Экспансия: Эскалация. Том 4 (СИ) - Дорничев Дмитрий - Страница 17

— Господин, мы обнаружили проход, — доложил один из бойцов, обследующих туманную пещеру.

Ориентируясь по жалкому подобию миникарты, которая в связи с отсутствием спутников над головой, составлялась в реальном времени системами брони и давала лишь приблизительное месторасположение бойцов нашего отряда, мы пересекли пещеру и подошли к очередному переходу.

Судя по докладам от разведчиков, он заканчивался очередной пустотой в скальном массиве. Но что самое главное, в следующей пещера нас ждал сюрприз.

Хотя пещерой я бы это не назвал, скорее, тоннель просто стал шире и выше на пару метров, просто чёртов туман размывал границы, создавая впечатление огромного пространства.

И вот в конце этой каменной «кишки», определённо проложенной человеческими руками, точнее, человеческой техникой, мы эту самую технику и обнаружили.

Горнопроходческий комбайн, конечно, был поменьше бура, которым мы пробивали себе путь к Жилиным, но всё равно впечатлял своими размерами.

Здоровенная махина на гусеничных траках с квадратной коробкой кабины и короткой, но мощной стрелой, на конце которой были закреплены буры.

Ну я предполагал, что они там закреплены, потому что при ближайшем рассмотрении выяснилось, что передняя часть машины погребена под крупными обломками скалы, обрушившейся с потолка прохода.

— Надо вскрыть, добраться до кабины и проверить системы, чтобы определить, пробовать её вытащить или придумывать другой способ преодолеть завал, — произнёс Жилин, глядя на меня.

Ну да, из всех присутствующих, лишь я да Валентино были в средних доспехах. Можно было, конечно, послать более молодого, но для меня хуже, чем кого-то догонять — это кого-то ждать.

Так что, махнув рукой, тормозя разогнавшегося было Феррите, я протиснулся в узкое пространство, скрежеща наплечниками о каменную стенку. Комбайн оказался длинным, так что путь до кабины, занял почти десять минут, и я даже пару раз подумал, что застряну.

Но нет, барон Исаев проползёт даже там, где гробойды застрянут. Жили в своё время на старой Земли эти страшные твари, умеющие перемещаться под землёй и отличающиеся завидным аппетитом. Интересные существа, на самом деле. Я даже про них документалку древнюю несколько раз пересматривал.

Так или иначе, просочиться к кабине я сумел, где и столкнулся с очередной проблемой.

В районе входа в кабину, из-за выступающего козырька крыши образовался небольшой карман, в котором я даже смог встать в полный рост и, наступив на гусеницу, потянуться к двери.

Вот только открыть её не получилось. Видимо, от удара кузов повело, и дверь заклинило.

Дёрнув раза три, понял, что лишь трачу время, и, сфокусировав эфир, разрезал покорёженную железку с ручкой и узким смотровым окном, затянутым мелкой сеткой.

И едва преграде стоило рухнуть внутрь кабины, как комбайн мелко задрожал, а после, взревев двигателем, исторгнул из себя дикий металлический крик. Ему в унисон завизжал бур, неожиданно придя в движение.

Гусеница под ногами дрогнула, и я почувствовал, как точка опоры исчезает, а мне в плечо прилетает крупный булыжник. Больно не было, но каменный снаряд поменял вектор моего падения, следующий кусок добавил скорости, ну а третий окончательно вдавил меня внутрь кабины, следом за чёртовой дверью.

Звуки очередного обвала заглушили воющий бур и шум работы двигателей, но, лёжа в неудобной позе в крохотном пространстве, я ощущал, как бурильная установка медленно, но верно движется вперёд.

Стараясь подняться и перехватить управление, попробовал отпихнуть труп, чьи «шаловливые» руки, видимо, с моей помощью в виде двери и запустили установку.

Но стоило только дотронутся до руки мертвеца, сжимающей управляющую рукоять, как прочная крыша, целью которой была защита от камней, раскололась на части, и я почувствовал, как на меня обрушивается тяжесть всей горы.

Не устояв, вновь упал, уже понимая, что больше не поднимусь. Крупные куски камня замуровывали меня за живо. Прочное стекло шлема, способное выдержать несколько прямых попаданий из огнестрельного оружия пошло трещинами, а системы брони замигали аварийными огоньками.

Сконцентрировавшись, я попробовал сформировать щит из эфира, но, видимо, для этого нужны были Аспиды, так что максимум, что мне удалось, это на мгновение снизить давление каменной массы, испарив её эфиром.

Я даже не успел сделать вдох, как меня вновь сдавило, а очередная попытка применить дар обернулась лишь кратковременным облегчением.

Очередная порция невыносимой тяжести, едва-едва смягчаемой доживающей свои последние секунды брони.

— Сука, да как так-то? Я умудрился не сдохнуть в драке с «Голиафом» и выбраться из проклятого леса, а тут… — только и успела мелькнуть мысль в голове, как мне в лицо брызнули осколки сверхпрочного стекла…

Дикая боль пронзила меня, а следом мир качнулся и перевернулся. На мгновение я ощутил себя так, будто находился в невесомости. Хочу сказать, ощущение после попытки горы меня раздавить было близким к экстазу. Вот только эти осколки в моем лице…

Толчок в спину был мягким, но не терпящим возражений, и я ощутил, как вектор силы, прилагаемый к моей многострадальной тушке, резко сменился на противоположный, и чувство невесомости сменилось ощущением падения.

Которое, на моё счастье, продлилось лишь мгновения, а после мир снаружи разом вздрогнул, а по ушам больно ударила барабанная дробь боевых барабанов.

— Здорово же меня приложило… — с трудом пробормотал я, чувствуя привкус крови во рту и осознавая, что барабанов тут точно нет. А грохот шёл от падающих откуда-то сверху камней, барабанящих по «пузу» комбайна.

— Ноги целы, руки целы. Голова вроде тоже, хотя что ей будет, она же кость, — не открывая глаз, провёл инвентаризацию собственного тела. Все двигалось и почти не болело. Разве что правая рука оказалась придавлена булыжником, но это мелочи. Наруч выдержал, так что освободиться можно будет.

Пора бы выбираться. Но первым делом я зачерпнул остатки эфира и пустил волну исцеления, сосредоточив её в районе головы, уж очень меня беспокоило то, что с ней произошло.

Эфир помог, почти моментально заглушив боль, вот только оставалось его совсем немного, на самом донышке. Видимо, попытка выставить щит сожрала почти весь запас.

Даже сквозь онемение, сковавшее лицо и превратившее его в маску, я ощущал, как медленно выходят осколки. Хотел бы сказать, что это как волосок выдернуть, но нет, эфир выталкивал их наружу самым кратчайшим путём, наплевав на ощущения владельца организма.

Так что пока шёл процесс заживления, я не валялся без дела. Точнее, по началу, конечно, валялся, но при этом орал. Потом орал, принимая вертикальное положение и пытаясь выдернуть зажатую руку. Продолжал орать, когда выползал из покорёженной машины, но тут уже скорее не от боли, а так, эмоции выплёскивал. Поминая добрым словом, отца, Шпильку с Агаши и всех подземных богов всех планет, где я побывал.

Список оказался на удивление обширным. Похоже, болевые ощущения хорошенько подстегнули мою память, так что, когда понял, что на ум больше ничего не приходит, осознал, что упираюсь в каменную стену.

Ощупав всё вокруг себя, глаза я открывал всего лишь пару раз, памятуя о ядовитом тумане, понял, что дальше пути нет. А значит, пора решиться и посмотреть трудностям прямо в глаза.

Перевернувшись на спину, сделал глубокий вдох, стараясь не обращать внимание на нарастающее жжение в груди и открыл глаза.

— А говорят, рождённому ползать летать не суждено, — пробормотал я, проморгавшись и задрав голову.

Сквозь лёгкую зелёную дымку, которая здесь была куда прозрачнее, чем в предыдущей пещере, рассмотрел край обрыва, откуда меня угораздило упасть.

— Н-да, интересно, и на сколько лет вперёд я израсходовал свою удачу?

Сейчас я находился в широком колодце глубиной метров двадцать, если верно смог определить расстояние. И повезло мне минимум трижды.

Во-первых, то, что комбайн не заглох в тоннеле. Там бы я гарантированно приобрёл статус покойника. Во-вторых, повезло, что за тоннелем оказался обрыв. Будь это обычная пещера, машина бы продолжала переть дальше, пока меня плющило. Судя по тому количеству камней, бур вёз себе не один десяток тонн.