Клирик (СИ) - "shellina" - Страница 6

— Охотничьи угодья? — не выдержав, встрял в наш диалог молодой клирик.

— И это тоже. Тебе ведь нужно мясо для того, чтобы выжить? А где ты его берешь? — водяной усмехнулся, когда Снегирёв вздернул подбородок. — Вот то-то и оно.

— Значит, из-за того, что в парке намешаны разные измерения, грань между мирами стала настолько тонкой, что её очень просто преодолеть, — я не спрашивал, а утверждал.

— Да, ты всё верно понял. Да ещё эти кошки дрянные так и шастают туда-сюда. А где тонко, там и рвется. Так уж получилось, что там, где ты познал мою дочь, сосредоточилась ключевая точка. Одна из точек. — Водяной посмотрел на озеро. Я проследил за его взглядом, старательно игнорируя любопытный взгляд Снегирёва. Артёма просто разрывало от любопытства. И кто придумал, что клирики безэмоциональные?

— Сколько всего таких точек? — спросил я, стараясь понять смысл как сближения, так и этих пресловутых точек истончения межмировой тропы. Я не знаю, может быть, это место, по которому нас с Назаровой когда-то провела Соня, и называется как-то по-другому, но мне удобнее называть его именно так. И всё-таки какая-то мысль не давала мне покоя. Я взял прутик и поставил точку на прибрежном песке.

— Всего точек три, они образуют треугольник, — водяной смотрел за моими действиями, нахмурившись, но от ответа не увиливал, хотя напряжение, повисшее в воздухе, почувствовал и Снигирёв, сразу подобравшись и уже пристально глядя на водяного. Удара он ожидал от него или чего иного, но сама резко изменившаяся атмосфера и мне не слишком нравилась.

— Я, кажется, знаю, где остальные, — задумчиво проговорив, я принялся расставлять остальные. — То место, где я сумел взнуздать кэльпи, кстати, где оно расположено?

— Под Новгородом, — водяной продолжал смотреть за моими действиями.

— А третья точка, самая важная, находится в Костроме. В пещере, где стоит камень сил. И ведь ты знаешь, озерный человек, что такое этот камень, — я отшвырнул прут и уставился на него. — Что это?

— Это наследие столкновение миров. Такое уже было однажды, и этот мир победил, и обрел силу. Но не факт, что успех повториться. — Водяной поднялся на ноги. — Вот только точки могут быть расположены, где угодно. Поверь, даже я не знаю, где ещё две. Знаю точно, что их три. Их всегда три.

— Как убрать точку? — Задал самый главный вопрос Снегирёв.

— Не знаю, — водяной встретил мой недоверчивый взгляд. — Я не лгу тебе. Я, правда, не знаю. Что-то делает это место особенным, но что, для меня это загадка.

— Когда я был в жилище дочери твоей, то уже тогда видел необычное мерцание. — Я снова посмотрел на озеро, где все еще стоял шатер посредине на маленьком островке. Теперь, когда мозги не были затуманены магией озерного народа, я видел и островок, и шатер вполне отчетливо. — Мне нужно попасть туда.

— Иди, — махнул рукой водяной. — Никто препятствий чинить не будет, да и некому это делать, ушли все. И мне пора. Мы и повстречались-то волею случая. Я уже хотел уходить. В битве от озёрного народа толку мало. Я ничем не смогу помочь, только сам сгину.

— Я не верю в случай и судьбу, уже не верю, — покачав головой, снова повернулся к водяному. — Лодка какая есть? Снова вплавь я туда точно не пойду.

— Я тропу открою. Ровно на час. Через час она исчезнет и, ежели не успеете, то придется вплавь, — водяной хмыкнул, а в горле у него что-то булькнуло. Он взмахнул рукой и перед нами прямо по озеру к самому шатру пролегла дорога, словно ночная лунная дорожка внезапно появилась днем, да обрела невиданную до это твердость. — Один час, не больше.

— Спасибо, озёрный властитель, — я наклонил голову, обозначая поклон.

— Надеюсь, еще встретимся, — и одними губами, не озвучивая вслух добавил, — ваше величество.

Он исчез, и мы остались со Снегирёвым стоять возле тропы. Артём пристально смотрел на неё, проследив до острова с шатром. Осматривался он недолго. всё-таки время у нас было сильно ограничено.

— Ну, что же, предположение насчет артефакта, который спрятан где-то здесь, похоже, подтверждается, — младший клирик проверил готовность оружия, вытащил кинжал и первым ступил на тропу. Движения его были вполне уверены. И он точно знал, что у нас мало времени, поэтому предпочёл не рассусоливать на пустом месте, а действовать так, как нас учили.

Я последовал за ним, обдумывая всё то, что сказал мне водяной, а также восстанавливая в уме свой рисунок. Что-то у меня не сходилась, что-то…

— Триангуляция, — прошептал я, перекатывая когда-то бывшее незнакомым слово на языке. О подобном я читал в книге, взятой из скрытой библиотеки. Я тогда не понимал, о чем идет речь, но сейчас все в моей голове разложилось по полочкам. Всего лишь нужно было представить данное событие на реальном примере, тогда все действительно становилось ясно. — Я ошибся, Кострома — это не конечная точка, это одна из двух, которые помогут открыть третью. Прорывы — это конечная фаза, особенно здесь.

— О чем ты вообще говоришь? — Снегирёв соскочил с тропы возле входа в шатер. — Я не слишком понимаю, о чем ты бормочешь. Похоже, что ты осведомлён в том, что происходит, гораздо лучше моего.

— Твари, которых посылает мой двойник вовсе не пытаются найти артефакт, они его защищают. Где чаще всего происходят прорывы? — я говорил взволновано.

— Здесь и… — Снегирев замер. — В императорской резиденции, в Московском Кремле.

— Да, да, так оно и есть. Там, где были кэльпи, проточная вода, понимаешь. Она сама по себе обладает мистическими свойствами. Такое количество жертв — там ведь целый рудник вырезали, и теперь я не уверен, что это сделали кэльпи. Не только они. Всё это больше похоже на большое жертвоприношение. Кострома здесь ни при чем. Долгорукий у камня какие-то свои опыты проводил, не связанные с моим двойником. Не знаю, может силы хотел поднабраться. А может ума, раз своего не хватает, — я зло сплюнул прямо в озеро.

Зато теперь я точно знаю, зачем им нужна была смена династии. Занять моё место — это всего лишь дополнительный бонус. Главное, чтобы триангуляционная точка была неприкосновенна. Может, даже, Долгорукий таким вот нехитрым способом решил внимание от всего происходящего отвлечь, чтобы мы все, включая моего деда, который сразу бы сложил в уме все знаменатели, носились вокруг пещеры, тщательно ее охраняя. Хотя основное действо будет явно происходить в другом месте. Только вот не ожидал он никак, что я к клирикам уйду и нам всё известно станет.

— Выход будет там у этой реки. Как сказал водяной, у Новгорода. — Я потёр лоб. Или не у реки. А почему не в пещере? А почему не в каждой точке по одному мощному прорыву? Я не знаю! И боюсь запутаться. Так, лучше пока исходить из основной теории, которая у меня получилась вполне стройной. Иначе, я точно свихнусь, пытаясь понять, что нужно этой твари — моему двойнику.

— Но, почему не здесь? Тут тоже по твоим рассуждениям благоприятное место. Тем более, что водяной увел свой народ и ушел сам, — нахмурился Снегирев, вероятно что-то обдумывая.

Он смотрел на водную гладь, видимо стараясь увидеть ту самую точку прорыва, о которой мы говорили, но вокруг стояла подозрительная тишина, даже птицы не пели, да кузнечики не стрекотали. Все вокруг стало подвластно монстрам, захватившим это мистическое место.

— Потому что не сходится. Если я правильно понимаю, то для открытия полноценного окна необходимы жертвы, а тут их как раз не было, только если весь водный народ не пошел на ритуальное жертвоприношение, — поморщился я, всерьез обдумывая этот вариант, но буквально через несколько секунд сам же его отверг. — Не стал бы водяной идти на это.

— Допустим, ты прав. Вот только к самому сбежавшему нечистому у меня появились вопросы, — Снегирёв оскалился. — Если твари охраняют уже установленный артефакт, то возникает резонный вопрос, а как он сюда попал?

— Полагаю, что нечисть попыталась заключить сделку, но их обманули, — ответил я мрачно и рывком одернул полу шатра, в котором не так уж и давно предавался любовной горячке.