Клирик (СИ) - "shellina" - Страница 22

— Говори проще, не все ещё поняли, где у их деток будет достаточно знатная компания. Где они смогут заключить выгодные клановые союзы, в том числе и брачные. С Императорской школой таких вопросов не возникало. Там всё было предельно чётко и понятно. Скажи, от меня ждут не только, чтобы я определилась со школой, но и чтобы уже определилась с нашим будущим императором. Который по нелепому стечению обстоятельств должен ещё и моим мужем стать. Это мой последний шанс попытаться выбрать самой, да, мама? В следующий раз дядя просто покажет пальцем в достойного с его точки зрения кандидата, и на этом всё.

— Оля…

— Мама, мне тоже их страшно не хватает. И папы, и Кости. Но я хотя бы пытаюсь крепиться, — Ольга сжала кулаки. — Ты же настолько погрузилась в своё горе, что даже не пытаешься помочь мне.

Ей было тяжелее матери. Потому что так получилось, что она одномоментно стала главной претенденткой на корону Российской империи. Её и так недолюбливали, ещё во время учёбы в школе. Сейчас же она боялась даже представить себе реакцию на её появление окружающих. И даже не ненависти и неприкрытой зависти она боялась.

Скорее, толп науськанных отцами сыновей, которые не будут давать ей прохода только по одной простой причине: им позарез будет нужно запудрить ей мозги и одномоментно приблизиться к престолу. Довольно опасная игра, но риск был вполне оправдан, и она это понимала.

Ну, вот как сейчас смотреть на людей, своих одноклассников и просто учащихся с ней в одной школе, и не думать о том, что она видится всем, исключительно, как кукла, протягивающая их семье корону на золотом подносе. Она ещё раз бросила взгляд на буклеты и сразу отмела несколько статусных заведений, в которых акул и пираний было значительно больше, чем того требовала естественная для них среда обитания.

Ольга тряхнула головой, пытаясь прогнать терзавшую ее мысль, которая никак не хотела покидать в последнее время. Только одному человеку было плевать на её положение в обществе. Петру Романову. Он порой смотрел на неё таким взглядом, словно понимал, какого ей приходится. А иногда его взгляд становился жестким, а тон не терпящим неповиновения. Даже жестче, чем у дяди, когда тот отдавал приказы.

Словно он не понаслышке знал, что такое власть. Словно он приказывал когда-то. И его приказы выполнялись. Словно он прекрасно осознавал, что имеет на это полное право, данное ему едва ли ни с рождения. Но, ведь этого не может быть. Клан Романовых только при его деде, тоже Петре Алексеевиче крепко встал на ноги и вошёл в десятку влиятельнейших кланов империи. Не далее, чем на прошлой недели главу клана Романовых приветствовали в Совете кланов. Пётр, может, и не знал пока об этом.

Но ощущение, что Пётр знает, что такое — править, не покидало её ни на минуту. Так же, как и ощущение того, что его тяготит это знание. Что корона Российской империи — это последнее, что он хочет в этой жизни.

Ольга плохо знала Петра, до того момента, пока они не вляпались с размаху в этот идиотский турнир. Они никогда не общались до этого. А потом она начала с ним встречаться. Даже спать с ним. И что? И ничего. Всё рухнуло в одночасье. Когда она, как идиотка позволила окатить себя волшебным зельем. И позволить пролиться этому зелью на идиотку Клыкову.

Вот бедную Настю Ольге жаль не было. Хотела бы, нашла бы антидот. Она же нашла. И не погибла бы так глупо. Но, раз не искала, значит, её всё устраивало, не так ли?

Любила ли Ольга Петра? Вряд ли. Она не чувствовала ничего даже отдалённо похожего на влюблённость. Но, ей было хорошо с ним. А ещё, Пётр всегда мог её защитить. И она знала, что может юркнуть за его широкие плечи, и они не сломаются, не согнутся от ещё и её проблем. И вот этого чувства лишиться оказалось очень тяжело. А может быть, вот это и есть любовь? И никакие бабочки в животе не имеют к этому тягучему чувству никакого отношения?

Ольга снова покосилась на буклеты, а затем решительно взяла один.

— Вот, мама, можешь обрадовать дядю, я выбрала. — И она протянула буклет матери.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Та вздрогнула и посмотрела на дочь. Всё это время она молчала, давая Ольге подумать. Горе от потери мужа и сына захлестнуло её с головой. И она порой даже забывала про Ольгу. Взяв буклет, мать просмотрела, куда собралась её дочь.

— Академия ремёсел? Странный выбор, — она прищурилась, и принялась разглядывать дочь.

— Ничего странного в этом нет, — пожала девушка плечами. — Довольно много студентов с моего курса будут обучаться именно там. Трое, может, четверо, это только те, о ком я знаю.

— Скажи честно, Оля, это не связано с тем, что Пётр Романов отдал в эту Академию своих внуков?

— А, если и так? Ты что-то имеешь против? Или дядя будет против? По-моему, против самого Петра Романова он никогда не возражал.

— Но, это никоем образом не соответствует нашему статусу, — покачала женщина головой, все еще неотрывно глядя на дочь.

— Статусу не соответствовало, если бы я выбрала бесплатную школу, где обучают слабых целителей и некромантов, исключительно ради того, чтобы они случайно не утопили столицу в трупах: живых и мертвых. А Академия ремёсел вполне себе приличное учебное заведение. И вообще, это пойдёт на пользу нашему имиджу. Ольга Назарова близка к простым смертным, как никогда ранее! Звучит же, согласись, мама. — Девушка испытывающе посмотрела на мать. Грубить она не хотела, но прекрасно знала, что будет, если мать покажет слабину. Практически все решения в её жизни принимала мать, но сейчас она этого допустить никак не может.

— Звучит, — кивнула женщина и встала с кресла. — Я передам Борису о твоём выборе. Пётр Романов интересный мальчик. Правда, есть одно но, даже не знаю, понравится тебе это или нет. Не так давно, он получил звание младшего клирика. Да-да, Оля, не смотри так на меня. Практически сразу после того, как погибла его девушка, Настя, кажется, Пётр удалился в монастырь. Так что, даже не знаю, сможешь ты снова привлечь его внимание или нет. И, да. Ни я, ни твой дядя никогда ничего не имели против того, чтобы породниться с этим кланом ни тогда, ни, тем более, сейчас. Так, всё зависит только от тебя. Дерзай, девочка моя. Надеюсь, что у тебя всё получится.

Ольге могло показаться, но после того, как она всё-таки выбрала, мать испытала некоторое облегчение. Женщина пристально посмотрела на дочь и, улыбнувшись, наверное, впервые за долгое время достаточно искренне, вышла из комнаты, оставив дочь переваривать новость.

— Ну, это мы ещё посмотрим, — после длительного раздумья прошептала Ольга. — Клирики — не монахи. И ты это прекрасно знаешь, мама, что бы ты не думала и не говорила. И то, что клирики более сдержаны, не значит, что они перестали быть людьми, тем более, мужчинами. А уж кто, как не клирик может в полной мере меня защитить. Да и не в монахи же он постригся, в самом деле. Вот в это, я бы ни за что не поверила. Ни с его страстью, с которой он отдаётся любому делу.

И Ольга решительно открыла брошюру, чтобы изучить, что же требуется приобрести к новому учебному году в новом учебном заведении.

Я лежал на шезлонге и пытался понять, что же люди находят в подобном валяние под обжигающими солнечными лучами. Понимание не приходило. Я надвинул легкую соломенную шляпу на лицо и попытался подумать. Но на жаре мысли плавились и хотелось подремать. Всё-таки в этом что-то было. Потому что сегодня впервые на протяжении всего времени, которое я провёл в этом мире, мне удалось полностью расслабиться.

Вчера мы отлично потренировались со Снегирёвым. Всё-таки с партнёром это делать было куда лучше, чем заниматься самостоятельно. Даже, несмотря на то, что звание они получили практически одновременно, было видно, что знаний и какого-никакого опыта у Артема было гораздо больше, нежели у него. Это не расстраивало, а наоборот делало их тренировки более увлекательными и мотивирующими. Все же, мне не верилось, что настоятельно отправил младшего клирика исключительно, чтобы приглядывать за Наташей. Может, он Снегирёву об этом и не сказал. Но хотелось бы верить, что мое обучение не закончилось, а таким вот странным образом продолжается.