140 ударов в минуту - Арро Агния - Страница 7

– Ты же мотоспортом занимаешься. Я прав? – не отстаёт «дед».

Из-за его спины на меня смотрит заплаканная Наталья. И мне почему-то становится её очень жаль. Надо будет пообщаться, когда остыну.

– Да, правы. Профессиональный клуб.

– Владелец у вас там кто?

«Да чё ты прикопался ко мне!»

– Вам зачем? – выдаю вежливо.

– Если я спросил, значит надо. Фамилию мне скажи, пожалуйста, мальчик.

Передёргивает от такого обращения. Мальчиком я был лет в десять. Потом внезапно вырос.

– Гордей Калужский, – отвечаю, собрав в сжатых кулаках всё своё терпение.

– Сын бывшего прокурора. Знаю такого. Спасибо и доброй ночи, – хлопает меня по плечу. – Иди. Тебя там отец ждёт.

«Он мне не отец!» – хочется рявкнуть, но я лишь киваю и захожу в кабинет, где ублюдок сидит за рабочим столом и потягивает виски со льдом.

Глава 7

Саркис

Сажусь в угол дивана, принимая максимально небрежную позу. Ноги расставлены, одна рука на подлокотнике, голова откинута на мягкую спинку. «Донор» толкает в мою сторону стакан, молча предлагая выпить с ним. Отрицательно дёргаю головой, продолжая наигранно лениво изучать пространство. Кожу на потрескавшихся костяшках тянет, ломит пальцы. Напрягаю их, стараясь немного растянуть, и сжимаю в кулаки.

Отец замечает ссадины. Хмыкает и никак не комментирует.

В кабинет возвращается Наталья. Резковато забирает со стола мужа телефон, стреляет в меня заплаканным взглядом и выходит, грохнув дверью так, что стена за моей спиной вибрирует.

– Если ты звал меня молчать, я лучше пойду. Мне на работу завтра. Вставать рано, – терпение явно не мой конёк. Нервы всё ещё зудят под кожей, будто током уже давно ударило, а остатки электричества продолжают курсировать по нервным окончаниям.

– На ужин почему опоздал? – отец делает маленький глоток из своего бокала. Подтаявшие шарики льда глухо бьются о толстые стенки стакана.

– Я говорил, у меня тренировка.

– Отменить можно было ради одного вечера?

– Нельзя. Ни тренировки, ни смены в сервисе. Ты мог спросить меня о планах и передвинуть начало ужина на час. Никто бы не умер с голоду, а я бы успел не только приехать, но ещё и принять душ. Мне нужна твоя помощь. Как ты видишь, я соглашаюсь практически на всё. Но и я тебе нужен не меньше. Давай обойдёмся без военных действий. Мне не десять лет. Я давно вырос, папа, – выплёвываю с пренебрежением. – У меня есть своя жизнь помимо всех навалившихся проблем. И будет здорово, если ты будешь с этим считаться.

– Ты прав, – быстро соглашается он. – Мне предстоит привыкнуть к мысли, что мой сын вырос. В моей голове ты ещё тот маленький мальчишка, который заглядывал в кроватку к младшей сестре, чтобы посмотреть, как она спит. У моих детей…

Смеюсь над такой формулировкой. Отец закрывает глаза и сжимает зубы.

– Извини, Сар. У моих младших детей, – исправляется он, – такой связи нет.

– Сочувствую. Что с опекой? – это меня волнует больше всего.

– Созванивался. Взяли адрес. Сказали, приедут для разговора. Сар, как тебе Стефания?

– Нормально. Опека очень любит внезапные визиты, – перевожу разговор в нужное мне русло. – Предупреди Наталью, чтобы всё не испортила. И, пожалуйста, если меня не будет дома, позвони, я найду способ сорваться на час или два. Нехрен им с Анаит без меня разговаривать.

– Хорошо. Я тут думал сегодня насчёт жилья…

– Я тоже, – перебиваю отца. – Мы с Анаит останемся в своей квартире. Для Стефы там тоже хватит места.

– Стой-стой, – смеётся он. – Как ты себе это представляешь? Молодая семья и девятилетняя девочка, которая уже всё понимает и всё слышит? Сар, сомневаюсь, что ты занимаешься сексом тихо и под одеялом. Не дури. Ана останется здесь.

– Нет.

–Да, Сар. Анаит останется в этом доме вместе со своими младшими братом и сестрой. Дед загорелся сделать ей подарок. Мы переведём её в очень хороший лицей. У неё есть своя комната. Ана здесь будет под присмотром Натальи и опытной няни. А ты будешь спокойно устраивать свою личную жизнь. Пока ты играешь желваками, послушай вот ещё что. У тебя есть круглосуточный доступ к дому. Сестру у тебя никто не собирается отбирать или ограничивать ваше общение. Но это моё решение. Тебе придётся его принять.

– А у Анаит ты спросить не хочешь? – сажусь ровнее, толкая коленом столик на колёсиках.

– Она пока всего лишь ребёнок. И решение точно принимать не ей. Уговори сестру, Сар. Объясни, что здесь её не обидят и вы будете видеться.

– Не обидят? – поднимаюсь с дивана. В пару широких шагов оказываюсь у стола и, резко впечатывая в него обе ладони, наклоняюсь к отцу. – Для неё этот дом чужой. Да ты даже не знаешь, что она любит есть или пить. Анаит не засыпает одна по ночам. Слишком страшно. Слишком не хватает матери.

– Ты ей мать тоже не заменишь, Сар! – взвинчивается «донор».

– Да! Но я частично заменил ей отца! – тоже начинаю закипать.

– Теперь у неё есть отец. Ты сам попросил меня об этом. Не так ли? – поднявшись из кресла, смотрит мне в глаза. Я ему. Между нами напряжение и ощутимое противостояние. – Сар, – он успокаивается первый, – обещаю, с твоей сестрой всё будет в порядке. Она станет частью семьи. И ты однажды станешь. Выдыхай, – усмехается отец.

– Бесишь! – бросаю ему в лицо.

Резко разворачиваюсь и ухожу из кабинета, шарахнув дверью гораздо сильнее, чем это сделала Наталья.

Захожу в спальню. Анаит сладко спит, подтянув колени к животу и подложив ладошки под щёку. Целую сестру в висок, поправляю одеяло. Забираю свой телефон и сажусь ближе к подоконнику. Смотрю, как сопит мелкая кудряшка.

Как её тут оставить? Страшно очень. И не угадаешь ведь, как будет правильно.

Чтобы отвлечься, решаю немного получше узнать свою будущую жену. Найти Стефу в социальных сетях оказывается совсем нетрудно. Открыто стучу в друзья и лезу в альбом с фотографиями.

Стефа в длинном платье на сцене со скрипкой.

Стефа на другой сцене, уже в джинсах, но снова со скрипкой.

Стефа со скрипкой, похоже, в учебном классе.

И еще много такого. Спит она со своим инструментом, что ли?

– Воу… – залипаю на одной из фотографий и по привычке сохраняю к себе на телефон. – Красивая тут, – тихо комментирую, рассматривая всё ту же Стефу со скрипкой.

В этот раз её волосы раздувает ветер, и они частично попадают на лицо. За спиной прямо в море садится оранжевое солнце. Глаза закрыты. Чувственные губы улыбаются. На загорелые плечи налип золотой песок. Белый кружевной топ оттеняет загорелую кожу.

Закусив косточку указательного пальца, бесцеремонно пялюсь на девушку.

В углу всплывает уведомление: «Ваша заявка принята»

Открываю диалоговое окно и пишу ей:

«Привет, невеста»

«Ты всё же передумал жениться?» – смайлик из ладоней, сложенных в умоляющем жесте.

«Давай встретимся без родителей. Надо поговорить нормально»

«Мы с девочками завтра собираемся на пляж. Приходи, поговорим» – соглашается она.

«Я работаю. Вечером могу подобрать тебя где-нибудь»

Стефа долго печатает, перестаёт. Выбирает стикер. Снова печатает.

Раздумываем, значит…

«Испугалась?» – и три чёртика следом.

«Я?» – прилетает моментально. – «Ещё чего! Позвони, как освободишься» – строчит мне свой номер. Пишу свой в ответ, чтобы сохранила у себя, а то не возьмёт ещё.

«Тогда до завтра, невеста» – подмигивающий смайл.

«До завтра, мальчишка в кожаных штанишках» – смайл, показывающий мне язык.

«Зараза!» – пишу ей, но Стефа меня динамит. Прочитала и больше не отвечает.

Посмеиваясь, снова лезу в её фотографии, а там облом: «Пользователь ограничил доступ».

– Жадина, – возмущённо закатываю глаза.

Открываю ту фотографию, что успел сохранить, и ещё немножко любуюсь. Исключительно с эстетической точки зрения. Как вылечить остальные реакции ожившего тела, я знаю. В телефонной книге забита уйма контактов. И между прочим, тоже с фотографиями.