Шанс только один - Шахов Максим Анатольевич - Страница 3

И она обиженно умолкла. Аникеев же галантно усадил ее в салон, закрыл дверцу и помахал на прощание рукой.

– Я обязательно позвоню! Пока! – крикнул он вслед машине и облегченно вздохнул: – Ф-фух! Пронесло!

Минуту спустя Леня уже звонил Пряхину.

– Алло! – ответил тот.

– Андрей, я уже свободен...

– Это хорошо, – не совсем трезвым голосом ответил тот. – Давай тогда в темпе двигай к нам. Заодно бутылку прихватишь, литровую, а то мы тут «дежурную» уже оприходовали...

– Так они пьяные?

– Такое скажешь, с одной бутылки-то? – хмыкнул Пряхин. – Просто стремались сильно, я и решил для успокоения плеснуть им по дозе. Ну и сам за компанию дернул. А бутылка и кончилась. Так что заскочи в магазин по дороге, а то меня напарник за «НЗ» завтра убьет...

– Хорошо, – вздохнул Аникеев. – Заскочу. Куда ехать-то?

5

Подходы к подъезду старой пятиэтажки были перекрыты красно-белой лентой, шуршащей на ветру. К дому пропускали только жильцов и то – после тщательной проверки документов и с большой неохотой. Нескольких журналистов и операторов криминальных новостей с камерами вообще оттеснили за ряд гаражей-«черепашек».

Миновав оцепление, Локтионов направился к стоящей у входа в подъезд группе начальствующих лиц. Состояла она из трех милицейских генералов в фуражках с высоченными тульями и нескольких гражданских. В центре группы стоял похожий на лесника замгенпрокурора, одетый в синюю форму с непонятными знаками различия.

Генералы и штатские поздоровались с Локтионовым и Максимовым за руку. После этого зам культурно затушил окурок и сказал:

– Ну что, кажется, все в сборе. Давайте поднимемся, осмотримся на месте.

Начальство гуськом потянулось к входу, следом в подъезд втиснулся Логинов.

Квартира располагалась на втором этаже. Эксперты уже практически закончили работу. С трудом протиснувшись к двери, Виктор заглянул внутрь.

Квартирка была не очень – старой планировки, однокомнатная, обшарпанная, но достаточно просторная. Стоявший в комнате стол с бутылками и закуской был перевернут. Едва слышно пахло пролившейся водкой.

Довершали невеселый натюрморт три трупа. Двух полуголых девиц и молодого мужчины. Все трое были убиты из огнестрельного оружия. Мужчина успел выдернуть из наплечной кобуры табельный пистолет, но не воспользовался им.

Виктор скользнул по трупам профессиональным взглядом и сосредоточил внимание на диване. Там, в углу, лежала уже упакованная в целлофан легкая куртка. Слишком приметная и редкая, чтобы все это могло быть совпадением.

Сине-зеленая куртка с надписью на английском. Эту куртку подчиненному Логинова старшему лейтенанту ФСБ Леониду Аникееву привез из-за границы какой-то однокашник по университету.

6

– Ага, понял, Андрей! Все, жди, я скоро буду! – сказал Аникеев, выслушав объяснения Пряхина.

– Смотри бутылку не забудь!

– Не бойся, не забуду, – успокоил Пряхина Леня и отключился.

Конспиративная квартира располагалась не так уж и далеко от центра, но добираться в тот район все равно было удобнее на метро. Аникеев спрятал «мобильник» и вскоре уже спустился в «подземку».

В отличие от многих своих коллег, он любил метро – за то непередаваемое ощущение, которое Аникеев для себя определял как «публичное одиночество».

Дитя мегаполиса, Леонид не имел возможности, подобно сельскому жителю, часто бывать на природе, приводя в порядок свои нервы и чувства. И Аникеев подсознательно стремился в метро – это и были его «вылазки на природу».

В многоликой толпе подземки никому не было дела друг до друга, все куда-то спешили, бежали по своим делам и существовали как бы в своем измерении. Это и давало возможность побыть наедине с собой и привести в порядок свои мысли. Вот и на этот раз, едва ступив на эскалатор, Леня погрузился в свои мысли.

Сегодняшнее посещение с Валерией Большого театра оставило в душе неприятный осадок. Если совсем начистоту, то Леня с трудом вынес этот поход «в храм искусства». Черчилль как-то сказал, что каждая нация имеет священное право на свой процент идиотов. Раньше Аникеев думал, что идиоты сосредоточены исключительно среди плебса, а элита состоит целиком из умных. Потом пришел к выводу, что процент идиотов везде примерно одинаков – что в бригаде маляров-штукатуров, что среди членов Госсовета.

Сегодняшнее посещение Большого навело на мысль, что среди нынешней так называемой российской элиты идиотов несравненно больше, нежели среди простых россиян. Глядя на жалкого кривляку Баскова, превозносимого до небес, Аникеев с трудом сдерживался, чтобы, подобно мальчику из всем известной сказки, не крикнуть: «А король-то голый!»

Но дело было не в Баскове. Дело было в том, что Аникееву нужно было наконец что-то решать с Валерией. Слов нет, Лера была девушкой хоть куда – чертовски красивой, богатой и умелой в постели. Но они были слишком разными людьми.

Папаша Валерии был процветающим предпринимателем. Не олигархом, конечно, но и не доходягой из среднего бизнеса. Он отлично ориентировался в современной российской действительности, поэтому знакомство дочери с молодым перспективным сотрудником ФСБ воспринял на ура – «крыша» в виде зятя-фээсбэшника в наше время дорогого стоит. Назвать отца Валерии интеллектуалом было нельзя, но он и не претендовал на это. Любимой его присказкой была: «Наше дело – табак» – в том смысле, что его дело двигать бизнес, а со всем остальным пусть разбирается продвинутая молодежь. Подобная позиция вызывала уважение. Если начистоту, то о таком тесте можно было только мечтать.

Но, на беду, у Валерии была еще и мать – внезапно разбогатевшая училка младших классов. А уж эта-то из кожи вон лезла, чтобы «соответствовать» своему «общественному статусу» – то есть свалившемуся как снег на голову богатству. И не только сама лезла, но и дочку изо всех сил заставляла.

Благодаря мамашиным стараниям, Лера все больше напоминала помесь Эллочки-людоедки из «Двенадцати стульев» и Прони Прокоповны из фильма «За двумя зайцами». Перспектива до конца жизни таскаться с недалекой охающей супругой по всяким модным спектаклям, вернисажам и презентациям, помирая со скуки, мало привлекала Леньчика. С другой стороны, Аникеев понимал, что жена-профессор – это тоже не сахар. А Лера его, кажется, любила по-настоящему.

Что делать со всем этим, Леня за время поездки так и не решил. «Пусть будет как будет», – подумал он и вышел из метро. Пряхин толково объяснил по телефону, как найти нужный дом, так что Аникееву даже не пришлось расспрашивать редких в это позднее время прохожих. Он сразу сориентировался, а по дороге без труда нашел круглосуточный магазин.

Купив литровую бутылку водки, Аникеев с пакетом в руке нырнул во дворы, миновал гудящую бойлерную и через три минуты оказался перед старой пятиэтажкой. За рядом гаражей кто-то выгуливал собаку. Чуть поодаль стояла большая темная машина.

Аникеев двинулся к первому подъезду. В это время из-за угла вынырнул микроавтобус. На миг ослепив Леонида фарами, он повернул и не очень быстро поехал вдоль дома. Ощущение было такое, что водитель пытается в темноте рассмотреть номера домов.

Так оно и оказалось. Едва обогнав посторонившегося Аникеева у самого подъезда, микроавтобус остановился, в окно высунулась голова водителя.

– Извини, друг, а где тут сорок пятый дом, третий корпус?

– Да я сам толком не зна... – подходя к водительской дверце, успел сказать Аникеев.

В это время сзади и сбоку раздался едва слышный звук. В последний момент Леня сообразил, что это отъезжает в сторону дверца микроавтобуса, но оглянуться не успел.

Что-то вроде мешочка с песком ударило его в затылок. На миг перед глазами Аникеева полыхнула яркая вспышка, и он погрузился в темноту...