Своенравная пленница - Финч Кэрол - Страница 28

Розалин пыталась прикрыться разорванным платьем от глаз негодяя, горящих, как у дьявола, и густо покраснела. Похоже, у нее нет выбора. Ярость переполнила ее и выплеснулась наружу. Не говоря ни слова, она бросилась на обидчика, чтобы выцарапать ему глаза острыми ноготками, а потом пристрелить из кремневого пистолета.

От острой боли в щеке Ястреб вскрикнул и, сжав ей запястья, не позволил себя изувечить. Разорванное платье упало к стройным ногам девушки, и вид ее роскошной груди затуманил ему рассудок. Он вспомнил их любовную ночь, полную страсти и сладкой истомы. Именно тогда он впервые познал ни с чем не сравнимое наслаждение в ее ласковых руках.

Розалин заметила желание, вспыхнувшее в его зеленых глазах, и на нее нахлынули отрадные воспоминания, которые она пыталась похоронить. Ястреб обнял ее за талию и прижал к груди. Сердце Розалин бешено стучало, но сопротивляться его натиску она не могла. В ее голове родился коварный план.

Она поддастся силе и позволит ему удовлетворить похоть, но останется безучастной к его ласкам. Это станет ответным ударом! Ястреб поймет, что у него ничего не выходит, и отпустит ее домой.

Розалии не шелохнулась, когда он ее обнял, она застыла, как мраморная статуя. И когда его чувственный рот прижался к ее губам, она их стиснула изо всех сил.

Ястреб расхохотался и, приподняв пальцами ее упрямый подбородок, спросил:

— Неужели ты полагаешь, что ненависть помешает нашим телам слиться в упоении? Не обманывай себя, Розалин! Нашу страсть ничто не погасит!

Он обвел пальцем ее розовые соски, пытаясь воспламенить в ней желание, но Розалин оставалась начеку. Она внушала себе, что его губы ядовиты, и стоит ей выпить их сладкой отравы, как ее рассудок помутится. И тогда ей конец. Нет, она должна устоять!

— Разве ты не знаешь, что я ломала комедию, изображая пылкую влюбленную! — не совсем уверенно сказала она. — Я притворялась, что получаю удовольствие от твоих ласк. Но мое сердце оставалось холодным как лед, казалось, меня обвевает студеный ветер, когда ты меня обнимал.

Ястреб понял, что она лжет, но решил принять ее правила игры. Он помнил, как она извивалась под ним, как жарко ласкала и получала от этого наслаждение. Теперь им предстояло провести вместе многие месяцы, и он сойдет с ума, сдерживая свои желания. Быть рядом и не ощущать ее нежных рук и бархатистой кожи, не утопать в ее ласковой плоти — это ли не страшная пытка? Но он не подал виду, а пробормотал:

— Выбирай, Розалин! — Его рука тем временем поглаживала ее бедра, приближаясь вес ближе к самому низу живота. — Ты можешь отказывать себе в наслаждении, если хочешь. Но от меня этого не жди.

Не давая возразить, Ястреб крепко поцеловал ее в губы. По жилам Розалин пробежал предательский огонь, грозящий перерасти в пламя. Зеленоглазый дьявол умело ломал ее оборону! Розалин проклинала и его, и себя.

Но почему он не действует грубо, не берет ее силой? Его пальцы едва ее касаются, нежно поглаживая ей грудь и живот? Буль он с ней резок, ей легче было бы его возненавидеть. Но вместо этого ее тело само откликнулось на ласку. Проклятие! Розалин теряла самообладание.

Не спуская с нее сверкающих изумрудных глаз, Ястреб расстегнул ремень и сбросил замшевую рубаху. Она отметила, как напряглись мышцы его груди, когда он встал перед ней в полный рост, одарив ее неотразимой улыбкой.

— Ты не забыла, как любовь обжигает тело? ~ спросил он, взяв руку Розалин и положив ее себе на грудь. — Страсть, зародившуюся в нас, непросто сдержать! И пусть ты меня ненавидишь, я по-прежнему испытываю необыкновенные ощущения, когда прикасаюсь к тебе. Мы можем ссориться, но это не охладит моих чувств. Я по-прежнему жажду твоих поцелуев и ласк.

Его проникновенный голос и проницательные глаза сделали то, чего так боялась Розалин: ее руки потянулись к волосатой груди Ястреба, а взгляд ласкал его мощные плечи. Его тело дышало мужественностью и силой. Он был дьявольски хорош, словно изваянный из бронзы и гранита. Розалин была вынуждена признать, что ей приятно до него дотрагиваться, чувствовать, как он вздрагивает от ее прикосновений. Доминик Бодлер всегда ее волновал, но его грубая, первозданная красота не нуждалась в изысканном платье. Среди диких гор он выглядел естественно, сливаясь с окружающей природой. Ястреб был плоть от плоти этого бескрайнего мира гор и лесов, раскинувшихся до самого горизонта.

Сама того не замечая, Розалин запутывалась в его умело раскинутых сетях. Ее пальцы поглаживали его грудь, губы дотрагивались до его сосков. В ней пробудились чувства, которые она стремилась забыть. ЕЙ вновь хотелось ощущать его мужественность и наслаждаться любовной игрой. Черноволосый дьявол-искуситель опутал ее своим колдовством и намеревался вновь разбить ей сердце, едва начавшее залечивать нанесенные им раны.

Какая же она дура! Уязвленная гордость говорила Розалин, что этот человек вновь обидит и унизит ее, если она не устоит перед его чарами. Розалин отпрянула от Доминика, подхватила его одежду и направила на него пистолет.

Дьявольски улыбаясь, она схватила коня под уздцы и отступила назад. Ястреб наблюдал за ней совершенно ошарашенный, голый и безоружный.

— Мы поменялись местами, дорогой! — съязвила Розалин, пятясь назад. — Здесь, среди зверья, тебе самое место! В Сент-Луисе ты скрывал свою волчью сущность под овечьей шкурой. Но здесь она тебе не понадобится.

— Ты собираешься бросить меня без оружия и одежды? — покачал головой Ястреб. — Любопытно, как далеко ты надеешься уйти? На каждом шагу тебя подстерегает опасность!

Ястреб шагнул к ней, но Розалин взвела курок кремневого пистолета, и он остановился.

— Это тебе не Сент-Луис, детка! Не забывай об индейцах и прочем сброде! Эти негодяи не пощадят тебя, малышка!

— Я способна о себе позаботиться, — возразила Розалин и, не сводя с Ястреба настороженных глаз, натянула на себя кожаную рубаху с бахромой. Природа, опять убедился Ястреб, щедро наделила девушку красотой. В охотничьем наряде она выглядела даже привлекательнее, чем в нарядном бальном платье. При виде ее трудно было удержаться от похотливых мыслей. Одичавшие в глуши охотники, естественно, не колеблясь, набросятся на эту красотку, повстречавшись с ней в лесу.

Между тем легкомысленная Розалин все пятилась назад, не подозревая об опасности. Ястреб заметил, что ей угрожает, и встревоженно воскликнул;

— Берегись, крошка! Не то вляпаешься по самые уши!

Розалин усмехнулась, подумав, что он морочит ей голову, чтобы отвлечь внимание и завладеть пистолетом.

— Не надейся, что я клюну на эту удочку! — фыркнула она.

Ястреб пожал могучими плечами:

— Тебе виднее!

В следующий миг Розалин удивленно охнула, провалившись в зыбучий песок. Ее ноги ушли по колено в предательскую трясину. Она испуганно вскрикнула, размахивая руками, словно птица, пытающаяся взлететь. Но тяжелая одежда, ремни и пистолет затягивали ее все глубже. Дело принимало опасный оборот.

От испуга Розалин отпустила поводья, и лошадь шарахнулась прочь от опасного места, лишив девушку возможности спастись. Песок уже поглотил ее по пояс.

— Вытащи меня скорее! — отчаянно крикнула она, проклиная себя за неосторожность.

Ястреб только ухмылялся, не собираясь ей помочь. Он осторожно подошел поближе и, нагнувшись, забрал у нее одежду и пистолет. Когда она попыталась схватить его за руку, Ястреб отшатнулся и стал с невозмутимым видом одеваться. Затем он отступил на шаг и, скрестив руки на груди, окинул взглядом погружающуюся в зыбь девушку.

Он явно ждал, когда песок поглотит Розалин, и не собирался ее спасать. Безжалостный негодяй! Как же он доволен, что наконец от нее избавится, Розалин была вне себя от страха и ярости.

— Если отец не увидит меня на пушном аукционе, не будет тебе от него уступок! — напомнила ему она, чувствуя, как песок сдавливает ребра.

— Ничего, я это переживу, — усмехнулся Ястреб. — Что-нибудь придумаю.

— Помоги же! Дай мне руку!