Предатель, который сыграл любовь (СИ) - "Лава Сан" - Страница 36

Пока гримеры наблюдали за подготовкой, Вика решила прояснить один вопрос:

— Слушайте, а почему эта эпизодница из-за кошки так испугалась, в это же уже никто не верит.

— Потому что киношники вообще народ суеверный, но это больше относится именно приметам площадки, — ответила Ольга.

— А у киношников есть свои особые суеверия? — удивилась Вика.

— А то! Слушай, — начала рассказывать Ольга, — однажды мы снимали на вот такой же натуре, только в городе. Большой сквер и пустырь, а вокруг серые панельные высотки, постройки восьмидесятых. Смотрим, а вдалеке тучи показались, валят на нас грязными боками — однозначно дождь ливанет. Только мы перерыв сделать не можем — у нас обязательное ограничение у актрисы, она с площадки сразу в аэропорт едет, и на спектакль в Сочи летит. Ее труппа уже там вовсю репетировала, а она на нашем проекте задержалась. Вот и получалось, что перенести ее сцены мы не можем, да и переждать дождик не получится, актриса на самолет опоздает. И тут наш режиссер говорит реквизиторам: «Ребята, тащите сюда блюдце и два ножа. Колдовать будем». Мы ничего не поняли, и только пожилой бригадир осветителей в довольной улыбке расплылся. Явно понял, про что реж говорит.

Вика слушала затаив дыхание. Суеверие — это одно, а колдовство — совсем другое дело. Серьезное! А Ольга продолжала рассказывать:

— Ребята принесли из своей хламовозки требуемую посуду и отдали режу. Тот посмотрел на тучи, положил тарелку на траву донышком вверх, а сверху ножи. Накрест их сложил, как ножницы, только острыми лезвиями наружу.

— Зачем все это? — не поняла Вика.

— Старое киношное поверье, — пояснила сестра, — если тарелку и ножи так положить, то дождь мимо пройдет. И ты знаешь — сработало! Всего пара капель упала. Хотя соседний квартал отменно залило. А мы все вовремя отсняли.

— Круто, — восхитилась Ника, — а чего люди так не делают, когда от постоянных дождей страдают?

— В быту это не работает, только на съемочной площадке, — пожала плечами Ольга, — мы как-то с друзьями отдыхали на природе — шашлык там, озеро… и тоже погода портиться начала. Но я-то уже ученая: схватила блюдо из-под фруктов, ножи, и сложила, как тогда… Короче, вымокли мы тогда до нитки.

— Надо же. А еще какие приметы в кино есть? — Вике было любопытно.

К буфету подтянулись Майя с Ангелиной и Матвей. Травить киношные байки в перерывах — святое дело: и рассказывать весело и слушать забавно. Первый заговорил осветитель:

— Есть поверье, что зеленый фильтр без необходимости на приборы вешать нельзя. Это такая пленка, для придания зеленого цвета освещению.

— А что случится? — Вика внимательно слушала.

— Смена сорвется, — ответил Матвей. — Но правда это или нет, я не знаю. Мне зеленый крепить доводилось, только когда надо.

Майя подняла палец и серьезно проговорила:

— Про фильтр — правда. Мы с Ангелиной, когда на «Ворониных» работали, у нас один светик спецом в нерабочей декорации киловатник поставил, и зеленый фильтр на шторы прикрепил — ему очень нужно было пораньше уйти, а бригадир не отпускал… Через полчаса во всем павильоне свет вырубило, как у нас недавно.

При этих словах гримеры смущенно переглянулись, а Матвей ухмыльнулся. Они то знали, что смена «Истины» сорвалась из-за воды, которую плеснули на удлинитель. Тут никакого колдовства не было.

Ангелина перехватила инициативу у своей художницы и добавила:

— Есть еще актерская примета — если уронил на пол сценарий или дневную разрезку, то нужно сесть на нее попой и, прижав к заду, вставать. Иначе проект провальным будет. У нас на «Докудрамме» случай произошел: в декорации была крутая железная лестница, сваренная из тонких перекладин, так одна актриса в коротенькой юбочке по ней на высоченных каблучках спускалась и свои листы с текстом уронила… Как она бедная там корячилась, чтобы на эту ступеньку сесть и к попе разрезку прижать. А каблуки в дыры проваливаются, юбка до пупа задирается. Короче, пришлось парням отвернуться, а девочки актрису с трех сторон поддерживали, чтобы она сама с этой лестницы не навернулась. Режиссер тогда сказал, что съемки не начнутся, пока весь ритуал правильно не будет проведен. И это без шуток.

— А еще нельзя на площадке семечки грызть и садиться в режиссерское кресло, — добавила Майя.

— А что случиться? — насторожилась Вика.

Она настроилась услышать новую загадочную историю, но художница по реквизиту спокойно ответила:

— Морду набьют. Не глядя на пол и возраст. Режиссерское кресло — это святое. А про семечки — к провалу проекта. Хотя есть и логичное объяснение — когда снимали на пленку, то на нее могла попасть шелуха и поцарапать. Терялись кадры. А вообще, на площадке много разного случается, хоть книгу пиши.

В рациях раздался голос второго режиссера:

— Готовимся к репетиции, актеры на площадке.

Все побросали стаканчики в мусорку и направились к месту съемки. Вика шла рядом с Матвеем и тихонько сказала ему:

— Вчера во время обеденного перерыва, когда в павильоне никого не было, я в кресло Романова села. Всего на минуточку. Оно такое удобное… Что теперь со мной будет?

— Если больше никому не скажешь, то ничего, — улыбнулся Матвей, — а если проболтаешься, то нам всей группой придется тебя поколотить…

Глава 45

Сцену с Олегом благополучно отсняли, и Романов объявил обеденный перерыв. Большие раскладные столы выставили в ряд, накрыли одноразовыми скатертями, и группа выстроилась в очередь на раздачу.

Весь обед Матвей провел рядом с Викой, рассказывал байкерские байки. Девушка хохотала так, что однажды даже подавилась. Матвей осторожно похлопал ее по спине, чтобы ненароком не наставить синяков, а потом еще за водой сбегал.

Вика в очередной раз сравнила его с Курагиным и снова удивилась: как она могла любить нарциссического эгоистичного актера. С ним она не разу так не смеялась… Только и делала, что восхищенно заглядывала в глаза, ища одобрения. Как собака, которая готова боготворить своего хозяина, даже если он ее пинает по пять раз на день.

С Матвеем было легко. Вике нравилось слушать его голос, смотреть в глаза, которые периодически сужались в хитром прищуре, словно он задумывал какую-то шалость. Нравилось обнимать и крепко прижиматься к его спине, когда они неслись на мотоцикле по городу. Она часто вспоминала тот момент возле парка, когда он прижал ее своим телом к байку… Он же тогда вполне мог ее поцеловать, но не стал. Сейчас она уже хотела повторения той ситуации, только без ругани. Просто прижаться к крепкой груди, закрыть глаза и почувствовать его губы на своих…

***

После обеда группа начала делать перестановку к ближайшему магазину возле парка, где Соловьев спасет сумочку от грабителя. Сам Анатолий снова опаздывал.

Романов по этому поводу уже не психовал и не орал. Он просто ехидно улыбнулся, когда Татьяна доложила об очередном опоздании актера.

Группа догадывалась, что режиссеру удалось договориться с продюсерами о судьбе непунктуального и заносчивого актера, который всех достал. Люди понимали, что угроза уложить Соловьевского персонажа в кому претворяется в жизнь, и сценаристы начали переписывать текст. Значит, в ближайшие дни на студии разразится скандал.

Киношники кучковались возле каравана, и Матвей рассказывал:

— … А по сценарию пробка от шампанского вылетает и бьет актера прямо в лоб.

— Это же как надо прицелиться? — удивилась Вика. — Она и в глаз может прилететь.

— Все не так, — мотнул головой парень, — это только после монтажа кажется, что все так и произошло, а на деле там «магия кино» работает. Отдельным кадром снимают, как пробка вылетает из бутылки, то же самое на общем плане. А прилет пробки в лоб, это подснимают отдельной деталью. С бутылкой все нормально отсняли, три штуки на радость пьющим людям из группы вскрыли… А вот с актерским лбом возникла загвоздка.

— Он не хотел, чтобы в него пробка прилетала? — Вика не могла уловить суть проблемы.