Чингисхан. История завоевателя Мира - Джувейни Ата-Мелик - Страница 23

И в то время появился человек, о котором я слышал от надежных монголов, что в лютые холода, которые преобладают в тех краях, он обнаженным ходил по степи и горам, а потом возвращался и рассказывал: «Всевышний говорил со мной и сказал: "Я отдал все лицо земли Темучину и его детям и нарек его Чингисханом. Велите ему вершить правосудие так-то и так-то"». Того человека назвали Теб-Тенгри[122], и, что бы он ни говорил, /29/ Чингисхан следовал всему безоговорочно. Так он приобрел силу; и когда вокруг него собралось множество сторонников, он пожелал сам стать правителем. Однажды во время пира он затеял ссору с одним из царевичей[123], и тот царевич, перед всеми собравшимися, так сильно бросил его о землю, что он больше не поднялся.

Вскоре, когда весь тот край был очищен от мятежников и все племена стали его войском, он направил послов к китаям; а затем отправился туда сам и убил Алтан-хана[124], императора китаев, и подчинил себе их страну. И со временем он завоевал и другие царства, о чем будет сказано особо.

[IV] О СЫНОВЬЯХ ЧИНГИСХАНА

У Чингисхана было много потомков, как мужского, так и женского пола, от его жен и наложниц. Его старшую жену звали Есуйджин-беки[125]. А монгольский обычай таков; что положение детей, рожденных от одного отца, зависит от положения их матерей, поэтому сын, рожденный от старшей жены, имел преимущество и пользовался предпочтением. От этой жены у Чингисхана было четыре сына, которые подвергали опасности свои жизни, свершая для него подвиги и великие дела, и были четырьмя опорами трона царства и четырьмя колоннами ханского дворца. Каждому из них Чингисхан выбрал особую должность. Туши[126], самому старшему, он поручил надзирать за охотой и ловлей зверя, которые у монголов были важными занятиями и высоко ими почитались; Чагатаю[127], следовавшему за ним по старшинству, досталось следить за соблюдением Ясы и закона, насаждая их и взыскивая и наказывая за их нарушение. Угэдэя[128] он выбрал для всего, что требовало разумения и совета и для управления государством; Толи[129] он назначил командовать войсками, их устройством и снаряжением. Когда с Онг-ханом было покончено /30/ и племена монголов — одни по доброй воле, другие по принуждению — были приведены под его начало и стали покорны и послушны его приказам, он разделил между этими сыновьями племена и народы монголов и найманов[130], а также все войска; и каждому из других своих сыновей и своим братьям и родственникам он выделил часть войска. И после он всегда призывал к укреплению согласия и упрочению привязанности между сыновьями и братьями; и всегда сеял семена гармонии и согласия в сердцах своих сыновей, братьев и родственников и рисовал в них картины помощи друг другу и поддержки. И он упрочивал те здания и укреплял те основания с помощью притч. Однажды[131] он собрал вместе всех своих сыновей и, достав из колчана стрелу, переломил ее. Затем он достал две стрелы и также переломил их. И он продолжал так делать, добавляя к пучку по одной стреле, пока не набралось столько стрел, что даже богатыри не могли сломать их. Тогда, повернувшись к своим сыновьям, он сказал: «Так и с вами. Слабая стрела вместе со множеством других стрел становится прочной, и даже могучие воины не могут переломить ее и в бессилии опускают руки. Поэтому, пока вы, братья, будете поддерживать друг друга и крепко помогать один другому, какими бы сильными и могущественными ни были ваши враги, они не смогут вас победить. Но если не будет промеж вас вождя, чьему совету смогут последовать другие братья, и сыновья, и супруги, и товарищи и чьим приказам они будут повиноваться, то вы будете подобны змее о многих головах. Однажды ночью, когда стояла злая стужа, головы решили заползти в нору, чтобы укрыться от мороза. Но когда одна голова просовывалась в нору, другие мешали ей, и так они погибли все до одной. А другая змея, у которой была всего одна голова и длинный хвост, заползла в нору, где нашлось место и для ее хвоста, и для всех ее членов, и они спаслись от лютого холода». И он рассказывал много таких притч, чтобы упрочить в их головах свои наставления. И они всегда потом следовали его завету; и хотя власть и сама империя принадлежали одному человеку, тому, кто назначался ханом, /31/ в действительности все его дети, внуки и дядья получали свою долю власти и богатства; и об этом свидетельствует то, что Император мира Менгу-каан на втором курилтае распределил и поделил все свои царства между своими родственниками, сыновьями и дочерьми, братьями и сестрами.

Когда во времена правления Чингисхана размеры царства стали огромны, он дал каждому удел для его местопребывания, которое они называют юрт. Так, своему брату Отегин-нойону[132] и нескольким своим внукам он выделил земли в пределах государства китаев. Своему старшему сыну Туши он отдал область, простирающуюся от Кайялыка[133] и Хорезма[134] до крайних пределов Саксина[135] и Булгара[136] и дальше, где только касалось земли копыто татарского коня. Чагатай получил территорию, простирающуюся от земли уйгуров до Самарканда и Бухары, а местом его резиденции стал Куяш, расположенный неподалеку от Алмалыка. Столица Угэдэя, предполагаемого наследника, во время правления его отца находилась в его юрте, в окрестностях Эмиля[137] и Кобака[138]; но когда он взошел на трон ханства, то перенес ее на их исконные земли между государством китаев и страной уйгуров, а тот другой удел отдал своему сыну Гуюку[139]; описание различных мест, в которых он жил, дано особо[140]. Земли Толи также лежали /32/ по соседству и располагались в середине империи, как центр в круге.

То, что мы рассказали, лишь малая часть истории. Число детей и внуков Чингисхана свыше десяти тысяч человек, и каждый имеет должность (maqām), юрт, войско и снаряжение. Перечислить их всех невозможно; а то, что мы рассказали, мы сделали для того, чтобы показать какое согласие преобладало меж ними, в противоположность тому, что рассказывают о других царях, когда брат нападает на брата, а сын замышляет погубить отца, и как все они неизбежно бывают покорены и завоеваны, а их власть — низложена и свергнута. Всевышний сказал:«И не препирайтесь, а то ослабеете. И уйдет ваша мощь»[141]. Ханы же из числа детей Чингисхана, которые унаследовали его трон после него, помогая друг другу и поддерживая один другого, завоевали весь мир и уничтожили всех своих врагов до последнего. И цель этих рассказов и историй состоит в том, чтобы умный человек учился на чужом примере и это повествование служило бы ему уроком.

[V] О ЗАВОЕВАНИИ ЗЕМЛИ УЙГУРОВ И ПОКОРЕНИИ ИДИКУТА

Уйгурские тюрки называют своего правителя идикут, что означает «владыка удачи»[142]. В то время идикутом был некто Барчук Когда весной [император] каракитаев[143] покорил Трансоксанию и Туркестан, он также попал в узы зависимости и был принужден платить дань; и император послал к нему шихне[144] по имени Шаукем[145]. Этот Шаукем, прочно утвердившись в своей должности, стал проявлять жестокость и несправедливость, пренебрежительно обращаясь с идикутом и его военачальниками и унижая их достоинство; поэтому его ненавидели как знатные люди, так и чернь. Когда Чингисхан стал правителем земель китаев, а его слава и рассказы о его победах достигли иностранных государств, идикут приказал заключить Шаукема в одном из домов в городе[146], который они называют Кара-Ходжа[147], и обрушить этот дом на его голову. Потом, чтобы объявить о своем мятеже /33/ против каракитаев и о покорности Завоевывающему мир Императору Чингисхану, он направил к нему Куталмыш-кайя[148], Умар-огула[149] и Дарбая[150]. Чингисхан оказал этим послам всевозможные почести, но намекнул, что идикуту следует поторопиться и явиться к нему лично. Тот с готовностью повиновался этому приказанию, и по прибытии убедился в том, что все данные ему обещания были выполнены, и вернулся оттуда, нагруженный дарами. Когда войско выступило против Кучлука[151], идикут получил приказание явиться с воинами из страны уйгуров. Повинуясь приказу, он присоединился к Чингисхану с тремя сотнями людей и оказал ему поддержку. Вернувшись после той кампании, он получил разрешение оставить при себе свиту, состоящую из его соплеменников, членов семьи и слуг. Наконец, когда Чингисхан лично выступил в поход против султана Мухаммеда, ему и его войску вновь было приказано садиться на коней. Когда царевичи Чагатай и Угэдэй направились на свои позиции, чтобы приступить к осаде Отрара[152], он последовал вместе с ними. После взятия Отрара Торбей[153], Ясаур[154] и Чадак[155] повели войско к реке Вахш[156] и далее в те края; и он тоже был отправлен вместе с ними. А когда ханские знамена вновь вернулись в монгольский лагерь и Чингисхан выступил против тангутов, он также, повинуясь приказу, выдвинулся со своей армией из Бешбалыка[157], чтобы соединиться с ним.