Моя навсегда - Финч Кэрол - Страница 8

— Бог с ним, с Болотным Лисом, — Джерард со смаком откусил сыр. — Если генерал Лафайет направляется на юг, похоже, континентальная армия раскрыла наши планы взять Виргинию. Но мятежникам не поздоровится, когда прибудет лорд Корнуоллис — перед ним Виргиния не устоит.

— Вашингтон ничем не может помочь Виргинии, пока он занят единоборством с сэром Клинтоном на севере, — заметил Тедиес, поставив на стол дымящийся кофе и заняв свое место.

— Верно. — Откинувшись назад, Джерард Локвуд отхлебнул ароматный напиток. — К концу года эта заваруха закончится, и я вместо рядового офицера стану сановником, управляющим своими глупыми соседями-колонистами. Есть новые донесения для Корнуоллиса? — Джерард вопросительно взглянул на старика.

Тяжело поднявшись, Тедиес поплелся к шкафу, достал оттуда кожаную сумку и снова сел на свое место.

— От двух агентов я получил сообщения, что людей у Лафайетта мало. Лорд Корнуоллис со своим мощным войском без труда утихомирит маркиза и отправит его обратно, в родную Францию.

— Корнуоллис ни о чем не мечтает так, как о том, чтобы раздавить Лафайетта, как маленького рыжего клопа. — Джерард плотоядно усмехнулся. — Его поражение сломит дух мятежников. Как же — герой, пришедший избавить их от британского ига! Но никакие «клопы» не помешают королю подавить восстание и подчинить непокорных своей власти.

— Наши захватили курьера, направлявшегося на юг, к Ричмонду, с распоряжениями самого главнокомандующего. — Тедиес достал из сумки донесения. — Мятежники разоблачили нескольких шпионов тори, действовавших в окрестностях Нью-Йорка, и призвали всех усилить бдительность. Британская разведка получает информацию о действиях «Сынов свободы». — Тедиес поднял от текста глаза и усмехнулся. — Генерал Вашингтон объявил, что британские войска могут сжечь его дом, и послал предупреждение на свою плантацию, чтобы там были готовы к такому повороту событий. Кроме того, генерал обратился к личному дантисту с просьбой прислать плоскогубцы для своих гниющих зубов.

При этой последней новости трое военных громко загоготали.

— После окончания войны у Вашингтона, вероятно, не останется ничего, кроме плохо подогнанных протезов, — усмехнулся Джерард, — зато мою грудь украсят ордена.

— А я получу пенсию за передачу сообщений между королевской армией и войсками тори. Сейчас тяжелые времена. — Тедиес вздохнул. — Приходится целиком полагаться на внучатого племянника, который меня содержит. — Он кивнул на жестяные кружки. — За этот кофе вы должны благодарить его. Мой доход для этого слишком скуден.

— Скоро у Себастьяна Сейбера появятся гораздо более важные обязанности, — уверенно заявил Джерард. — Я представил Тарлтону и Корнуоллису план, подсказанный мне Бенедиктом Арнольдом.

— Арнольд едва избежал смерти, после того как передал сведения из штаба мятежников британским офицерам, — хмуро напомнил Тедиес. — Если вы не забыли, его эмиссару не так повезло, «Сыны свободы» повесили майора Андре за измену. Бенедикт тоже болтался бы на виселице, если бы не укрылся на британском фрегате.

— Авось обойдется, — отмахнулся Локвуд от увещеваний старика. — Благодаря тому, что Арнольд указал слабое место в обороне Вест-Пойнта, британцы смогли взять крепость, и, я уверен, то же самое произойдет в Виргинии.

— И как, по-вашему, будут развиваться события? — поинтересовался Тедиес.

— В свое время ты обо всем узнаешь, — хитро усмехнулся Джерард. — Завтра прибудут донесения от Корнуоллиса, и скоро Уильямсберг станет центром военных действий. Если все пойдет по моему плану, мятежники, преданные собственными офицерами, будут вынуждены сложить оружие и капитулировать. — Джерард бросил на стол кошелек за услуги и вышел в сопровождении помощников.

Вытряхнув содержимое, Тедиес брезгливо поморщился: среди американских денег попадались и английские монеты. Тедиес полагал, что Джерард Локвуд совмещал военную деятельность с воровством и не только обследовал местность, но и промышлял мародерством, чему немало способствовало его положение — главы группы тори, помогавшей британцам.

Собрав пустые кружки, Тедиес убрал старую кожаную сумку обратно в шкаф. Вероятно, в ближайшее время его уединенное жилище станет часто посещаемым местом. Здесь уже встречались тори и британские курьеры, перевозившие донесения через расположение вражеских войск. Тедиес напомнил себе, что нужно попросить дополнительные средства и продовольствие для будущих посетителей. Он не сомневался, что вскоре по ночам ему придется принимать многочисленных гостей.

Обойдя раненых солдат и собрав оставшиеся после завтрака пустые подносы, Иден пошла взглянуть на арабского жеребца, весело бегавшего по лугу. Утром, после появления на плантации красавца вороного се забросали вопросами, и она объяснила, что одолжила скакуна на время — для улучшения поголовья — и недорого заплатила за такое удовольствие. Себастьян до сих пор не пожаловал за своей собственностью, и Иден в полной мере воспользовалась этим. Уже больше недели Араб бегал вместе с кобылами Пембруков и, похоже, такая жизнь его устраивала. Жеребец деловито, с высоко поднятой головой и задранным вверх хвостом обегал кобылиц и становился на дыбы, совершая ритуал спаривания. Иден стояла у изгороди и, посмеиваясь, наблюдала, как он останавливался у каждой кобылы, посмотревшей в его сторону.

Араб куснул чалую, свою новую избранницу, та лягнула его и протестующе заржала. Должно быть, подумала Иден, таков природный инстинкт самки — сопротивляться или, во всяком случае, поначалу изображать сопротивление. Стыдясь своего любопытства, она все же, не отводя взгляда, смотрела, как жеребец, встав на задние ноги, no-срыл кобылу. Считалось, что наблюдать подобное дамам неприлично, но зрелище, надо признать, было весьма возбуждающим…

— Вижу, Араб старается вовсю.

Иден вздрогнула при звуке баритона, раздавшегося совсем близко позади нее. Она была так увлечена, что не заметила появления незваного гостя. Когда жеребец овладел кобылой, почти поставив се на колени, Иден покраснела и не смогла заставить себя взглянуть на подошедшего.

— Забирайте лошадь и уходите, — твердо сказала она. — За эту неделю Араб уже обработал несколько кобыл. Я должна вам компенсацию… — Иден прикусила язык и ужаснулась тому, как быстро теряет самообладание в присутствии Себастьяна Сейбера. Как язычок пламени, он грозил ее еще не использованному пороху взрывом. Она переставала понимать, что говорит и делает, — непростительная оплошность!

— И не хотите подсластить мне пилюлю? — Подойдя к изгороди, Себастьян тоже положил локти на перекладину. — Что ж, обойдусь и без вашей дежурной улыбки. — Его плечо коснулось плеча Иден, и она сделала шаг в сторону, чтобы сохранить между ними подобающую дистанцию. — Я пришел извиниться. — Искоса взглянув на негостеприимную хозяйку, он заметил выступившие у нее на щеках красные пятна. — Никто ничего не узнает, — проговорил он, — и то, что произошло на прошлой неделе, больше не повторится.

— Что касается последнего, то в этом я уверена, — Иден вздернула подбородок, все еще отказываясь проявить вежливость и повернуться лицом к собеседнику, — повторения я не допущу.

Смотреть на Себастьяна было все равно что смотреть на жеребца, с величайшим энтузиазмом выполнявшего свою обязанность, и Иден предпочла лучшее из двух зол, хотя и густо покраснела, когда Араб в очередной раз оседлал кобылу.

— Даже железная сила воли не может помешать неотвратному, — возразил Себастьян и, приподняв указательным пальцем подбородок Иден, повернул к себе ее лицо. Как она ни старалась сдержать эмоции, ее голубые глаза вспыхнули огнем, и, надо сказать, ей чрезвычайно шла произошедшая в ней перемена. — Например, вот этому — продолжил он, привлекая ее к себе.

— Отпустите меня! — зашипела она.

— Не раньше, чем вы примете мои извинения.

— Не надейтесь, — упрямо замотала головой Иден. — Мне доставляет удовольствие ненавидеть вас.

— Именно таким образом вы начинаете чувствовать себя женщиной, — хмыкнул он.