Право убийцы (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 11

Водитель заметил мой интерес и попытался развить.

— У вас в Ростове источник не такой большой, да?

Я медленно покачал головой. Любопытно было узнать, что это за штука, но задать вопросы я не успел — да, наверное, и не стоило. Есть вещи, про которые лучше не спрашивать, а то примут не то что за нездешнего, а за юродивого. Хэтчбек проехал возле громоздкого старинного здания в пять этажей. Я увидел тот самый адрес, всплывший в моей памяти.

— Академия, ага. Последнее «свободное» место в квартале, хотя негосударственное, — с этими словами он остановился чуть ниже по дороге.

Дальше проезд был закрыт. Я, приподняв, бровь посмотрел на перегораживающую дорогу… стену? Да нет, это даже не стена, а, скорее, подобие энергетического заслона. Было отчетливо видно, как вибрирует пространство, из которого состояло это незримое препятствие.

— Ну что, приехали. Давай штуку и иди, мне дальше нельзя.

— Мы на пятьсот договаривались, — я достал из кармана пиджака пятьсот рублей, положил деньги на торпеду. — Почему проезд закрыт?

— Я бы тебе сказал, что у тех, на кого работаешь, спроси, это территория клана. Но не скажу, ты мне все равно по ушам ездишь.

— Ты про что? — я повернул голову к таксисту.

— Про то, пацан, что Голицыны, с которыми ты так мило у дороги якшался, один из видных родов столицы из большой семьи клана Огневиков. А вот этот шлагбаум отделяет частную территорию клана Воды, одного из главных противников Голицыных среди стихийников. И твой адрес — как раз на территории Водяных, так тебе понятней?

Ну вот, как раз то самое. Спросил очевидное, вроде того, зачем люди на голове шляпы носят, а не на заднице. Пора прощаться — и надеяться, что больше не встретимся.

— Видимо, ты прав, я назвал не тот адрес. Бывает, — и я собрался выходить из машины.

— Они ведь таких молодых дурачков еще на въезде в город встречают, у них везде есть глаза. Смотри, потом будешь лапшу с ушей снимать вилками. Я такие трюки знаю!

— Всего хорошего, отличная была поездка, — нарочито прохладным тоном произнёс я.

— Да погоди, пацан, — он положил руку на мое плечо, задержав в салоне.

По крайней мере, попытался задержать, потому что через мгновение дуло пистолета уперлось ему в ребра.

— Лучше убери руку, — спокойно сказал я. — И забудь нашу встречу как страшный сон.

— Ой-ой, полегче, — было видно, как вдруг зажглись его глаза, но руку он убрал тотчас. — Просто вспомнил, что я даже не представился. Меня Миша зовут, для близких — Осетин. Я из Нальчика, почти земляки с тобой.

Я внимательней посмотрел на этого Мишу, но пистолет не убрал.

— У тебя есть что-то для меня, Осетин?

— А тебе что надо? Так-то есть все!

Ответ разочаровал. Я заметил в его руках визитку, которую он и собирался мне вручить, когда задержал и не дал выйти. Взял ее.

— Звони мне, ну, в смысле… вдруг куда подкинуть надо. Или еще чего. Не Огневиками и Водяными едиными, товарищ абитуриент, — Миша подмигнул.

— Из какого ты клана? — я, наконец, понял, что происходит.

— А ты звони, когда лапшу с ушей снимешь, там и потолкуем, лады?

Я полушутливо отдал водителю честь, вылез из машины, убирая пистолет. Понятно, очень похоже, что меня вез зазывала-рекрутер. Осетин сам сказал, что у кланов везде есть глаза, но все же интересно, как он обо мне так скоро узнал? Ломать себе голову вопросами, на которые нет ответов, я не стал. Но поездка все же получилась крайне занимательной.

Красный хэтчбек развернулся у самого шлагбаума и скрылся за поворотом, трижды просигналив напоследок. Визитку Осетина я сунул в карман, может действительно пригодиться. Мужик он, вроде, неплохой и, главное, местный, а раз такими вопросами занимается, то может оказаться полезным в перспективе. Надо будет предложить ему встретиться на досуге где-нибудь в баре да обстоятельно поговорить по душам.

Пока же дело оставалось за малым — выяснить, действительно ли я абитуриент, или адрес всплыл в голове случайно. Но прежде я подошел к препятствию на дороге, чтобы попытаться понять его устройство. Дома и саму дорогу по ту сторону было видно как через плохо вымытое стекло. Я увидел далее по дороге что-то вроде блок-поста и несколько перегораживающих проезд бетонных блоков. Подобрал с тротуара небольшой камушек и примерился — сейчас проверим, как работает эта штука на практике. Кинул им в преграду и тотчас отшатнулся — барьер вспыхнул пламенем в том месте, куда угодил камень. Сам камушек рассыпался пеплом, который развеяло ветром.

Неплохо…

По ту сторону тотчас зашевелились автоматчики с блок-поста, но я выставил перед собой руки ладонями вперед, давая понять, что не представляю опасности. Автоматчики опустили оружие и жестом показали, чтобы я проваливал. Интересно, конечно, для чего такие препятствия посреди города? Вроде никаких боевых действий здесь не ведут.

Глава 5

Век живи — век учись.

Я осмотрел здание академии, имевшей все шансы стать моим новым домом на ближайшее время. Здание было старым, не раз реставрированным и очень уж монументальным. Денег на содержание академии не жалели. Тут и отделка мрамором, и изящно нанесённая штукатурка, плюсом на каждом этаже, между окнами, прикреплены огромные барельефы с изображением гербов. Очень похоже, что речь шла о четырёх первородных стихиях — огне, воздухе, земле и воде, от первого этажа по четвёртый соответственно. На пятом, последнем этаже, как бы царя надо всеми, застыло изображение змеи, свернутое в восьмёрку знака бесконечности. Змея на гербе пожирала собственный хвост.

Я решительно двинулся к парадным дверям. В принципе, не имею ничего против учебы. Студенты народ непостоянный, даже ветреный. В порядке вещей у них прогуливать лекции или на неделю закутить, и вообще они довольно непредсказуемы в своих решениях и мотивах. Иными словами, учеба — это отличное прикрытие для моих предстоящих дел и задел для конспирации. Пойму, чему меня будут здесь обучать, а дальше уже пойдет как по накатанной.

Я поднялся по ступеням и посмотрел на двустворчатые ворота из цельного дерева, обитые металлом. Вместо ручек — чугунные кольца, к которым одним концом были вмонтированы цепи. Другой конец цепей держали в руках две огроменные статуи метров по десять в высоту, «охранявшие» вход. Я за свою жизнь имел дело с разными стражами источников, питающих разломы, как и с их хозяевами, но эти два экземпляра видел впервые. Шесть рук, глаза по всему телу, крылья, сложённые за спиной, и лапы по шесть пальцев… ну и красавчики. Очень похоже на извращенные мечты скульптора. Ну не бывает таких тварей. Как бы то ни было, именно эта парочка перегораживала проход, и здесь явно был скрыт хитроумный механизм открытия створок.

У входа стоял конопатый паренёк в очках-звездочках и с блесками на волосах. Выглядел он малость помятым, как будто всю ночь крутился внутри стирального барабана. И был в меру упитанный, настолько, что карнавальной расцветки пиджак не сходился на его пузе. Паренек стоял в четко очерченном каменном кругу, испещренном иероглифами, лицом к воротам и их стражникам. Ноги он поместил в специальные углубления для стоп, голову задрал повыше и, закрыв глаза, что-то шептал себе под нос, сжимая и разжимая кулаки. Я обратил внимание, что каждый раз, когда парниша сжимает кулаки, глаза статуй вспыхивают зеленым свечением, но затем медленно гаснут. От усилий он весь взмок и то и дело вытирал выступавшую на лбу испарину.

Это что, каждый раз надо такое выделывать, чтобы войти?

— С-сука, ну я вам сейчас покажу! — взорвался пижон. — Вы просто еще не знаете, с кем связались, ну-ну, сраные ископаемые…

Паренек осекся, увидев меня боковым зрением, повернулся и обрадовался.

— О! Здорова, ни фига ты вырядился, как пугало огородное.

На меня смотрели карие глаза, в которых блестели язычки пламени. Значит, тоже огневик или что-то типа того. Интересно одаренных огненной стихией здесь большинство — или просто мне только они попадаются? При виде его лица в голове всплыл очередной лоскуток воспоминаний. Да это же мой сосед по комнате! Ощущение от спонтанного воспоминания были схожи с тем, когда ты долгое время ломаешь голову над тем, где на картинке спрятана кошка, а потом, найдя ее раз, уже не можешь развидеть. Вот и у меня всплыла его рожа перед глазами. Еще бы имя его вспомнить… но, выдав порцию воспоминаний, халява быстро ушла, не пообещав вернуться.