Возвращение колдуна (СИ) - Борчанинов Геннадий - Страница 47

Сзади по коридору загремели шаги, скоро прибудет подкрепление. Я обернулся. Сражаться на два фронта мы не сможем, не хватит сил. В конце концов, императорские гвардейцы это лучшие фехтовальщики в стране, и я бы не рискнул выйти против них, имея при себе только паршивенький меч.

Значит, надо их задержать. Решение пришло мгновенно. Я взял за образец кусок стены, и создал иллюзию, перегораживающую коридор у ближайшего поворота. Не слишком затратно, зато должно быть эффективно, мы теперь скрыты от всех этой иллюзией, а в суматохе погони никто и внимания не обратит, что конфигурация этажа изменилась. На всякий случай я возвёл там ещё и небольшой барьер, но всё же полагал, что он мне не пригодится.

Августус продолжал биться с гвардейцами, пользуясь тем, что в этом коридоре его не могли взять в клещи, а охранники из императорских покоев не смеют покинуть своего господина. Клинки звенели и скрежетали, старый император то наседал на врага со всей своей яростью, то отходил назад, уходя в глухую оборону. И он загораживал мне обзор, двигаясь из стороны в сторону.

К тому же, мне приходилось наблюдать ещё и за иллюзорным барьером, и только когда я услышал, как несколько охранников повелись на этот обман и повернули не туда, я позволил себе сосредоточиться на драке. И опять же, изящное решение возникло само собой.

Я сотворил на полу жидкую вязкую трясину чуть позади гвардейцев. Для этого мне не требовалось целиться.

— Тесни их, государь! — воскликнул я, вспышками жёлтых искр помогая из-за его спины.

Совершенно безобидными вспышками, но когда тебе в лицо выстреливает что-то непонятное, ты инстинктивно пугаешься и отходишь назад. Если ты не имел опыта сражения против магов. Если же имел, то наоборот, стараешься добраться до заклинателя как можно скорее и отрубить ему башку.

Эти гвардейцы подобного опыта не имели. И отступили назад не глядя, за что и поплатились. Едва лишь их ноги провалились в трясину, Августус тут же прикончил одного ударом в горло, отбил выпад второго, выбил меч у него из руки и широким размашистым ударом рассёк его до середины груди, кровожадно ухмыляясь. Всё это заняло не больше пары секунд.

Мы перешагнули через трупы и оказались прямо перед дверью в императорские покои. Само собой, дверь была заперта изнутри.

— Посторонись-ка, я её вышибу, — проворчал Августус.

— Зачем? Что за варварство? — хмыкнул я, отпирая её простейшим заклинанием.

Это вам не тайное убежище величайшего архимага, это всего лишь императорская спальня.

Внутри нас ждали. Четыре гвардейца и сам император, неловко сжимающий тонкий церемониальный меч, в его руках больше напоминающий игрушку. Вид у мальчишки был неважный, бледный, болезненный.

— Домициан! Поприветствуй дядюшку! — пророкотал Августус, с головы до ног измазанный чужой кровью.

— Д-дядя⁈ — пролепетал император.

Гвардейцы застыли в изумлении, не прекращая, впрочем, направлять на нас клинки. Одно дело, когда ты видишь человека, похожего на прежнего государя, и совсем другое, когда его признаёт твой нынешний правитель.

Теоретически, я был готов даже допустить, что Домициан ничего не знал, ровно как и вся остальная империя. Он ведь даже не правил, он служил ширмой, послушной марионеткой в руках настоящих хозяев Империи.

— Да-да, это я, твой старый дядюшка Августус! Который вырастил тебя как собственного сына, дал тебе всё, о чём ты только мог мечтать! — сварливо произнёс Августус Сильный.

— Уберите оружие, — приказал Домициан своим воинам.

Гвардейцы подчинились, но крайне неохотно, видя, что случилось с их соратниками, дежурившими в коридоре. Да и вид у Августуса всё ещё был самый воинственный.

— Дядя, я клянусь тебе, я не знал! — воскликнул Домициан.

— Не знал о чём? Как меня держат в темнице? Или как мне объявили о твоём желании править? Не советую лгать, юноша! — произнёс Августус.

— Меня заставили принять корону, я клянусь тебе! — проскулил Домициан.

— И своим согласием ты привёл Империю на грань гибели, — сказал я.

— А это кто такой? — покосился на меня Домициан.

— Максиан Примус Инвикт, — холодно произнёс я.

— Колдун! — он даже отшатнулся в ужасе.

— Которого сожгли по твоему согласию, — добавил я.

— Да они бы! Они бы не потерпели отказа! Я вынужден был! — попытался защититься Домициан.

Мне отчего-то стало его безумно жаль. Обидно, наверное, быть беспомощной марионеткой в чьих-то руках, когда ты де юре являешься правителем огромной страны.

— А «они» это кто? — вкрадчиво спросил Августус.

— Я… Я не могу! Они убьют меня! — испуганно вскрикнул Домициан.

Я покосился на гвардейцев, которые молча стояли с мечами в руках, явно чувствуя себя здесь лишними. Наверняка среди них есть агенты кардинала, у которых может быть приказ ликвидировать мальчишку в случае какой-либо угрозы. Лучше действовать наверняка. Я взмахнул рукой и наложил сонные чары на всех четверых, пусть даже это стоило мне изрядных усилий.

Домициан в ужасе попятился назад, видя, как все четверо его защитников медленно сползают на пол.

— Ладно-ладно! Я скажу! Скажу! — всхлипнул он. — Это кардинал Алонсо! И архимаг! Это они! Я не виноват!

Августус с нескрываемым презрением поглядел на племянника. Я разделял его чувства. Этот жалкий червяк не стоил даже того, чтобы пачкать о него клинок. Или тратить на него энергию. Он подохнет и так. От проклятия, которое иссушало его и без того не очень сильное здоровье.

— Ты отречёшься от трона, — холодно произнёс Августус. — Уйдёшь в монастырь.

— Я сделаю всё, что ты прикажешь, дядя! — покорно пробормотал Домициан.

Я деланно кашлянул, привлекая внимание государя. Меня устраивал такой исход, но о своих притязаниях всё же следует напомнить, чтобы в следующий раз с моим мнением продолжали считаться.

— Нет, маг, я не позволю тебе проливать его кровь, — произнёс тот. — Он мой племянник, а значит, его кровь священна. Если ты его убьёшь, мне придётся за него мстить.

— Как скажешь, государь, — произнёс я. — Монастырь и одиночная келья будут для него гораздо большим наказанием, нежели смерть.

Глава 25

Теперь мне требовалось добраться до двух других негодяев, отправивших меня на костёр. Один всю жизнь меня ненавидел, потому что не понимал, считая магию чем-то постыдным и грязным, а моё стремление к силе — проявлением Врага, а другой всю жизнь мне завидовал, втираясь в доверие, чтобы вызнать мои секреты.

Для этих двоих никакой пощады уже и быть не может. Если Домициан всего лишь слепо следовал приказам, был орудием, наносящим удар, то эти двое вели осознанную борьбу против меня, а значит, не могли рассчитывать на милосердие.

Император Августус, вновь дорвавшись до власти, тут же развернул полномасштабную деятельность, заставив племянника прилюдно объявить об отречении. Крепость тут же перевели на осадное положение, отрезав от остального города, кишащего церковниками, а весь гарнизон вновь принёс присягу старому новому императору. Многие присягали ему во второй раз. Тех, кто присягать отказался, просто повесили как мятежников.

Я старался держаться подальше от этих событий, в стороне, и особо не вникал в то, что делает Августус, хоть он и объявил меня своим советником, ясно обозначая мой статус для всех остальных. Мне было только любопытно, как будет выкручиваться Августус, которого вся империя считала мёртвым. Которого непременно объявит самозванцем кардинал Алонсо, как только до него дойдут вести о произошедшем. Или он надеялся, что я доберусь до кардинала раньше? Я бы на это не рассчитывал.

Во дворце, пользуясь короткой заминкой, я пообедал и немного передохнул и помедитировал, прежде, чем отправляться в монастырь святого Колеса, оплот церковников в столице и главную резиденцию кардинала, из которой он, словно паук, дёргал за ниточки своих марионеток. Я не сомневался, что мирного решения не будет, и мне придётся прорываться с боем сквозь ряды церковников, монахов и паладинов. Кардинал поднимет всех, кого только сможет. Фактически, начнёт гражданскую войну, потому что император Августус планировал отправить со мной отряд, чтобы усмирить жадного до власти церковника.