Подпольный Алхимик (СИ) - Громов Эл - Страница 6

В этом месяце все эти мажоры останутся без бухла. И как Нильсоны собрались решать эту проблему, я не в курсе. А у Ульбергов — значит, и у меня тоже — проблема куда существеннее. Как нам, чтоб его, достать денег для покрытия долга⁇! Я пока не придумал. Но я буду не я, если не решу этот вопрос в ближайшее время!

Не меньше меня тревожил вопрос, связанный с магией. В этом мире она пробуждалась в одаренных лет в пятнадцать-шестнадцать, но бывали исключения — дар мог «спать» в одаренном до самого его совершеннолетия. Когда у Акселя он не пробудился и в восемнадцать, я так понимаю, Филип пришел в бешенство. Еще бы, дела и так идут из рук вон плохо, а тут еще и наследник рода оказался «пустым». Нищеброд-баронет без дара — зашибись просто, куда я угодил.

Магия в этом мире была трёх категорий или видов: боевая, ментальная и стихийная.

Кстати говоря, узнал я от Бирлы и Акке о магии, которой были наделены члены моей новой семьи. Филип был средненького уровня телекинетиком. Телекинез относился к ментальной магии. Астра и Акке — водные маги. Тоже не особенно сильные. Да, еще один интересный момент — зачастую в семье рождались маги с одинаковым даром.

Красиво переливающиеся висюльки над дверью магазина тренькнули, и дверь распахнулась, впуская внутрь запах дождя. Да, погодка сегодня не очень, а я хотел прогуляться, чтобы поближе познакомиться с новым миром.

В магазин вошла… Кая. И я этому еще удивляюсь?

Вчера эта девица ушла ни с чем от меня. Она жаждала быть посвященной в мою тайну, но что я мог сказать ей? Я из другого мира, детка? Не хватало еще в дурку загреметь. В общем, нахальная графиня отступила — но только на время. И я это прекрасно понимал. Она еще попытается схватить меня за горло.

— Доброе утро, самозванец. — Змея под маской милашки улыбнулась мне, обнажая ровный белый ряд зубов. — Как спалось? Или не спится из-за осознания того, что обманом завладел чужим лицом и жизнью?

— А что, у Нильсонов какие-то проблемы? — невозмутимо поинтересовался я. — Графская дочь на побегушках?

— Отец хотел отправить только слугу, — продолжала улыбаться Кая, ничуть не сердясь из-за моей наглости, — но мне так не терпелось вновь взглянуть в глаза лжецу, что я уговорила его разрешить мне тоже явиться сюда. Ты подумал о моих вчерашних словах?

— Детка, — я наклонился через прилавок, — если моя память восстановится, я, так и быть, поделюсь с тобой тайной случившегося. А пока — не обессудь… Если хочешь — беги, рассказывай всем про мое самозванство.

Я не верил, что она сделает это. И именно по этой причине так бессовестно кидался словами.

— Я подожду, когда ты созреешь… но как же мне к тебе обращаться? Называть тебя именем Акселя — значит, позволить тебе считать себя выигравшим. Ну уж нет. Буду называть тебя… Акс.

— Как хочешь, детка, — равнодушно пожал я плечами. — Товар принесла?

Кая вытащила смартфон (оказывается, это второе название телефона. Или вид телефона? Да ну их, эти их технологии, мозги сломаешь, пытаясь их все запомнить) и что-то там настрочила. Спустя пару минут в магазин вошел рослый мужик в темном костюме с коротко стрижеными волосами и переливающимися под рукавами пиджака буграми мышц. Он положил черный объемистый чемодан передо мной на прилавок. Откинув крышку, я увидел внутри ровно десять бутылок с коричневатой жидкостью.

— Наш лучший коньяк, — сказала Кая. — Из собственной нашей коллекции. Разумеется, она у нас больше, но мы не можем распродать весь свой алкоголь, который многие годы хранится в наших погребах: отец до ужаса любит старое вино. Так что… это для самых важных клиентов. Вот, держи, тут список — десять имен, которым ты должен будешь продать эти бутылки. — Кая положила передо мной маленький лист бумаги. — А вот остальные будут крайне возмущены. И виноват в этом ты, Акс, ты и твой ненастоящий братец. По вашей вине страдает репутация нашей древней фамилии, по вашей вине мы можем лишиться некоторой части клиентов.

— Что ж… мне очень жаль, но, думаю, ваши клиенты вполне смогут походить трезвыми месяцок.

— Ты бы попридержал свое чувство юмора, Акс. — Кая сузила глаза и недобро усмехнулась. — Подумай лучше о том, как долг возвращать будете. Часики тикают, Акс, и терпение моей семьи не будет вечным.

Девица круто развернулась на высоченных каблуках (да как на таких ходить-то? И умудриться ноги не переломать⁇) и покинула магазин. Качок последовал за хозяйкой.

Оставшись один, я запер дверь, подошел к портрету, висящему на стене — Акке привез меня сюда, все показал, рассказал, и от него я узнал, что это портрет деда Акселя, мужчины с аристократическим лицом, с горбатым носом, суровыми глазами и густыми седыми волосами — приподнял его и набрал код на маленькой светящейся панели, спрятанной под портретом. Вернул последний на место и подошел к одному из дальних стеллажей, который на моих глазах отъехал в сторону, открывая темный проход вниз — в подвал. Я взял с прилавка чемодан с бутылками и по каменным ступеням стал спускаться туда. Подвал был пустой и мрачный: лишь многочисленные полки вдоль стен — сейчас абсолютно пустые. Я разложил коньяк на одной из них и вернулся наверх. Закрыл проход в подвал с помощью того же кода, после чего отпер входную дверь.

Ожидая клиентов, принялся прохаживаться между полками и просматривать пыльные переплеты. В большинстве своем книги были художественные — развлекательные. Акке говорил, их хотя бы немного покупают. Лишь одну полку занимали научные книги. Сколько я их перечитал в своей прежней жизни — не счесть!

Мне было до боли в душе тоскливо от открытия, которое я сделал с помощью того же интернета — в этом мире не было алхимии! Как же они живут здесь⁈

Мне еще не представилось возможности проверить наличие или отсутствие своей алхимической силы, но я намерен в ближайшее время заняться этим. Мне и подумать страшно, что я мог лишиться своего главного преимущества, того, что делало меня — мной!

Посетителей все не было…

За прилавком, где я расположился, было несколько ящиков. Я стал открывать их и просматривать содержимое. Похоже, ничего интересного… Отчеты, счета… А что за конверт, адресованный Акселю? Конверт был распечатан. Я вытащил из него сложенный вчетверо лист бумаги и стал вчитываться в письмо, написанное неровной рукой старика. Да, письмо было от деда Акселя.

«Аксель, пришла мне пора уходить. Жаль, что я не сумел возродить наш род из руин и пепла, стало быть — это бремя падет на твои плечи. На своего сына и твоего отца надежды мало, он всегда был слаб духом. Вся надежда на тебя, дорогой мой внук. Я не мастер красного слова, потому перед уходом скажу тебе лишь одно напутствие: лед и пар — такая же вода, как и сама вода. Взгляни на вещи под иным углом. Возроди наш род. Вспомни, чем мы занимались веками. Вспомни — и возроди».

Я в недоумении сложил листок обратно в конверт, а тот — в ящик. Любопытно, кто еще читал сие престранное послание? Очевидно, что Филип точно читал. Возможно, и Акке с матерью. Что за ерунда по поводу воды? Мне срочно нужно заполучить больше информации о почившем Генрихе Ульберге — так звали деда Акселя.

Мои мысли прервало уже знакомое треньканье. В магазин вошел солидно одетый зрелый мужчина в очках.

— Добрый день… я за книгой Джона Чейни.

Я с пониманием кивнул и спросил имя посетителя. Его не оказалось в списке Каи.

— Прошу прощения, но у нас вышла небольшая… заминка с транспортировкой товара. Просим вас подождать немного и дождаться новой партии.

— Что еще за заминка? — недовольно, почти зло спросил мужчина. — Вы ведь зачем-то спросили мое имя? Оно что, попало в какие-то неведомые мне черные списки?

— Что вы, — поспешил я успокоить клиента. — У нас осталось очень ограниченное количество товара, который был заранее забронирован некоторыми из клиентов. Приносим свои извинения.

— На что мне ваши извинения… — хмуро отозвался мужчина. — И когда будет товар?

— Не могу точно сказать. Давайте так: вы оставите мне свой телефон, и как только товар прибудет, я напишу вам, что вы можете прийти за новой книгой Джона Чейни.