Странник (СИ) - Шарапов Кирилл - Страница 22

Раевский остановил Лаванду на крохотной поляне, всего метров семь, не больше. Накинул уздечку на ветку куста

— Что будем делать, хозяин?

— Убивать будем, — как-то совершенно буднично ответил Раевский. — Ты скройся у них в тылу, и облик истинный верни, так тебе сподручней их рвать будет.

— Да, хозяин, — выдал радостно Хим и превратился из собаки в химеру.

Да, все же действительно заматерел он за последнюю неделю, подрос, шкура его чёрная, отдает металлическим отливом, и когти с клыками серьезней стали. Хвост уже сантиметров восемьдесят, и жесткий, как кнут, на нём даже что-то вроде чешуи появилось.

— Всё, брысь в кусты, — приказал Егор, — они скоро будут здесь.

Хим тихонько рыкнул и исчез в густых ветвях. Каскад же замер посреди поляны. В правую руку он взял кинжал, в левую шпагу. Отчего так? Да, после краткой беседы он собирался метнуть кинжал в молчаливого, тот выглядел более опасным бойцом, бодаться с ним на шпагах никак не хотелось. Шустрого он планировал уделать вместе с химериком.

Орденцы появились минут через пять, и были они Егору незнакомы, не та парочка, с которой он свёл знакомство в безымянной корчме на центральной площади города Орв.

— Человек, именующий себя Эгором, — произнёс тот, что повыше и шире в плечах, — именем ордена, сложите оружие и отдайтесь на нашу волю.

— Да вы охренели? — слегка опешив от подобной наглости, произнёс Раевский.

— Покоритесь, или мы заставим вас это сделать силой.

— Слушайте, а вы не любители мужиков, а? Может, вам моя жопа понравилась? А то требования ваши какие-то двусмысленные — отдаться на вашу волю, покориться… Вы, часом, не раба постельного себе заполучить решили? Так вот хрен вам по всей роже толстым слоем, сами друг друга ублажайте, мне женщины нравятся.

Шпаги орденцев покинули ножны. Проделано это было красиво, но резко, что выдало их ярость. Как они не бросились сразу, одним богам ведомо.

— Ты будешь умирать долго, — прошипел сквозь зубы второй.

— Последний вопрос — в чём меня обвиняют?

— Убийство мага Ордена грифона, мастера Краца, использование химеры, поклонение следящим. Даже последнего хватит для казни.

— Может, и так, но для казни надо взять меня живым, — с усмешкой выдал Раевский.

«Эх, хорошо бы оказаться у них за спинами», — подумал Егор, и в тот же момент рукоять кинжала потеплела, а сам он словно размылся в воздухе, и одним мгновенным рывком, преодолев четыре метра, что разделяли его и парочку орденцев, оказался у них за спиной. Разве что действовать разумно после такого фортеля было крайне тяжело, голова раскалывалась, воздух из легких словно выдавило, в глазах всё поплыло. Хотелось рухнуть на траву, а не сражаться с двумя крепкими мужиками, которые знают, как браться за шпагу.

Говорливый, почувствовав врага за спиной, резко развернулся, но запоздал, Раевский уже пырнул его кинжалом. Метил в спину, а угодил в бок. Удар вышел слабым, но и этого хватило, лезвие пробило плащ, потом наткнулось на что-то твёрдое под ним, замедлилось, но все же вошло в печень, примерно наполовину клинка. Орденец вскрикнул, отшатнулся, и стал заваливаться на спину, покрываясь уже знакомыми черными прожилками. Второй оказался шустрее. Он не стал атаковать с развороту, а отпрыгнул в сторону, умудрившись развернуться в прыжке лицом к Раевскому и выставить шпагу, чтобы тот на неё напоролся, если решит резко сократить дистанцию. Но Егору было не до резких манёвров, на ногах бы устоять. Кое-как он перехватил шпагу из левой руки в правую, а в левой сжал рукоять кинжала, который всё еще тянул душу из умирающего орденца. Тут бы, наверное, ему бы и конец пришёл, поскольку в том состоянии, в котором он пребывал, сражаться даже с теми лесными разбойниками абсолютно невозможно, но на поляне появилось новое действующее лицо драмы. Из кустов явился Хим. В два прыжка он занял позицию между Раевским и его противником. Орденец что-то выкрикнул, только Каскад не смог разобрать, так хреново ему было. Безвольный, так вроде их обозвал корчмарь, ударил Хима прямо в морду, и Егору даже показалось, что удар своего достиг. Вот только Хим думал иначе. Он как-то сместился, извернулся и, ухватив зубами лезвие шпаги, перекусил её, оставив в руках орденца огрызок сантиметров в пятнадцать. Тот отпрыгнул метра на два и рванул к лошадям, но химерик не спал, прыжок, и гибкий хвост ударил бегунка под колено. Егор даже расслышал отчётный хруст. Орденец покатился по траве, попытался подняться, запутавшись в плаще. Но Хим уже поставил мощную лапу на его спину, прижал того к земле, после чего повернув морду в сторону хозяина.

— Странник, мне убить его?

— Не торопись, — потихоньку приходя в себя, попросил Каскад, — нужно пару вопросов задать. — Он на плохо слушающихся ногах дошёл до шипящего ругательства безвольного. — Как вы меня нашли? — спросил он.

— Убей, ничего тебе не скажу. Только знай, орден не прощает, за тобой придут другие. Они уже знают, что Гарк погиб. И о моей смерти точно узнают. Беги, беги, как можно дальше, но это ничего не изменит, охота всегда заканчивается одним — дичь загоняют.

— Для того, кто не хотел говорить, ты слишком болтлив, — заметил Егор. — Так как вы меня нашли? Отвечай, и я убью тебя обычным оружием, и твоя душа отправится к богам. А нет, достанется моему кинжалу. Крац назвал его поглотителем душ. Выбор за тобой.

— Мы чувствуем перстни и медальоны, что при тебе, — сдался орденец. — Тебе надо было оставить их там, в руинах. Но теперь уже это не важно, ты даже магичить пытался, и слепок остался. Если кто-то из наших окажется рядом, то учует тебя.

— Насколько рядом? — ухватился Каскад за оговорку.

Раненый скрипнул зубами, он понял, что проболтался, но отвечать нужно.

— Сотня метров.

— А кольца?

— А кольца — дальше на десятки километров. Есть артефакты.

— Понятно, значит, избавлюсь от побрякушек. Прощай. Хим, — мысленно позвал он напарника, — убей его быстро.

Химерик, промолчал, только оскалился. Его гибкий хвост обвил шею орденца, затянулся петлей. Раевский подумал, что будет душить, но нет, раздался хруст, и чёрный обмяк, уронив голову на траву.

Жаль, конечно, что пообещал не убивать кинжалом, но слово данное надо держать. Теперь, правда, нужно тело прятать. Плюс есть, конь наконец-то хороший у него появится, вернее, целых два. Но не создадут ли они ему проблем? Два чёрных скакуна стояли на краю поляны, вид они имели заморенный, гнала их эта парочка без остановки. Добротная сбруя, седельные сумки, явно не пустые.

— Хим, ищи место, где можно спрятать этого покойника, — приказал Раевский. — Овраг глубокий или нору какую.

Химерик, который уже успел сменить образ на собачий, коротко тявкнул и скрылся среди деревьев. А Егор приступил к шмону, трофеи кидал на плащ рассыпавшегося в пыль орденца. Правда, мысли его были далеки от происходящего, полезные и неполезные вещи летели в одну кучу, а сам Раевский размышлял над случившимся. Кинжал преподнёс ему сюрприз, этот рывок, едва не стоил жизни, будь он готов к подобному, и если бы самочувствие после этого было получше, все прошло бы куда продуктивней, ведь этот скот почти успел ударить. Спасло то, что Егор дистанцию сократил, а даги безвольные не использовали. Он прикоснулся к рукояти кинжала и почувствовал слабое тепло, хотя, может, это ему показалось. В общем, требуется тренировка, если подобное вообще возможно. Но если кинжал будет так своевольничать в бою, то жить Раевскому недолго.

— Хозяин, — вырвал его из тяжких дум Хим, — есть тут овражек метрах в трехстах, и промоина имеется, ее обрушить на труп можно, а ещё бурелом, что нормальный человек не сунется. Но тащить придётся на руках, кони не пройдут.

— Хорошо, возвращайся. Сейчас закончу, и потащу.

Раевский посмотрел на гору трофеев. Что ж, два кошеля поясных, не такие, как у него, обычные сумочки. На пару орденцы одарили его тремя золотыми и пятнадцатью серебряными монетами, в поясах у них ничего не было, может, где ещё имелись нычки, но Егор их не нашёл. Пара серебряных перстней, но их он брать не собирался, рисунок на них уж больно приметный, явно опознавательные знаки, засветится с таким — приговор. Откинув их в сторону, он продолжил изучать добытое. Шпаги хорошие, почти такие, как у него, обычные, без знаков и украшений, с собой на продажу. Если по три монеты удаться за них выручить, будет хороший приварок. А вот это интересно, тот, что пал от кинжала, одарил его подсумком, в который Егор и попал лезвием. Внутри оказалась простая глиняная трубка, которая уцелела, и тугой кисет. Раевский распустил завязки и сделал глубокий вдох, на его лице появилось выражение блаженства, мешочек почти доверху был набит ароматным табаком.