Батальон «Нордост» в боях за Кавказ. Финские добровольцы на Восточном фронте. 1941–1943 - Тике Вильгельм - Страница 67

С дипломатической точки зрения роспуск батальона стал ясным знаком нового направления в отношениях между Финляндией и Германией. Как затем писал тайный советник Грундхерр из министерства иностранных дел 5 июля 1943 года министру иностранных дел Риббентропу: «Финляндия продемонстрировала тенденцию не только не интенсифицировать отношения с Германией, но, наоборот, начала постепенно и осторожно дистацироваться от Германии».

Роспуск батальона стал одним из первых признаков крутого поворота, начавшего осуществляться в политике финляндии.

Финляндия между двумя союзами государств – отход от Германии

По мере того как военное счастье стало изменять Германии, в Финляндии начало расти недовольство сотрудничеством с Третьим рейхом. Думающие о дальнесрочной перспективе финские политики все более открыто стали выступать за дистанцирование от Германии. Окончательное решение о разрыве и осторожной переориентировке на западные демократии было принято 3 февраля 1943 года в ходе совещания Рюти, Маннергейма и других представителей финского Генерального штаба и правительства Финляндии. Несколькими днями позже финский полковник перед собравшимися на секретное заседание членами финского парламента сделал подробный доклад об общей военной ситуации и предложил своим слушателям подумать над обновленным мирным договором с Москвой.

15 февраля 1943 года финские социал-демократы составили резолюцию, в которой имелся важнейший пункт: «Финляндия не участвует в военном противостоянии мировых держав. Обстоятельства, при которых Финляндия оказалась сражающейся бок о бок с Германией против тогдашнего ее врага, не меняют в этом факте ничего. Из этого следует, что Финляндия, когда ей представится целесообразным… оставляет за собой свободу принять решение о своем выходе из войны».

5 марта президент Финляндии Рюти сформировал новое правительство, в котором больше не были представлены политики, дружески настроенные по отношению к Германии. В августе 1943 года последовал меморандум, который имел большое влияние на общественное мнение Финляндии, и в нем провозглашался отказ от ориентации на Германию и имелось требование проведения активной политики мира. Меморандум этот был подписан 33 представителями политической и культурной жизни страны и направлен на рассмотрение президенту страны.

Зная все это, становится понятно, почему фельдмаршал Маннергейм в качестве первого шага для отхода от Германии избрал возврат Финского добровольческого батальона войск СС. Двухгодичный договорный период подошел к концу. Батальон вернулся обратно в Финляндию и был расформирован, его военнослужащие встали в ряды финского вермахта. Многие молодые люди стали курсантами офицерских и военных училищ. Финны, имевшие уже офицерские звания, были приняты на службу в вооруженные силы Финляндии в тех же званиях.

Финские эмиссары и миротворцы, которым было поручено провести зондирование, обратились в советское посольство в Стокгольме; они не делали из этого тайны для германских военных и правительственных представителей, как о том часто сообщала шведская пресса. Тем не менее немцы, в особенности министр иностранных дел фон Риббентроп, настаивали на заключении союза между Германией и Финляндией, при котором партнеры приняли бы на себя обязательство не заключать никаких соглашений о мире с другими странами. Подобные договорные обязательства неизменно отклонялись финской стороной. В ответ на это Германия приостановила свою помощь Финляндии оборудованием и продовольствием.

Постепенный отход Финляндии от Германии основывался также и на том, что у Финляндии не существовало никакого договорного союза с Германией. Когда 22 июня 1941 года началась война против Советского Союза, финское правительство направило во все свои внешнеполитические представительства заявления для правительств их стран, что Финляндия и в дальнейшем сохраняет свой нейтралитет[133]. Финские войска не принимали участия во вторжении вермахта на территорию Советского Союза. Этот так называемый «период нейтралитета» продолжался с 22 по 25 июня 1941 года. Лишь затем Маннергейм разрешил финским войскам отвечать огнем на огонь с советской стороны[134]. При этом всегда подчеркивалось, что Финляндия отнюдь не является сателлитом Германии, но проводит свою собственную политику.

И на самом деле ведущие финские государственные и военные деятели всегда стремились к тому, чтобы держаться на возможно большей дистанции от Германии; этому был особенно привержен Маннергейм, который, хладнокровно обдумав и пережив перенесенные финским народом тяготы, уже однажды – в 1918 году – развернул финскую политику на 180 градусов.

Наряду с этим он был также тем человеком, который умело предотвращал то или иное ухудшение отношений между германскими и финскими войсками. Он отверг предложение немцев стать главнокомандующим на всем финляндском фронте и настоял на том, чтобы генерал Дитль командовал финским Северным фронтом (20-й германской горной армией), а он, Маннергейм, был командующим финским Южным фронтом, на котором действовали преимущественно финские соединения. При этом он был больше сосредоточен на обороне и не намеревался переходить бывшую финскую границу[135]. Лишь незначительная часть финских войск принимала поначалу участие в германском наступлении[136].

Финны избегали определения «союзники» и вместо него употребляли в отношении немцев термин «собратья по оружию». «Тем самым для всего мира должно было быть зафиксировано документально, что Финляндия не заключала с Германией никакого политического договора, никакого официального союза и что военные командования обеих стран лишь сотрудничают между собой, координируя боевые действия, которые Финляндия осуществляет вследствие внешних причин, а в войне против Советского Союза выступает как соратник (cobelligerent)[137]», – писал один из финских политиков.

9 июня 1944 года русские войска на Карельском перешейке неожиданно (очевидно, для оглохших после 10-часовой артподготовки уцелевших на передовой финнов. – Ред.) перешли в наступление и прорвали финский фронт во многих местах. Все политические соображения остались на заднем плане. 19 июня финны запросили германской помощи; оная и была им оказана отправкой на фронт 122-й германской пехотной дивизии, 303-й бригады штурмовых орудий и поставками оружия и боеприпасов. Возобновились также поставки Финляндии пшеницы. Еще раз с германской помощью был локализован прорыв фронта, но на этот раз ценой подписания премьер-министром Рюти так называемого пакта Риббентропа от 22 июня 1944 года, важнейший пункт которого гласил: «Имея в виду ту братскую помощь в борьбе, которую Германия оказала Финляндии в нынешней ситуации, я, как президент Финского государства, заявляю, что я заключу мир с Советским Союзом только при согласовании с правительством Германского государства, а также что я не намерен с действующим финским правительством или иными политическими силами вести переговоры относительно прекращения военных действий или переговоры о мире, а также служащие этой цели переговоры иначе, чем без согласования с правительством Германского государства».

1 августа 1944 года Рюти был отправлен в отставку с поста президента. 4 августа парламентом Финляндии в качестве его преемника президентом страны был назначен Маннергейм. 17 августа Маннергейм объяснил начальнику штаба ОКВ (Верховного главнокомандования вермахта) фельдмаршалу Кейтелю, бывшему с визитом в Финляндии, что «большинство финского народа отвергает то обязательство, которое принял на себя Рюти в письме от 26 июня 1944 года, а поскольку Рюти подал в отставку со своего поста, то, по финскому мнению, взятое им на себя обязательство перед Германией становится отныне несостоятельным».