Грааль (СИ) - Марков-Бабкин Владимир - Страница 58

И, конечно, нам завидовали. До полной всеотрицающей ненависти.

Обе стороны понимали, что так просто проблему решить невозможно. Мы слишком зависим друг от друга. Слишком опустела Земля. Людей всех видов не хватает ни на что. Нельзя просто взять и поубивать.

А порой так хочется.

* * *

МОСКОВСКАЯ ОБЛАСТЬ. ГОСУДАРСТВЕННАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ НОВО-ОГАРЁВО. Суббота. 31 декабря 2025 года. Местное время 04:51.

— Господин Президент. Извините, что разбудил. Сообщение из Десногорска. На первом энергоблоке Смоленской атомной электростанции произошла крупная авария. Серьезнейший выброс радиоактивных частиц. Мы занимаемся купированием последствий. Но ветер северо-восточный, в направлении на Москву.

Президент лишь прикрыл красные от недосыпа глаза. Третья в мире авария за неделю. Одна была в США, другая во Франции, третья, похоже, у нас. Последняя ли? Нет персонала, невозможно обеспечить безопасность. Выходит из строя всё подряд. Атомные станции вовсе не исключение.

Вовсе. Тем более что на АЭС нельзя просто взять и поставить персонал с улицы.

— Что конкретно произошло?

Глава Росатома доложил излишне бодро, но путаясь в подробностях, явно держась на краю паники. Значит дела совсем плохи.

— Господин Президент! На первом блоке САЭС произошла нештатная ситуация. Блок сравнительно новый, в 1982 году был введён в эксплуатацию. По принятой сейчас программе обеспечения безопасности ядерных объектов, все реакторы должны были быть остановлены и переведены в «холодную фазу». Однако, не всегда и не везде нам сейчас хватает квалифицированного персонала. Мы делаем всё, что только возможно. Но, ситуация вышла из-под контроля…

Раздражённо:

— Ближе к сути.

— Попытка оставшегося недостаточно квалифицированного персонала заглушить первый энергоблок привела к неконтролируемой ситуации. Реактор повёл себя нестабильно и слабоуправляемо, в результате выйдя из-под контроля операторов. Появились сигналы нарушения целостности технологических каналов, один из них был разрушен, несколько десятков повреждены…

Ещё более раздражённо:

— Итого, какова ситуация? Давайте без пустых технических подробностей.

— Вспыхнул пожар. Пока данные противоречивы. Но, горит атомная станция. Выброс. Чрезвычайно мощный. Пожарные службы Десногорска сейчас категорически не способны эффективно воздействовать на возгорание. Там и так нет толком людей. Ни на станции, ни в самом Десногорске. В МЧС мы уже сообщили, но они лишь разводят руками…

Потирая лоб:

— Это что-то типа второго Чернобыля у нас? Или что?

Глава Росатома молчал почти минуту.

— Боюсь, господин Президент, всё может быть хуже, чем Чернобыль. Данных мало. Выброс мощный. Купировать некому. Ветер преимущественно юго-восточный. Ветер несёт радиоактивную пыль вглубь России. До Москвы радиоактивные осадки доберутся, согласно прогнозам, где-то за сутки-двое. Территории площадью в триста-четыреста тысяч квадратных километров обречены. Те, кто там остался, должны быть немедленно эвакуированы.

А что он может сделать? Даже радиосвязи с этими территориями толком нет. Сколько уцелело людей между Смоленском и Москвой? Не знает никто.

* * *

МОСКОВСКАЯ ОБЛАСТЬ. ГОСУДАРСТВЕННАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ НОВО-ОГАРЁВО. Суббота. 31 декабря 2025 года. Местное время 05:11.

— Аристарх, у нас проблемы.

— Кхе-кхе-мля, только заснул, дай хоть воды глотну… Да, слушаю. Как всегда, поднял старика с постели по боевой тревоге.

— У нас авария на атомной станции в Десногорске. Ветер несет радиацию на Москву. Через сутки накроет. Тушить станцию некому. Там всё жестко. Возможно, куда хуже Чернобыля. Пока не точно, но реально катастрофа. Людей на станции почти нет, да и в местном МЧС пусто. Без этерно они там никак не справятся. Добровольцы, конечно, есть, но, там убийственная радиация. А на территории возможной зоны загрязнения сотни тысяч людей. Может и миллионы. Нужны этерно. Много. Ты меня понимаешь? Мы не справимся. Никак.

— Хм… Я не понял твоего «мы». Или этерно — не русские? Сделаем, всё что возможно и невозможно. Ставь задачу. Будем спасать.

* * *

ГДЕ-ТО ВОСТОЧНЕЕ МОСКВЫ. САНАТОРИЙ «СОСНОВЫЙ БОР». Суббота. 31 декабря 2025 года. Местное время 09:41.

Снег весело, пусть и неспешно, скрипел под ногами. Солнце в небе сверкало ярким кругом гало, видимым даже на фоне фантастических, пусть уже и ставших привычными, сполохов полярного сияния, всё ещё достаточно заметного и средь бела дня.

— Как думаете, это ослепительно так сияет из-за аварии на АЭС?

Марго указала на сверкающие ледяными кристаллами небеса.

Мишка скептически покачал головой:

— Вряд ли. Нас ещё не накрыло. Хотя, конечно, ветер сильный и дует в нашу сторону. Дед Иван говорит, что может быть завтра после обеда у нас тут начнутся радиационные осадки, а пока нет, это остатки того светопреставления, которое уже давно здесь и от аварии на АЭС никак не зависят.

Светка невесело усмехнулась:

— Ага, Новогодняя ночь перед ядерными осадками. Романтика, что и говорить. Нужно будет загадать желание. Тем более что есть у меня такое ощущение, что, если не считать охраны и дежурных, в «Санатории» кроме детей и подростков, типа нас, никого и не останется. Даже Мезенцева уезжает.

Марков-младший пожал плечами:

— Ничего удивительного. Сейчас каждый этерно на счету, с такой-то масштабной эвакуацией на обширнейшей территории. Как бы то ни было, но на этих землях всё ещё живет, точнее, существует, минимум несколько миллионов человек. Это нам мало что грозит, а вот большинству радиоактивные осадки здоровья точно не добавят.

Светлана упрямо заметила:

— Мы тоже могли бы быть полезными.

Марго лишь бросила хмуро:

— Лучшее, что мы можем сейчас сделать для общего дела — просто не путаться под ногами, нравится это нам или нет. Постойте, Мезенцева идёт.

Действительно со стороны «Санатория» к ним шла всемогущая Мезенцева.

— Здрасьте, Ирина Анатольевна!

— Привет, бойцы. Какие планы на Новый год?

Мишка деланно-скучающе вздохнул:

— Ну, как, мандарины-апельсины, конфеты всякие с шоколадом. И полведра мороженного.

Улыбка. Кивок.

— А в снежки играть не будете? Бабу снежную лепить?

Света развела руками.

— Так как лепить, Ирина Анатольевна? У нас даже морковки для носа нет. Это ж ерунда полная и профанация получится. Уверена, что вам за нас стыдно будет.

Усмешка.

— Ничего, радиоактивную морковку я вам из Москвы привезу, потом вставите, так сказать, завершающим штрихом.

Трое подростков в деланном восторге даже захлопали в ладоши, Миша даже возопил что-то типа:

— Вау!

А традиционно практичная Маргоша со свойственной ей немецкой педантичностью уточнила:

— А морковка будет сильно радиоактивной?

Смех:

— Не сомневайся, предостаточно. Да так, что нос вашего снеговика будет светиться в темноте.

Света хлопнула в ладоши и воскликнула:

— Здорово!!!

Все рассмеялись. Затем Мезенцева посерьезнела:

— Есть старый еврейский анекдот. Умирает пожилой еврей. Уже не видит толком ничего вокруг. Спрашивает, все ли пришли с ним проститься. Ему говорят, что все. Тогда он взволнованно вопрошает: «А в лавке кто остался?».

Анекдот был, что называется, с бородой, но все заулыбались, прекрасно понимая, что разговор Мезенцева начала не просто так, и, тем более, не просто так их разыскала тут в парке. Конечно, она их отследила через камеры видеомониторинга, но ведь могла просто вызвать к себе в кабинет. Но, нет, пошла сама к ним. Значит, что-то серьезное.