Рыжик в капкане - Арро Агния - Страница 9

– Жду свой обед, – нагло улыбается Платон.

– На, – вручаю ему свой поднос.

– Что это? – удивленно вскидывает бровь.

– Обед, – улыбаюсь, стараясь скрыть панику. – Вкусно и для мозгов полезно. Тебе пригодится!

Пока он не очнулся, быстрым шагом иду в сторону выхода из столовой. Натыкаюсь на какого-то сероглазого парня. Кажется, тоже из нашего класса.

– Зря ты так с ним, – говорит он тихо. – Не простит.

– Тём, ну мы идем… – рядом с ним появляется красивая брюнетка. – Ой, привет. Я Этель, мы не успели познакомиться.

– Соня, – быстро представляюсь в ответ.

– Очень приятно. Ты уже обедала? Можешь сесть с нами, заодно познакомимся.

– Не может, – одергивает ее тот самый Тёма.

– Почему это? – девушка удивленно на него смотрит.

– Потому что мы не будем лезть в разборки Платона. Пойдем, Эль, времени почти не осталось, а я жрать хочу.

– Ну как же…

– Идем, я сказал, – подталкивает ее к раздаче.

Вот так. Помощи и поддержки мне здесь явно не найти. Слово Калужского – закон, а я так… «Игрушка, которую папа подарил».

Глава 10. Занимательный французский

Платон

Едва сдержавшись, чтобы не догнать и не надеть на одну рыжую голову поднос с отвратительным свекольным салатом, бросаю его на ближайшем столе и под заинтересованными взглядами Севера и его компании, иду искать свое персональное недоразумение.

К кошке в лицее не приблизится никто, я ее место четко и публично обозначил. Север Элю придержит от дружеских порывов, а Лу сама не полезет. Она к себе людей просто так не подпускает.

– Кис-кис-кис, – иду по коридору, заглядывая в ниши и места, где мы обычно сидим на подоконниках. – Кошка, ты сбежала от меня? Наивная. Ты же живёшь со мной на одной территории. Я тебя все равно найду. Кис-кис, – зову снова.

Поднимаюсь на следующий этаж.

– Оу…

Застываю в коридоре возле кабинета психологии. София стоит у окна спиной ко мне. В ее рыжих волосах запуталось солнце. Оно подсвечивает весь хрупкий силуэт девчонки. На широком подоконнике лежит рюкзак, поверх него форменный свитер лицея. Белая блузка слегка просвечивает. Вздрагивают узкие плечи. Плачет?

Подхожу ближе. Меня не видно за высоким декоративным лимоном с небольшими жёлтыми плодами.

Кошка достает из рюкзака бумажные платочки, приводит себя в порядок.

Точно плачет…

Прислушиваюсь к себе. Откликается?

Ну так, внутри что-то странно дергается и все.

Что же сделать с тобой, кошка? Как наказать? Мысли в голову лезут самые пошлые. Ещё этого мне не хватало! Хотеть это блохастое чудовище!

С жёсткой ухмылкой тихо выхожу из своего укрытия и… делаю несколько шагов назад. Надо свалить отсюда как можно быстрее. Собственная реакция на увиденное мне не нравится.

«Из-за этой идиотки ты разбил машину!» – напоминаю себе.

Кстати, о машине, надо же забрать. И я просто сваливаю из лицея, договорившись с охраной. Голова раскалывается, настроение отстой. Отцу позвонят, конечно, а он обязательно сожрет мне мозг за прогул, только мне почему-то похрен сегодня. Я увидел картинку, которая никак не отпускает. Надо переварить и выплюнуть, пока не встала поперек горла.

Забираю тачку из сервиса. Катаюсь по городу без фанатизма. Сейчас бы на трассу и погонять часа два в никуда, просто пейзажами полюбоваться и голову свою пульсирующую прочистить. Вместо этого еду домой. Машину в гараж надо загнать и сделать честный вид, что я к ней не прикасался. Парни в сервисе вылизали ее так, что не докопаешься.

Домой приезжаю раньше кошки и мне плевать, где ее носит. Арина гоняет двух уборщиц. Говорит, у нас какие-то гости вечером важные образовались.

Вместо того чтобы подняться к себе, сворачиваю в комнату Сони. Толкаю дверь в оливковое царство. Весной пахнет с порога. Прикольно. Захожу, плотно прикрываю за собой дверь, чтобы Арина не спалила и не выставила меня отсюда.

На стуле аккуратно сложена ее домашняя одежда. На тумбочке бумажная книга, раскрытая и перевернутая страницами вниз. Духи, расческа, плюшевая игрушка на кровати. Забираю. Осматриваюсь внимательнее. Лезу в тумбочку, нехорошо, знаю, но очень интересно, что хранят кошки в таких местах. Клубки с нитками и заводных мышей?

Нет. Тетрадки разноцветные, дневник с замочком… Дневник?! Уже интересно, а замок бутафорский, не работает. Какая доверчивая живность у нас тут завелась. Так открыто хранить личное, можно сказать интимное.

Открываю сразу последнюю страницу, а там занимательный французский…

«Nuit sombre dans la ville Sombre

Le chat noir marchait dans la rue…»

…перевожу стихотворение в своей больной голове:

«Тёмной ночью в Тёмном городе

Шел по улице черный кот.

Глаза умные, шерстка с проседью,

Шёл по улице старый кот.

Знает кот, что никто в этом городе

В дом, в семью его не возьмет.

Не обидится кот. Мимо нас пройдет.

Тайны темные, что услышит кот,

В темноту он с собой унесет.

И не знает никто, как одиноко коту.

Ему бы любви, заботы ему.

Он бы гордость унял и хозяина он

Не любил, уважал и был верен ему».

– Маленькая, рыжая… Зараза! – сжимаю зубы.

Мы с тобой еще обязательно обсудим это стихотворение, кошка, а пока надо валить отсюда. Жалко бросать тут эту занимательную тетрадочку, но я теперь знаю, где она лежит и обязательно вернусь.

Довольно улыбаясь, кладу дневник на место, выглядываю из комнаты и быстро выскальзываю в коридор, пока никого нет. Игрушка кошачья зажата у меня в руке. Пусть поищет, а я потом поторгуюсь и, возможно, верну, если София будет себя хорошо вести.

Падаю спиной на кровать в своей комнате. Глаза закрываю и снова вижу, как в ее волосах путается солнце. Она не может мне нравиться! Просто не может. Но нравится же… Красивая девочка, только зашуганная. Я таким был лет в десять, когда отец особенно зверствовал по пустякам. Потом переболел, научился противостоять и открыто не нарываться, если специально не хотел его позлить.

Нет! Надо выбить эту дурь из головы. Мы просто поиграем. Она ответит за разбитую тачку, а я не сдохну со скуки в ближайшее время.

Отличный план!

Дотягиваюсь пальцами до Сониной игрушки, тяну к себе, подношу к лицу и вдыхаю запах. Тоже весной пахнет. Мне нравится этот запах. Он теплый и солнечный.

«Стоп, Калужский! – торможу себя. – Ты че творишь?! Нужен ты ей! Отцу не нужен, Дашке был не нужен, потом Эля… Красивая, добрая девочка. Она тоже выбрала не тебя. Что сейчас изменится? Ни-че-го! Просто будет снова больно, а я зарекся. Не хочу этого больше! Полегчало? Ну вот и славно…» – игрушка одним точным броском улетает с кровати на шкаф и скрывается там между запылившимся шлемом и роликовыми коньками.

Есть охота.

Переодеваюсь, спускаюсь в столовую. Стоя ко мне спиной, с Ариной разговаривает Соня. Тихо подкрадываюсь к ней сзади. Вздрагивает, все же услышав шаги. Отскакивает от меня. Оглядывается, прислонив кулачок к груди.

– Чего ты хочешь от меня, Платон?! – голос охрипший, глаза красные.

А мне самому бы разобраться, чего я теперь хочу…

Глава 11.

Где здесь мужчина?

Платон

Верхняя губа вздрагивает в подобии оскала. Внутри опять все закипает от раздражения. И глаза ее, покрасневшие из-за меня. А кто говорил, что будет легко?

– Ты меня завтрака в лицее лишила. Теперь я жду свой обед в комнате. Не придешь, я приду к тебе сам, – ставлю кошку перед фактом.

– Калужский, ты офонарел? – ругается Арина.

– Не лезь, пожалуйста, – прошу ее. – Кошка, я жду, – небрежно засунув руки в карманы, кручусь на пятках и иду к лестнице. – Блох мне только в еду не напусти, – цепляю Соню.

– Платон! – снова Арина. – Соня, не вздумай никуда ходить. Я сейчас лично выпорю этого мальчишку.

– Да, Соня, – подмигиваю ей с лестницы. – Не ходи. Если я приду сам, тебе понравится больше. Хотя… – задумчиво стучу пальцами по перилам. – Нет. Думаю, понравится только мне!