опускаясь к губам, прежде чем остановиться на изгибе моего горла.