Зверь 4 (СИ) - Калинин Алексей - Страница 1

Зверь 4

Глава 1

Всклокоченная борода призрака вылезла из кирпичной кладки родильного дома.

Кузьма сумрачно взглянул на меня и кивнул:

— Тута эта пакость. Под роженицей спряталась и харчится. Пока что только жизненной силушкой, но незадолго и зубищи покажет!

Я кивнул и борода спряталась обратно. Как будто мох вылез из стены, после мох залез обратно, обидевшись на грубый прием. Хотя, какой мох может быть зимой? Только если ягельник…

Я притаился возле родильного дома номер двадцать, что по улице Первомайской. Ночь, зима, холодрыга лютая, аж пальцев не чувствую. Но стою… Тут должна в скором времени разродиться двоюродная сестра одной моей одноклассницы, боярыни Светланы Карамазовой. В случайном разговоре по телефону я услышал, что дела у сестренки не очень. Что по ночам кошмары снятся, что сердцебиение не очень, а то и вовсе в бредовые слова скатится, пока не одернут.

Конечно, медсестры её успокаивали, говорили, что с теми, кто вот-вот разродится, такое бывает. Но если такое бывает, то и причина подобному должна быть!

В общем, решил я сам проверить это дело. Приперлись мы среди ночи, чтобы не тревожить лишний раз рожениц, если что-то пойдет не по плану. А если всё по плану, то и не проснется никто.

Чопля ранее заняла наблюдательный пост на крыше роддома — оттуда показала, где находится палата нужной роженицы. Вездесущий Кузьма смог беспрепятственно просочиться в палату и всё разведать. Он со своей ролью справился на все сто.

Теперь же мой выход. Конечно, я не хочу убивать того, кто тревожит роженицу, но… Если выбор будет невелик, то я предпочту меньшее зло!

Зелье, придающее силу, уже начало распространяться по телу. Маслом от проклятых намазал не только нож для выживания, но и засапожник. Кто знает — как оно всё обернется?

В дополнение ко всему провел ещё черной краской по лицу, оставляя полосы. Особое внимание уделил скулам в области глаз. Так меня будет меньше видно и если будут вспышки, то испачканная кожа не даст слепящего блеска.

— Ты ещё бровки накрась и реснички подведи, — раздался сверху ехидный шепоток Чопли.

— Я ведь и остроту засапожника проверить могу, — буркнул я в ответ. — На одной мелкой тварюшке, у которой язык длиннее тела!

— Чо, пля? — тут же вскинулась помощница, но метко пущенный снежок заставил её рухнуть навзничь.

— Лежи там тихо, а то весь роддом разбудишь, — прошипел я в ответ.

После экзекуции нерадивой служанки приник к стене и пополз вверх. До третьего этажа ещё нужно было добраться, так что силы было на что тратить, кроме как на вечную перепалку. Ледяные кирпичи так и норовили приморозить подушечки пальцев к себе. Ноги то и дело оскальзывались. Цепкости не занимать, но…

Ненавижу я зиму! Мне бы лучше лето, когда жара и много обнаженных женских тел! Когда холодное пиво пускает слезу по стеклу кружки, когда вареные раки грустно ждут своей участи! Когда…

— Да как же лежать тихо, если морозим жопу бесплатно? — послышалось бурчание сверху. — Ладно бы за монету звонкую, а то ведь… Даром! Тьфу, слово-то какое мерзкое — даром! Как будто евреи за новогодними подарками пришли. Даром — за амбаром!

Нет, не утихомирить мою служанку одним снежком — в неё надо было сосулькой бросить. И желательно по головке, чтобы остудить разгоряченный мозг.

Отвечать и встревать в очередную свару не хотелось. Тем более, что когда приник всем телом к ледяной кирпичной стене, то не до перебранки. Тут бы не навернуться! А то хоть и падать в сугроб, но всё равно — снова придется ползти наверх.

Не оставлять же роженицу с мелким засранцем!

Я полз, понемногу подбираясь к нужному окну. Пальцы в щели между кирпичами, ноги сами собой нащупывали опору. Падать не хотелось вообще. Чопля наконец замолчала и теперь зыркала по сторонам, стоя на стреме. В случае чего подаст сигнал.

Вот и заветное окно. Металлопластиковое… Стандартное для всех больниц и госучереждений. Ну что же, будем проникать внутрь. Пусть я и выгляжу сейчас со стороны, как домушник, но если дело благородное, то почему бы ему не стать немного противозаконным?

Плоская отвертка была приготовлена заранее. Решил воспользоваться способом отжима.

Чтобы открыть окно с наружной стороны, профессионалы отжимают створку в тех точках, где располагаются цапфы и ответные пластины. Металлопластиковый профиль удается немного прогнуть благодаря пластичному материалу, из которого он изготовлен. Отжимать створку приходится на расстояние, равное толщине цапф. Ведь по-другому они не выйдут из ответных пластин. В результате отжима все цапфы должны оказаться снаружи удерживающих металлических деталей.

Чему только в странствиях ведьмака не научишься… И ооооп!

Створка дрогнула и подалась внутрь. Вот тебе и пожалуйста. Вот тебе и проход в палату.

На то, чтобы проскользнуть в палату, бесшумно спрыгнуть на пол и тут же закрыть за собой окно, ушло меньше пяти секунд. Сквозняк даже не успел сунуть за мной свой холодный нос. Я притих и прислушался. Ночное зрение обрисовало одинокую кровать в небольшой палате и спящую роженицу на ней. Телевизор на стене, небольшая тумбочка с обязательными апельсинами, цветы в вазе…

Цветы были свежими с утра — в воде листочки сохранили свою яркую зеленцу. А вот на воздухе букетик завял, словно стоял не меньше месяца. Явно работа потусторонних сил, и силы эти были мощными.

Гребанное зимнее солнцестояние — и ведь надо же было так хреново совпасть? Ладно бы в другой какой день, но в этот… Как раз вся нечисть набирает мощь неимоверную, чтобы творить дурные дела.

Мелкий засранец выдал себя быстро. Он так увлекся пожиранием эмоций и чувств роженицы, что не почувствовал моего прихода. Лежал под кроватью и довольно урчал, как сытый кот. От кровати к нему тянулась едва видимая голубоватая дымка. А на кровати красивая женщина двадцати пяти лет от роду металась в бреду. На лбу блестели капельки пота, угольно-черные волосы рассыпались по подушке.

Мелкого засранца называли игошей. Это умерший ребенок, которому не успели дать имя при рождении, которого не крестили и не похоронили по всем канонам. Да, появляются такие созданьица порой, когда девки нагуляют, а плод не захотят растить. Или произойдет выкидыш, или ещё какая напасть случится, что ребенок умрет до крещения и получения имени.

Как он выглядел? Как пластиковый игрушечный карапуз, который случайно упал в костер, а его не сразу вытащили. Отличительной чертой были кривые клыки, которые как у акулы шли в три ряда. Сила сжатия таких клыков порой превышала тонну Ньютонов на квадратный сантиметр. В общем — как только в жопу вцепится, так сразу можно говорить жопе до свидания.

На шкуре игоши видны неровные шрамы. Судя по их количеству и белизне самых старых, можно решить, что игоше не меньше полусотни лет. Ого, да он опытный. Это ещё хуже!

Меня он не видел, увлеченный ужином. Сейчас для него существовала только голубоватая дымка и та энергия, которую она давала. Я бесшумной тенью скользнул к дверям. Мелкая соль беззвучно перекрыла выход, такая же соль легла на подоконник чуть раньше.

Клинок здоровенного ножа не блеснул в темноте, масло против проклятых затемнило лезвие. Я приготовился метнуть его так, чтобы сталь вошла точно между двумя широко распахнутыми глазами. Всего секунда и от маленького чудовища останется только ком дурно пахнущего мяса. Всего секунда и…

Моя рука опустилась. Нет, я не пожалел мелкого засранца, я был готов метнуть нож прямо сейчас, но… Я увидел, как игоша прижался щекой к бессильно упавшей руке женщины и тихо проурчал: «Ма-ма…»

Мама? Мне не показалось?

Нет, я бы мог перекреститься, чтобы на всякий случай проверить. Конечно, крестное знамение ничего для меня не значит, тем более что я точно знаю, что боги существуют. Однако, лишнее движение может привлечь внимание. Я обратился в слух…

— Ма-ма-а-а… — уже явственнее проурчал игоша.